Ну а что во Флоренции? Сохраняя холод в голосе, чётко поинтересовался магистр ордена.
Самое интересное. В районе, где расположился старый собор Санта-Мария-Дель-Фьоре, вчера произошёл бой между сторонниками Конгрегации Веры в Государство и неизвестными людьми.
Детали боя. Прозвучало требование, словно озвученное компьютерной речью.
Несколько десятков человек, используя лёгкое стрелковое вооружение, без предупреждения атаковали три отделения духовно-просветительских войск. На несколько минут им даже удавалось оттеснить отряды Конгрегации Веры в Государство и полиции, но когда подошли четыре роты Армии Рейха, всё сопротивление исчезло из виду, словно растворилось в воздухе. Но самое главное, что им удалось оттянуть на себя все подразделения, что были в городе.
Данте без сомнения понял, что это было, что за действо и решил прояснить его суть голосом, который был словно напев северного ветра:
Это был отвлекающий маневр. Без всяких сомнений
Как? Чуть со смятением вопросил докладчик, не понимая логики своего командира. Разве?
Насколько я помню, там действовало движение «Свет свечи». Просмотрите его активность после битвы.
Но как можно вывести незаметно несколько сотен или даже десятков из города без ведома Управления по Выезду из Городов?
Движение может насчитывать и десяток человек, если его цели ясны, методы предусмотрены, а воля сильна.
Понятно. Покорно согласился докладчик и тут же обратился к своему командиру. Разрешите идти.
Ступайте, глав-гражданкий агент.
Человек отвесил лёгкий поклон, и поспешило удалиться поскорее, чтобы вновь вернуться на собственную работу.
Данте снова остался один, но ненадолго. К нему постепенно подходил невысокий человек. На фоне доживающего день солнца силуэт человека практически терялся, становясь похожим на чёрную точку.
Еле слышимый шелест сухого золотистого песка, что практически терялся в шуме прибоя, привлёк слух магистра. Он медленно развернулся и обратил свои зелёные глаза на источник звука.
В чёрных, слегка мешковатых одеждах, в которых обычно действуют полевые разведчики ордена Лампады, подходил человек. Его капюшон был откинут, а посему и лицо для магистра было легко узнаваемым.
Эмилия. Прохладно обратился к девушке Данте.
Да, господин магистр. Прозвучал прекрасный голос, наполненный покорностью.
Ты выполнила поручение ордена?
Серебряные глаза девушки засияли на свете златого солнца, и полилась её певучая речь, несущая суть ответа:
Да, господин магистр. Карамазов найден и смог обнаружить бывшего Верховного Отца. Отделение ордена в последний момент добралось до нашего брата и смогло его вытащить из той бойне. Обвалилась даже часть края города, унеся под землю несколько военных частей.
Какова реакция Архиканцлера?
Спустил с цепи инквизиторов и инспекторов. Они теперь ищут по всему Автократорству в поисках отступников и «пособников канализационному движению». Даже готовит к реализации специальный указ, по которому Инквизиция, Армия Рейха и силы Трибунала проведут зачистку всех канализаций во всех городах.
Чем бы дитя ни тешилось. Попытался усмехнуться Данте, но у него попросту это не вышло, и фраза прозвучала так же серьёзно и холодно, как и остальные.
Магистр понимал, что этот указ не начало новой политики, а есть продолжение старой линии, которая идёт вод уже несколько десятилетий, начиная от правления Канцлера Южно-Аппенинского Ковенанта.
Каков статус Тита Флоренция? Тихо прозвучал вопрос девушки.
Данте обратил на неё свой пристальный взгляд, рассматривая возможные варианты. С одной стороны, Тит верно послужил и, и ордену Лампады, когда остался в Риме, наблюдать за Тетрархией. Но с другой стороны он выступил против идеалов ордена Лампады, вступив в явную битву с войсками нового правителя, личным примером взывая к тому, что можно сопротивляться. А это привело бы к падению всех систем Автократорства. «Это явное противление идеалам ордена означало лишь то, что Тит не является собратом по духу обновленному ордену» подумал про себя Данте, узнав в своих мыслях стремлению к идеализации и установлении единого стандарта мышления
Магистр заглянул прямо в глаза девушке, углядев в них некий свет, что лучится из глубин её души, словно она с нетерпением ждёт чего-то, что приведёт её к состоянию счастья.
