Еще даже не успев это осознать, я остановился и уставился на свежесрезанный цветок. Он завянет через несколько дней, но может, нужно было принести больше цветов? Как делают смертные на месте трагедии?
Гребаные чистокровные. Любой человек с двумя работающими клетками мозга понимал, что, как только отменят Кровный порядок, появятся проблемы, но это? Это было Да, даже слов не подобрать. А случай с той девушкой? Я не шутил, когда предлагал кастрировать каждого долбаного чистокровного.
Ужас, правда?
Подняв голову, я обернулся и чуть не раскрыл рот от изумления. К мраморной статуе Геры, скрестив ноги, прислонилась нимфа. Это был тот самый мужчина-нимфа, которого мы встретили возле дома бабушки и дедушки Джози. Он был одет в те же замшевые штаны, и я видел, что грудь ублюдка блестит в лунном свете.
Ты что потерялся? спросил я. Лес находится за стеной.
Раскосые глаза уставились на меня.
Я знаю, где я. А ты?
Э-э. Я сделал паузу. Я даже не знаю, как на это ответить.
Он оттолкнулся от статуи и в мгновение ока опустился на корточки на том месте, где раньше лежало тело.
Уже тысячи лет смертные и бессмертные убивают тех, кого считают не похожими на себя. А ведь в их жилах течет почти одинаковая кровь. Нимфа склонил голову набок и посмотрел на розу. Понимаешь, проблема всегда заключалась не только в смертных. Они научились этому от нашего рода. Любить. И ненавидеть.
Мои брови поползли на лоб.
Тебя разозлила смерть этого полукровки. Он протянул тонкую руку и кончиком пальца провел по зеленому стеблю. Через секунду появилась целая куча роз. Нимфа встал и глянул на меня через плечо. Насилие порождает насилие.
По-моему, это сказал Мартин Лютер Кинг-младший.
Мудрые слова мудреца, ответил он, повернувшись ко мне. Насилие разрастается и превращается в горькую, заразительную ненависть, Аполлион. Оно распространяется как раковая опухоль, которую можно только вырезать. Многие здесь и во всем мире страдают от этого, и чистокровные ну, возможно, некоторые из них, совсем пропащие.
Не удивительно.
Ты уже болен.
Я моргнул.
Эта болезнь съедает тебя и подбирается все ближе и ближе к твоей душе. Ты ходишь по краю, с которого упадешь туда, где нет места серости. Мы наблюдаем за тобой. Он поднял подбородок. Они наблюдают за тобой.
И этим меня тоже не удивишь.
Нимфа посмотрел на ониксовое небо, усыпанное звездами.
Титаныне единственные существа, которые их беспокоят. То, что внутри тебя, должно быть вырезано, Богоубийца.
Богоубийца? Какого черта?
Я не был Богоубийцей. Ею стала Алекс, а, возможно, была до сих пор. Я понятия не имел, в какой ипостаси она существует после того, как прервалась ее смертная жизнь и она стала полубогом, Аполлиона или Богоубийцы. В Тартаре вряд ли пользовались электронной почтой или мобильниками, и я не мог позвонить ей и спросить. Опять же, я не представлял себе, что связываюсь с ней, даже если бы была такая возможность.
Я уставился на нимфу:
Что это?
Пуф. Вот и все. Он исчезчертовски внезапно. Безусловно, это было предупреждение. По-настоящему странное предупреждение.
Однако розы были красивым жестом.
Покачав головой, я развернулся и двинулся по дорожке, пытаясь выбросить из головы случайную встречу и услышанные слова, но это было весьма непросто. Почти невозможно.
Остановившись у двери Джози, я посмотрел на свою правую руку. На костяшках не было ни пятнышка. Вообще ничего. Я был примерно на 99 % уверен, что сломал челюсть этому чистокровному, но моя рука даже не опухла. И на эти же 99 % я был уверен, что убил бы его, если бы Джози меня не остановила.
Я перевел взгляд на ее закрытую дверь. Я знал, что она в комнате, но отступил.
«Могу сказать, что тебе абсолютно все равно».
В моей памяти крутились слова Маркуса. Я не знал, прав он или нет. Было бы мне все равно, если я убил бы этого чистокровного, или нет.
И я понимал, о чем это свидетельствовало.
Глава 5
ДЖОЗИ
Знаешь, я делал много странных вещей, о которых ты, наверное, и слушать не захочешь, сказал Дикон, щурясь на вход в библиотеку. Но выслеживать библиотекаршуэто уже слишком.
