Подождал, пока оба офицера покинут кабинет, скривившись, посмотрел на майора. Написал?
Тот кивнул, сделал два шага вперёд и положил на стол начальника исписанный лист.
Пишешь ты, Нагорный, тоже погано. Заметил полковник, разглядывая строчки. За то хоть молча не так воняешь. Пошёл вон.
Майор чётко выполнил «кругом» и «шагом марш». Полковник после первых же слов запретил ему «разевать пасть» в своём присутствии.
* * *
Александр Нагорный майором стал недавно, а тупой мразью молодой офицер с блестящим послужным списком был всегда, просто таким уродился. Таких нагловатых недалёких парниш полно на предприятиях и в подворотнях необъятной Родины, существа они, как правило, безвредные, если не принимать их россказни за чистую монету. Такие постоянно о себе повторяют, «ну, я парень простой». Далее обычно следует туповатая похвальба или простодушное враньёна этом следует общение закруглять, не дожидаясь обязательных просьб о материальной поддержке.
Александра Нагорного угораздило уродиться сынком генерала ФСБ, и ладно бы папа был депутатом или министром, тогда бы Санька легко пристроили среди бизнес-структур или в госаппарате. Увы, генерал не мог себе позволить порочащих родственных связей, пришлось сынуле служить Родине. Уж так сложилось, что самым действенным социальным лифтом является папина волосатая лапа, что тащит за шиворот, а лучшим трамплином карьерного взлётародительская шея.
Саня Нагорный всю службу руководил секретными проектами особой важности, иначе в серьёзной организации ему бы попросту не нашлось применения даже поломоем. К счастью всегда находились проекты, где у настоящего руководителя не хватало на погонах звёзд, или руководить вовсе не требовалось, а руководящая должность по штату полагалась. На таких должностях Саша при всём желании ничего испортить не мог, и у холуйских рож появлялась возможность лизнуть влиятельного генерала, подпихнув его сыночка на следующую карьерную ступеньку.
Официально каждый раз ему давали самые лучшие характеристики, но личные отношения с непосредственным начальством у Нагорного никогда не складывались, ему в грубой форме обычно приказывали заткнуться и не отсвечивать. Никто не любит, когда что-то навязывают, думал Саня, хотя в душе подозревал, что дело немного и в его собственной недалёкости и простоте. Душонка его требовала опровержений этих смутных подозрений, и он в подтверждение своей состоятельности из простого барана превратился в козла, настоящую тупую именно мразь.
Генеральский сынок Нагорный хамил в лицо подчинённым, людям часто намного его старше, и беззастенчиво склонял к связям женский обслуживающий персонал, о чём со смаком рассказывал всем подрядвот такой он, никого не боится.
Едва дойдя до дверей кабинета начальника и переступив порог, в приёмной Санёк резко сменил аллюр со строевого шага на вихляющуюся походочку. Два офицера писали, стоя, за конторкой для посетителей, он подошёл, протиснулся между ними, те подвинулись.
Александр взгромоздился на конторку задницей и, болтая ножками, бесцеремонно заглянул в недописанные рапорты. Так, что тут у вас? «По собственному», ага! Жалко, я б с вами послужил!
Офицеры продолжили писать, не реагируя, только синхронно прикрыли шапки документов ладонями.
Что ж это вас приспичило? Родственничков хотели в службу протащить? Получилось хоть?
Те игнорировали его вопросы.
Да получилось, что уж там скромничать! В моём распоряжении ваши говнюки, ведь так?
Он внезапно резко повысил голос. Фамилии!
Офицеры даже голов не повернули. Дописали, подчёркнуто корректно сдали рапорты секретарю и направились к выходу.
Стоять! Фамилии, я сказал! Заорал Санёк.
Капитан Грозный обернулся, сказал ровным тоном. Не ори так, полкана накличешь. До свидания, Олечка.
До свидания. Вежливо попрощалась секретарь, убирая рапорты в папку.
Офицеры вышли. Саня спрыгнул с конторки, подошёл к столу секретаря, уселся на краешек.
Знаешь их? он брезгливо сморщился и проговорил с особым выражением, Олечка!
Девушка подняла на него серьёзные серые глаза, Санёк невольно ею залюбовался и сморозил новую гадость. Спала с ними? Который в койке тебе больше понравился?
Оля грустно вздохнула, печально глядя на это явление.
