Доктор Сорнуэл медленно развернулся на кресле, тоже снял очки, достал носовой платок и вытер блестящий от пота лоб:
- Четыре года работы пока что привели к нулевому результату!
- И приведут к нему снова, - закричал доктор Нолет, - если мы не добьемся результата прежде, чем нам действительно перекроют кислород. Причем перекроют извне. - Он подскочил к вешалке, сорвал с нее плащ и бросился к двери.
Доктор Нолет всегда не замечал уборщика, и потому Роланд с ним не попрощался.
- Между прочим, Франки прав. - Доктор Китс ссыпал в урну меловые крошки, вытер руки мокрой губкой, лежащей возле доски. - Эксперимент можно было продолжить.
Доктор Сорнуэл поджал губы:
- Если людям суждено перепрыгнуть через пятнадцать "махов"[1], то мне бы тоже хотелось, чтобы первыми оказались мы... Но я не собираюсь ставить под угрозу всю нашу работу только потому, что ты не способен прочесть собственное имя в распечатке.
- Распечатка!.. - доктор Китс фыркнул. - Между прочим, тут пахнет большими деньгами, Берт!
Доктор Сорнуэл убрал в карман носовой платок:
- Ну что ж, если ты хочешь, чтобы мы их непременно получили, ради Бога! Бери на себя ответственность. Я готов заниматься расчетами. Но на кнопку будешь нажимать ты.
Доктор Китс махнул рукой, снял белый халат и повесил его на вешалку.
- Спокойной ночи, доктор Китс, - сказал Роланд, потому что доктор был добрым человеком.
Тот кивнул, надел плащ и скрылся за дверью. Доктор Сорнуэл посмотрел ему вслед, пожал плечами и повернулся к компьютеру. Щелкнула клавиатура. Дверь в Ародинамическую Трубу открылась. Доктор Сорнуэл встал и скрылся за дверью. Сквозь окно Роланд видел, как он там рассматривает свою Турбину.
Теперь можно было браться за уборку. Роланд оглядел работорию и порадовался: докторы намусорили немного. Наверное, больше спорили и ругались, чем работали.
Из Ародинамической Трубы доносился голос доктора Сорнуэла, время от времени говорящего самому себе грубые слова. Роланд наклонился, чтобы переставить на другое место урну и отшвабрить меловые крошки.
И тут ему показалось, что в работории появился еще кто-то. Роланд поднял голову. Но увидеть никого не успел, потому что его не стало.
Бертрам Сорнуэл рвал и метал. "Эти два молокососа все дело готовы загубить ради показухи. Вынь да положь им мгновенный результат! Я бы и сам не прочь его добиться, да только результат от одного хотения не появляется. Иногда требуется еще и терпение... Кислород, видите ли, им перекроют! Будет цела турбина - не перекроют, слишком много средств уже вбухано. А вот если угробим ее, тогда точно конец! На новую никто денег не даст. И главная идея будет похоронена всерьез и надолго. Во всяком случае, мне уже воскрешать ее не придется. А идея верна, печенкой чую. И все последние неудачи объясняются исключительно нашим недомыслием..."
Сорнуэл чертыхнулся вслух.
"Недомыслие - извечный попутчик любой исследовательской работы, иначе. бы люди давно уже летали между звездами... Всякое исследование - это процесс, это не бетонная автострада, а проселок с грязью и ухабами, и по нему не пройдешь, не замочив ног и не набив шишек. Иногда на такую дорогу уходит целая жизнь, а не четыре года..."
Сорнуэл снова чертыхнулся.
"Четыре года работы им много, видите ли!.. Что для вас четыре года? У вас еще полжизни впереди. А вот я уже не имею права на ошибку! Меня спишут со счетов в первую очередь!.. И Грейбл был такой же торопыга, но у того хоть котелок варил. Все проблемы последних двух лет, если быть честным перед самим собой, были решены благодаря этому парню. Такому мудрый человек простит все и бесконечный апломб, и откровенное неуважение к старшим. Кстати, именно он первым высказал мысль об увеличении угла атаки. Вот только теоретически обосновать не успел. Грейбл почти всегда оказывался прав... Так может, и в самом деле стоит рискнуть с углом атаки?"
Сорнуэл подошел к турбине.
"Ну что же тебе еще надо, железяка дохлая? - подумал он.