Я решу на собрании Тетрархии. Хладно ответил Данте и поспешил к «Прибою Спокойствия», откуда он отправиться на встречу, которая может изменить мир.
Глава четвёртая. Тетрархия объединённая
У подножья Альп. Бывшее место заседания ордена Железной Лилии.
Вокруг шпиля, погружённого навечно во тьму, кружили снежные вихри, окутывая её практически до самого пика, отчего она пребывала в неком пространном великолепии. Её окна не светились, навечно потухнув во мраке, как и свет всего комплекса, который погрузился в сумрачное состояние. Несмотря на ту тишину, то безмолвие, что царило внутри построек, в каждой постройке отчётливо слышалось плачевное завывание вьюги, которая так и рвалась внутрь, кроша каменную крошку под смертоносным ледяным напором.
Вся площадка возле построек была заметена и представляла собой один большой пляж со снежными барханами и дюнами, которые сияли серебром под ликом луны. И каждая снежинка, заигравшаяся в этом стремительном вихревом танце, подпадав под серебряные лучи тусклого лунного сета, становилась подобна мелкому и сиятельному брильянту, который удалось поднять в воздух.
Внутри каждой постройки царило молчание и тишина, что странной вуалью повисли на этом историческом месте, отчего оно становилось ещё мистичнее и обворожительнее.
Но не вся постройка, не весь комплекс находился в тени истории, прикрывшись тюлью безмолвия. На самом верху, где некогда был кабинет самого магистра этого ордена. Именно там, в темноте комнаты, тени истории и на задворках мира готовились собраться те, кто стремился к изменению мира.
В кабинете сидело три человека. Оперившись на подоконник стоял человек в классическом сером костюме и бежевом пальто, снисходившим практически до пола. На нём был неширокая шляпа, так же бежевого цвета. На этом, по виду, мужчине были серые, потёртые местами брюки, коричневые туфли и белая рубашка с жилеткой.
За креслом у деревянного главного стола сидел высокий мужчина, облачённый в ту броню, на которой некогда поклялся в верности Рейху. Сапоги, выполненные в стиле латных, уходили практически под колени. На груди был специальный пластинчатый нагрудник, и каждая пластина к верху налегала сама на себя. Спину и плечи покрывало кожаное пальто, одетое чисто для вида. И вся эта экипировка было одинаково чёрного цвета.
Ну и третий мужчина разместился на зелёном кресле. Он был одет скуднее всех и больше походил на обычного трудягу. Грязная поседевшая борода, потное и блестящее в свете луны лицо старика, такие же засаленные седые волосы. На нём были обычные штаны, уходившие под грязные кирзовые сапоги. Верхнюю часть тела покрывала банальная телогрейка, ложившаяся на испачканную кофту. А на голове прекрасно уместилась подвёрнутая шапка, чьи края не доходили и до ушей.
Они пришли сюда вместе, к строго установленному сроку, который с каждой минутой должен наступить, чем определит судьбу Империи. И эти трое понимали всю ответственность, которая на них ложилась, и тем гордились, ибо не каждый день собираются люди, способные изменить мироздание. В общем, это все те, кто тут пока собрались, но они не предпочитали сидеть в безмолвии, ведя при этом активный разговор.
Никто не помнил, с чего началась эта беседа, то ли с того, что мужчина, сидевший на зелёном кресле, решил узнать про цель этой встречи, а может человек, опёршийся на подоконник, решил начать разговор с некого повествования, что перешло в оживлённый диалог. Всё это было неважно.
Мужчина, сидевший на кресле возле главного стола, немного подался вперёд и обратился к старику:
Ну, как твои начинания в том городке?
Пожилой человек тяжко выдохнул и слегка усмехнулся, после чего всё же последовал ответ:
Неплохо, мало кто из моих знакомых, сейчас лоялен «перевороту», но всё вынуждены сохранять внешние подобострастие сегодняшнему правителю. Да и богосвященная миссия в том городе удавалась. Вышло вывезти практически все реликвии сумрачной длани.