Ты самый лучший «третий лишний» на свете!
Я поморщилась.
Ну спасибо.
Хайди принесла с кухни коробку кексов. Мы объедались шоколадной вкуснятиной с божественной глазурью из арахисового масла, и подруга описывала мне Эмери во всех подробностях. Штайн довольно быстро уснула, а я мне казалось, прошла целая вечность, пока я смогла расслабиться и отвела взгляд от светившейся во тьме звезды, свисавшей на веревочке с потолка над кроватью.
Какой странный вечер выдался. И он мог плохо кончиться. От этой мысли никуда не денешься: мы с Хайди могли пострадать, и серьезно. Ужасы, с которыми мы столкнулись при нашествии инопланетян, не исчезли. Они просто изменились.
Стоило мне только расслабиться, как вдруг мои мысли вернулись к Люку. Должно быть, Хайди права. Она наверняка упоминала мое имя раньше или же оно всплыло в каком-нибудь случайном разговоре с Эмери, и Люк этим воспользовался.
Правда, я все еще не могла понять, почему Люк не признался, что он лаксен.
Хотя какая разница? Я ведь не планировала возвращаться в «Предвестие», то есть не собиралась хотя бы еще раз встретиться с этим самодовольным нахалом.
Слава богу!
А где мой
Я стремительно выпрямилась, выпучив глаза, и тихонько выругалась. Мобильник. Где мой телефон? Я сбросила одеяло и спрыгнула с кровати. Клатч валялся рядом со школьным рюкзаком, я схватила его, открыла, и мои опасения подтвердились.
Я забыла его в этом чертовом клубе.
* * *
Вцепившись пальцами в кожаный руль, я разглядывала красные двери клуба из окна автомобиля. А мне почему-то казалось, что его опечатают после вчерашних событий.
Если бы.
Тебе вовсе не обязательно идти со мной, спохватилась я.
Прошел почти час с тех пор, как я покинула дом Хайди. Мимо клуба сплошным потоком двигались машины, и, честно говоря, при дневном освещении «Предвестие» не выглядело таким устрашающим, ну почти.
Оставайся здесь и, если я не вернусь, скажем, минут через десять
Звонить в полицию?
Я взглянула на Джеймса Дейвиса, и он прыснул со смеху.
И что я им скажу? Что моя несовершеннолетняя знакомая пошла разыскивать в клубе потерянный мобильник и не вернулась? Нет уж, я с тобой.
От радости даже голова закружилась. Мне вовсе не хотелось идти в клуб одной, и, сказать по правде, я была уверена, что Джеймс меня не оставит.
Как бы банально это ни звучало, Джеймсу, обычному соседскому парню с каштановыми волосами и добрыми карими глазами, все сходило с рук. Он был такой же милый и ласковый, как плюшевый медвежонок, и любой родитель, едва завидев его прелестнейшие ямочки на щеках, был готов распахнуть свои объятия, даже моя мама. Она позволяла ему находиться в моей спальне при закрытых дверях.
Так как один лишь его вид внушал доверие и спокойствие, я заявилась к парню утром, клятвенно пообещав, что позже накормлю его вкуснейшим завтраком.
Джеймс всегда велся на еду.
У меня заныли пальцы.
Без мобильника мне не жить, мама точно прибьет. Знаешь, сколько он стоит?
Она тебя и так прибьет: за то, что по клубам ходишь.
А как она узнает? Если мобильник найдется, все будет просто прекрасно, взволнованно рассудила я. А как бы ты поступил на моем месте?
Ну, во-первых, я бы не пошел в «Предвестие» и ничего там не оставил.
Он вдруг отвернулся к окну. Из-за бейсболки с эмблемой «Балтиморских иволг», с которой он почти не расставался, на пол-лица его упала тень.
Я ведь в курсе, почему ты обратилась именно ко мне, а не к Зои.
Возможно, потому, что это ты дал мне липовые права, с которыми я смогла как последняя идиотка припереться в это шикарное место.
Он фыркнул:
Вообще-то, нет.
Зои бы треснула меня, если бы я об этом заикнулась?
Джеймс согласно кивнул, а я заулыбалась.
Ну да, ты меня раскусил. Я просто знаю, что в беде ты меня не бросишь и не настучишь по голове за глупости.
По правде говоря, у меня был план, не то чтобы выдающийся Даже днем в клубе должен кто-то быть, если, разумеется, всех не арестовали, и, если этот «кто-то» на месте, я готова вымаливать у него разрешение обыскать каморку, где уронила сотовый.