Я посмотрела на него.
Таких странных, как соблазнение моего отца?
Его глаза еще сильнее сузились.
Ладно. Это одна из тех странных вещей, которые ты не захочешь узнать.
От смеха я хрюкнула, словно маленький поросенок. Это была сущая правда.
Аполлон сказал, что я должна поговорить со здешним библиотекарем, и мне кажется, он имел в виду странную женщину, с которой я как-то столкнулась. Я не видела ее с того дня, и никто из остальных сотрудников не знает, о ком я.
Дикон отбросил со лба прядь волос и, начав подниматься по широкой крутой лестнице, спросил:
Так как она выглядит?
Высокая, ростом с Сета, и стройная. У нее очень кудрявые светлые волосы, убранные назад. Запыхавшись, я сделала паузу. Боже. Несмотря на все тренировки, эти ступеньки ужасно выматывали. На ней были огромные солнцезащитные очки, и это мне показалось странным, ведь она была в помещении. В любом случае, большую часть ее лица мне разглядеть не удалось.
Гм. Не похоже на описание обычной библиотекарши. Впрочем, я не знаю, как выглядит обычная библиотекарша. Дикон добрался до конца лестницы и ждал меня. Знаешь, у полукровок возле библиотек Ковенанта всегда едет крыша.
Сет что-то такое говорил.
Сет. Брр.
Он не заходил ко мне прошлой ночью, что было не так уж важно. Но после того, что случилось вчера с полукровкой, а затем с чистокровным, Сет Сет меня беспокоил. Меня тревожило то, как он смотрел на меня, будто даже не видел, что я рядом. В его глазах сквозил пугающий холод. Это словно был вообще не Сет.
Дикон открыл передо мной тяжелую дверь, покрытую Титановыми пластинами. Сумма, которую потратили на строительство этого места, наверняка была астрономической.
Люк ненавидит тут бывать. Странно, что эти здания его так коробят. Нечто похожее было на Божественном острове, объяснил он, когда мы вошли в библиотеку. Как бы там ни было, в этих местах полукровки что-то чувствуют.
Я глубоко вдохнула, наслаждаясь запахом старых книг. Везде, куда ни глянь, стояли огромные стеллажи высотой от пола до потолка. Между ними висели люстры, которые, наверное, стоили больше, чем обучение на бакалавра.
Интересно, почему они чувствуют, а вы, ребята, нет. Мы прошли вдоль первого ряда. Этим мы и будем заниматься: бесцельно блуждать до ужина, надеясь на встречу с таинственной библиотекаршей. У всех вас больше эфира в жилах.
Дикон пожал плечами и засунул руки в карманы джинсов.
Та же фигня с их способностью видеть истинный облик демонов. Для нас, чистокровных, они выглядят нормально, а для полукровоккак на самом деле, то есть как твари из долбаного фильма ужасов. Он сделал паузу. Теперь, когда ты полноценный полубог, мне интересно, можешь ли ты видеть насквозь чары демонов.
Я сморщила нос.
Я не покажусь слабой, если буду надеяться, что никогда этого не узнаю?
Нет. Он рассмеялся и толкнул меня плечом. Это делает тебя нормальной.
Чувствуя облегчение от того, что Дикон не посчитал меня гигантской размазней, я пошла вдоль стеллажей. По пути мы увидели студентов, которые сидели группой за большими столами, склонив головы над учебниками. Эх. Я немного скучала по учебе. И, честно говоря, я скучала по своей старой соседке, которая оказалась фурией. Гиперион нанес Эрин ужасное ранение, а Аполлон, мой отец, сказал, что она исцеляется на Олимпе. Он уверял, что с ней все в порядке, но мне нужно было увидеть это своими глазами.
Мы добрались до дальних стеллажей. В какой-то секции, забитой книгами, которые, по-моему, были написаны на греческом языке, температура значительно упала. Даже в свитере я почувствовала, как на руках появилась гусиная кожа.
Вы с ребятами знали этого этого полукровку, которого вчера убили? спросила я.
Дикон покачал головой; мы повернули налево, проходя мимо ряда закрытых дверей.
Нет. Я слышал, что он был Стражем. Должен был выпускаться после этого семестра. Люк знает одного из его друзей. Тот говорил, что после окончания учебы он собирался переехать в Вегас, чтобы найти работу рядом с общиной чистокровных.