И ещё четвёртый человек лежал куском мяса у стены скального убежища. Завёрнутый в некий материал, сильно похожий на синий дырявый брезент, он тихо, не подавая значимых признаков жизни, просто лежал ничком рядом с массивом горной породы.
Сидевший на деревянном ящике мужчина взял палку и помешал то, что стало углями в костре. Тут же в воздух снова устремились едкие запахи, но сидящие возле огня даже носов не поморщили. В его глазах отразилось пламя огня, а по серебряным сединам пробежали отблески костра.
Дюпон, заговорил спокойно рядом сидящий человек, что мы будем делать дальше? Почему именно тут мы должны сойти?
Мужчина аккуратно убрал палку в сторону, положив её на ящик рядом с собой. Своей правой рукой он залез в передний нагрудный карман военной куртки. Боевая походная куртка была выкрашена в чёрный цвет, обшита дублёной кожей, усилена бронепластинками и утеплена меховым воротником. Как только его пальцы выскользнули из кармана, и достали оттуда свёрток бумаги, мужчина быстро развернул его с бумажным хрустом.
Вот смотри, протянул мужчина своему собеседнику бумагу, тут на карте показаны расположения и данные войск на Северо-Балканской и Восточно-Балканской Территории, собранные нашими последними агентами.
Хм, мы попадаем в мешок? Одетый в такую же одежду, но с ботинками, вместо берц, вопросил второй мужчина. Похоже, выхода там для нас не будет и если мы туда сунемся, то уже не уйдём.
Да, Ганс, и не только. По последним данным туда были передислоцированы части из Конгрегации Веры в Государство, целый полк Корпуса Веры, шестнадцать инквизиторов и создано ещё несколько оперативных баз для смешенных полков. Как сообщают наши агенты, там усиливается идеологический гнёт и с каждым днём находят всё больше «отступников». Похоже, близость с Директорией Коммун не просто пугает Архиканцлера, а повергает в параноидальный ужас, и он боится даже деревенского митинга. Как только мы туда сойдём, нас поймают и скорее всего, расстреляют, как предателей. Грубо и безрадостно заключил Ульрих.
Что ж, выходов тогда нет. Передовое звено «Дельта» всё ещё не вернулось с разведки местности. У нас нет достоверной информации, что нас ждёт за пределами этой пещеры.
Не позорь наш мёртвый орден, Ганс. Озлобленно кинул Дюпон. Много ребят погибло в той радиационной пустыни, чтобы мы могли выйти оттуда. Мы много пережили, чтобы так просто и глупо погибать. Ты должен понимать, что есть ещё пара выходов, но и вижу только один.
В словах, в их сути и тембре собеседник почувствовал, как в душе Дюпона растёт злоба, ненависть и фанатизм, но всё же не предал этому значения, списав на сильную утомлённость.
Какой? Разведя руками, с заинтересованностью вопросил Ганс. Куда мы пойдём, маршал-командор? Куда ты двинешь остатки ордена?
Что ж, Ганс, ты всегда был верным сержантом, им и остаёшься. Ты всегда ждёшь того, кто поведёт солдат. Усмехнулся Дюпон. У меня есть некоторые данные, что Архиканлер перебросил войска с Восточно-Балканской, Центрально-Балканской Территории на Юг полуострова и готовиться двинуть их в море. Похоже, намечается нечто большое.
Нам открыли путь? Обычные учения позволяют нам перейти через Балканы и выйти к морю?
Это не просто учения. Похоже, наш новый император готовится к войне. На верфях у Афин и новых городовГекары, Мальтрары и Визиара строятся новейшие корабли и боевые морские платформы.
С кем он собрался воевать? Вкрадчиво вопросил Ганс. На войну с Турецким Султанатом или Аравийской Конфедерацией у него сил не хватит.
Вспомни, едва ли не рыком начал Дюпон, а кто к нам тогда пришёл за помощью, несколько дней назад? Кто выкрал «приз» Архиканцлера прямо у него из-под носа? Ради кого мы держали оборону в том городке? Кто забрал у нас Калью, думая, что они смогут её уберечь?
Орден Лампады. Безрадостно выдал собеседник.
Да, это он. Но так же, судя по всему, к войне готовятся и в Аравийской Конфедерации. Они так же на верфях строят корабли, собирают сотни литров военного религиозного масла и готовят целую армию фанатиков к бою. Похоже, тот орден, перешёл дорогу богатым шейхам и безумным имамам. И сложив руки на груди, Дюпон продолжил более спокойно. А поэтому наш план теперь таков: подойти к морю, найти транспорт, миновать «Морской периметр» и попасть в наши тренировочные лагеря у новой Кирены.