Ну, что? Язычок в попке со страху, да? Ухмыльнулся майор Нагорный. Не ссы, я добрый. Иногда. Ну, ты ведь всё понимаешь?
В глазках Оли мелькнули озорные огоньки, она скромно потупилась, прикрывшись ресницами.
Понимаешь! Довольно проговорил майор. Ну, давай писульки этих уродов, я сам занесу полковнику.
Оля ещё раз грустно вздохнула и, не поднимая глаз, заговорила печально. Вы, Александр Анатольевич, у нас человек новый, не всё понимаете. Вам не кажется странным, что проект не перенесли в Москву, вас сюда направили?
Санёк внутренне напрягся, ему и впрямь было непонятно это либеральничанье с аборигенами, подумаешьих проект! Всё Российское, то есть Московское по определению! Однако вслух выразил уверенность. Это тебе не всё полагается понимать! И ты
И я вам последний раз говорю. Оля резко взглянула в его глаза. Вы не всё понимаете!
Саня, встретив во взгляде решительный отпор, внутренне стушевался, смекнулэто не просто понты, девка слишком уверена. Будучи вдобавок ещё и трусливой тупой мразью, Нагорный сразу начал съезжать. Ну, я парень простой, говорю, как есть
Хорошо, а теперь, пожалуйста, послушайте. Твёрдо продолжила Оля. Служба наша бывает очень опасной, увы, мы теряем сотрудников, часто командированных, чаще всего из Москвы. Видите ли, здесь очень не любят москвичей. За что, дело десятое, примите как факт и учтите, что в Москве это знают.
Она печально вздохнула.
Вас направили сюда руководить проектом, о котором вам всего никогда не узнать, но даже то, что вы узнаете
Олечка очаровательно улыбнулась. Вам пакет от научного руководителя проекта, ознакомьтесь, пожалуйста.
Саня чуть дрогнувшей лапкой принял конвертик, надорвал, всего пара строчек: «Майору Нагорному А. А. Приказ. Если мне только покажется, что ты словами или действиями мешаешь моей работе, сразу сдохнешь. Так что заткнись и не отсвечивай, тупая московская мразь.
Научный руководитель проекта «Квантум Эго», доктор Алексей Мережко».
Майор Нагорный спал с лица, он получил такие пожелания в форме официального приказа впервые.
Олечка покачала головой и внезапно сменила тему. Рапорты «по собственному» эти офицеры пишут далеко не впервые. Обычно перед тем, как сотворить что-то не совсем законное, сотрудники увольняются, а потомкто знает?
Сане показалась зловещей перемена тем, даже слегка передёрнулозанесло ж его в эту дыру так далеко от папы!
Я вижу, до вас что-то доходит. Благожелательно говорила Оля. Пожалуйста, встаньте с моего стола и возвращайтесь к прямым обязанностям.
Она подарила ему ещё одну очаровательную улыбку. Передавать рапорты не нужно, полковник в услугах передастов не нуждается. У него для этого есть секретарь.
* * *
От таких предложений просто невозможно отказаться! Парням предстояло тестировать новейшие нано-боты, устройства обмена информацией, последние программные разработки, за работой системы будут следить и сразу отлаживать спецы-разработчики, самые высоколобые умники в России! В Приморском удалении от научных центров в это верилось с трудом, однако сталкеры получили весомые подтверждения серьёзности заказчикапо двести тысяч аванса за первый месяц, и по предложенным контрактам двести в месяц, плюс проживание с питанием в частном доме отдыха!
И за что все эти радости? Да за то же самое, на что они и так урывают время от работы, учёбы, опостылевшей повседневности! Коневодов Клыка и Зуба особенно радовало время года, работу свою они не просто любили, это была их настоящая жизнь, а зимой она замирала. Начало исследований удачно совпало с Новогодними праздниками, что многим давало значительный временной лаг для увязывания житейских вопросов, а студенты близнецы и Руда вовремя сдали сессии и по самой природе студенческой до следующей сессии об учёбе забыли. Одному Стуже пришлось выдержать непростое объяснение с начальством, почему ему срочно потребовался отпуск в самый пик сезонной бытовой преступности, однако за него сыграли два соображенияон не ходил в отпуска уже четыре года, и сыскать другого добровольного любителя зимнего отдыха не представлялось возможным. В конце-то концов, ментом больше, ментом меньше, народ бухать и калечиться не перестанет.