Думаешь, нам откроют? спросил Джеймс.
Я громко вздохнула, выпустила руль и заглушила двигатель. К слову, об облаве я Джеймсу ничего не рассказывала, что с моей стороны было крайне нечестно.
Не уверена, что там вообще кто-то есть.
После облавы Люк мог сбежать вместе с остальными в другое укрытие.
Ты еще не передумал?
Знаю я такие заведения. Джеймс медленно повернулся ко мне. Отсиживаться в машине как-то не по-товарищески.
Наверное, согласилась я и щелкнула его по козырьку.
Он открыл дверь машины.
Да и чего нам бояться? Мы ведь просто хотим забрать твой телефон.
Я удивилась. В этом клубе могло произойти все что угодно, куча неприятностей! Но спорить я не стала, схватила рюкзак с заднего сиденья и вышла из машины вслед за другом. Выбрав подходящий момент, мы поспешили перейти улицу, чуть не попав под колеса непонятно откуда взявшегося такси.
Я выскочила на тротуар, обошла мужчину, бросавшего монетки в автомат на парковке. Как только добралась до входа, сердце бешено заколотилось.
Краска на дверях цветом напоминала свежую кровь. Руки свело, и я замерла в шаге от двери. Это место оно меня пугало. Я вдруг почувствовала, что, если перешагну порог «Предвестия», обратно могу не вернуться. Что за странные ощущения? Вечно я преувеличиваю. Мы ведь просто пришли за забытым мобильным телефоном.
Но страх пронизывал мое тело с головы до пят.
Поддавшись всепоглощающей панике, я отшатнулась и стукнулась плечом о грудь Джеймса. Какое-то необъяснимое чутье кричало, требовало, чтобы я уносила ноги.
По всему телу пошли мурашки. Дыхание перехватило. Ладони закололо, словно их пронзили иголки.
Страх.
Меня охватил настоящий ужас, холодный и темный. Я точно смотрела в глубокий колодец и понимала, что скоро упаду, почувствовала его вкус: ощущение отчаяния. Я уже испытывала подобные эмоции: пробиравший до костей страх на грани паники во время нашествия инопланетян. Воспоминания остались смутные, размытые, но ужас
Его я хорошо запомнила.
Мистер Мерсье, школьный психолог, сказал бы, что у меня посттравматический синдром, стресс после психической травмы. Именно об этом я думала, когда у меня по спине пробежал холодок.
Но страх не уходил.
«Беги», шептал голос, похожий на мой собственный. Он исходил из подсознания, из самого сердца, из глубины души. Не знаю, откуда взялись эти смешанные чувства и с какой стати волнение нарастало во мне подобно гигантской волне, но сердце билось все чаще. Того и гляди инфаркт хватит. Я попыталась что-то сказать, но язык не слушался.
Джеймс потянулся к грязной металлической ручке, дверь распахнулась, и я сразу поняла: бежать поздно.
5
На пороге стоял вышибала по имени Клайд. Одной накачанной ручищей он придерживал дверь, а другой уперся в притолоку, красуясь бицепсом толщиной с дерево. Серая футболка обтягивала его широкую грудь и плечи. Что там на ней нарисовано: единорог, выплевывающий радугу?
Точно.
Единорог, которого тошнит радугами.
Острый приступ паники и пронизывающий страх испарились так же быстро, как и возникли.
Вот это да, прошептал Джеймс, приспустив плечи.
Наверное, стоило рассказать ему про Клайда.
Пирсинги, покрывавшие лицо охранника, переливались на солнце, и, заглядевшись, я едва не забыла, зачем вновь стояла на пороге «Предвестия».
Не знаю, помните ли вы меня
Тебя помню, подтвердил он таким голосом, будто меня поджидали огромные неприятности. Его взгляд метнулся на Джеймса. А вот тебя нет.
Мой друг, кажется, потерял дар речи.
Мы пришли сюда не тусоваться и все такое, вновь заговорила я. Вчера мы с подругой были в этом клубе, и я поморщилась, я забыла здесь телефон.
Клайд повернул ко мне лысую голову.
А вернулась зачем?
Мне казалось, причина была очевидной, но пришлось объяснять.
Я потеряла сотовый, когда была с Люком.
С Люком? недоуменно пробормотал Джеймс.
Уговаривая друга, я как-то забыла рассказать про самодовольного идиота.