Вы собираетесь
Да, грубо оборвал Дюпон сержанта, мы вступаем в эту маленькую войну. Это сражение станет предопределяющим, ибо оно хоть на немного, но определит будущее трёх стран. Долго мы хранили верность сначала первому, а потом второму Канцлеру, но он был предательски убит. Новый правитель не наш хозяин. Мы ему не верны, не давали «Вечной Клятвы», а поэтому выступим на стороне тех, кто встал против узурпатора, несмотря на преследуемые идеалы.
Внезапно в стороне, у стенки пещеры послышались жалобные стоны и всхлипывания, прерываемые шуршанием материала, похожего на брезент. Шелест материала стал подобен грому. Стоны и кряхтения становились всё сильнее, говоря о том, что человек всё ещё жив, несмотря на то, что его считали мертвецом.
Дюпон встал с ящика и буквально в два шага, оказался рядом с внезапно ожившим человеком. Суровые, как север, глаза маршал-командора глядели на словно воскресшего мужчину. Покрывала человека изорванная в клочья чёрная одежда: монохромная военная куртка без бронижелета, прожжённая в многих местах, такие же штаны, похожие на лоскуты разорванной ткани, ободранные берцы, превращённые просто в рваный шмоткож. зама. Всё, что ещё можно было назвать одеждой, было покрыта сажей, грязью и липким слоем крови самого мужчины. Ульрих, посмотрев на ссадины, царапины и раны пришёл к выводу, что мужчина балансирует на грани смерти и жизни.
Лицо лежащего полумёртвого человека имело грубые квадратные очертания, как у древних дикарей. При этом весь лик мужчины был покрыт сетью ссадин, царапин и более серьёзных шрамов. Светло-голубые глаза так и источали последнюю надежду на жизнь, которая цепляется за остатки сохраняемого сознания. Сила воли этого бойца была невообразимо и он только волей цеплялся за остатки жизни.
Мужчина прерывисто и очень тяжело дышал. И при каждом вздохе его грудь поднималась к верху, просвечиваясь через куски порванной материи, показывая окровавленный торс, покрытый ушибами и царапинами. Но дышать глубоко не удавалось, ибо кожа так и была готова разойтись по швам.
Ох, да тебе повезло, Тит, брат-лейтенант прославленного полк-ордена, а затем и ордена Лампады. С восхищением достойным фанатизма вымолвил Дюпон. Да и ещё целых три раза. Возле твоей головы не взорвался снаряд. Тебя успели вытащить из-под обломков. И тебя вынесли за секунду до того, как по твоей позиции дали залп танки «Пламя Солнца». Тебя бы испарило их плазмой. Похоже, сам господь и его Архангелы в тот день были на твоей стороне.
Кхм-кхм, сквозь стоны и боль прокашлялся мужчина, сплюнув сгустки крови, и тяжко вопросил. Где я?
Ты сейчас в полной безопасности. Наш медик смог тебя подлатать, насколько это позволяли условия, что бы в тебе осталась хоть какая-то жизнь. Потом тебя везли к этой горной тропе и теперь ты тут. Израненный, поломанный, на грани смерти, но ты всё ещё живой. И это радует.
Где я точно? Отделяя слово от слова из-за внутренней сжирающей боли, снова вопросил Тит.
Южные Карпаты. Тривиально ответил Дюпон. Ты в пещере.
Сколько времени прошло? Так же тяжко прозвучал вопрос.
Чуть больше недели. Мы выходили сюда около семи дней. Пояснил маршал-командор и потянулся к заднему карману.
ОрденДантеСквозь кряхтения проскрипел через боль Тит и попытался подняться.
Но уже через секунду его снова приковало к койке. Тяжёлая и жгучая боль чёрным раствором изливалась по его венам, пульсирующей энергией била по всему телу, заставляя, корчится от адских мук.
Ты выжил после стольких ранений. Легко начал Дюпон. После боя с Золотым Тираном из ордена Стражей Шпиля. Тебе повезло. Орден и твой магистр никуда не денутся, да и к тому же, мы скоро к ним наведаемся. Только соберём ребят, подлечим тебя и снова в бой. И вынув из-за спины странный предмет, и протянул его искалеченному мужчине. Это твой пистолет, которым ты сразил Золотого Тирана. Уникальная конструкция и принцип действия.