Поэтому держишь, как пленника? осклабился он.
Вынужденная мера, друг мой, сложил на груди массивные руки. Балахон съехал, обнажая шрамы. Ты привязался к Магнусу. Как так вышло? Они ведь нас притесняли столько лет! карие глаза сверкали безумным огнём.
Среди вас они тоже есть. Или меня зрение подвело? язвил он.
Верно. Они с нами, но не на равных, улыбнулся, обнажая жёлтые зубы. Подумай, чего хочешь. Если пожелаешь провести остаток дней в обоссанной комнатке, я пойму, обернулся напоследок, и хлопнул дверью.
«Они ненавидят Магнусов. А значит, Мари в беде». Схватился за голову. «Нужно ей помочь. Для начала не мешало бы выбраться из заточения». Соображал до тех пор, пока морально себя не истощил, и, в конце концов, решил подыграть рыжему.
В следующий визит был хорошим мальчиком, покладистым, и заслужил небольшую экскурсию. Рыжий ступал впереди грузной походкой, ногой чуток подковыривал. Туннель тянулся, освещённый факелами. «Они в прямом смысле пещерные», невесело думал Рем. Рыжий сбавил ход. Видимо, устала нога.
Гору освоил лет пятьдесят назад мой добрый друг. Он первым пошёл против парламента. Умный был мужик. В системе служил разработчиком, внедрял технологии для длинных. Только вот ростом не вышел. Заменили своим, как только появился достойный кандидат.
Как тебя зовут? перебил, стараясь не наступить ему на пятки.
Оливер, развернулся и протянул руку. Рем пожал. Я прозябал в шкуре ловца двадцать лет, пока друг не вытащил. С годами ряды пополнились. Увидишь, мы построили целый город в единственном месте, куда им не добраться. Не видел лица, но понимал, что Оливер улыбается.
Теперь не важно. Волна всех смыла, недоумевал Рем.
Это верно. Вот только не всех. Наши друзья из Снежа прислали весть. Часть кораблей уцелела.
Сердце разразилось громким стуком, в душе поселилась надежда. «Мама».
Ваши друзья? перевёл тему, опасаясь проницательности собеседника.
Минимусы. За пару месяцев до волны мы начали готовиться к пятому этапу, прокашлялся. Рановато тебе об этом.
Вышли из туннеля, и Рем удивленно заморгал, не веря глазам. Гора открывала кусочек неба, на котором сияли звезды. Воздух был свеж, кожа покрылась мурашками. На земле пристроился небольшой городок. Несколько десятков домовполноценных, из синтетического материала. Перед ним жгли костёр люди, грея у огня руки.
Идём, бросил на ходу Оливер, покажу тебе всё.
Минимусы выглядели хмельными, громко смеялись, а затем стали пинать Магнуса. Нескладный, он пригибался и закрывал лицо руками. Рем покосился на них и сжал кулаки, но встревать не стал. Не время. Оливер вёл повествование: пищевая база, жилой сектор, увеселительный. На последнем задержался, комично двигая бровями.
А вот блок целителя. Повезло нам с ней! Столько раз зашивала! обнажил грудь, демонстрируя кривые, глубокие шрамы.
Чудища? спросил Рем.
Можно и так сказать, хмыкнул рыжий.
А там что? указал на свет, исходивший из пещеры на другом краю.
Туда ходить запрещено, отрезал он.
«Мари», догадался Рем, но сделал вид, что ему не интересно. Мол, нет, так нет.
Рыжий отвёл его в дом. На пороге встретила и заботливо усадила за стол полная, улыбчивая женщина. Она была счастливой обладательницей аж двух подбородков. Рем ругал себя за придирчивость к внешности и осуждение, и пытался убедить, что у неё прекрасна душа. Еще никогда он так не ошибался. Особа оказалась сварливой и грубой.
Кама! Прекрати мельтешить! Гость устал! сокрушался Оливер.
Кама двигалась достаточно проворно для своей весовой категории. Оливер отвёл его в комнату: просторную, мебель новая, на полу ковёр. Рем помнил, что такие изделия, укрывающие полы, перестали делать давным-давно из-за отсутствия практичности. В мире дикарей бросался в глаза пережиток прошлого. Они цеплялись за оборвавшуюся нить. Всю ночь он лежал, думая о Мари, и надеясь, что она жива.
Семиднев пролетел незаметно. Рем отмечал, считал, выводя палочки на ручке кровати с другой стороны. Дикари не вели счёт дням. Он так не мог, продолжая жить в своих временных рамках, к которым привык. Воздуха и дневного света в городе хватало на всех. Рем присмотрелся к жителям и разделил на категории. Были страживсегда наготове, всегда при городе. ЦелительАмина часто сталкивалась с ним, но разговор не заводила, недоверчиво поглядывая. Ловцысовершали набеги, орудуя ножами и молотами. Колотилыстроили, латали.
Мари так и не появилась. Его держали в пещере длительное время. Её в два раза дольше. «Так и рассудка лишиться не долго». В тот вечер Кама была сама не своя. Чересчур добра и учтива. Оливер куда-то провалился. «Может, очередной набег? Он же ловец». Рем подумывал предложить себя в помощь, но не стал торопить события. Для начала неплохо бы заслужить доверие. Выжидал. Кама приземлилась на стул, жалобно затрещавший. Лицо исказилось в злорадной усмешке. Хмыкнула, и он ощутил запах самопала. Поведение хозяйки, наконец, связалось с причиной. Она провела пальчиком ему по руке, наклонилась и закусила губу. От омерзения ком встал в горле, еда грозилась вырваться наружу. Кама искренне полагала, что сексуальна. Она приподняла его руку, положила на необъятную грудь и застонала.
Я не могу, выдавил Рем.
Он не узнает, пропела женщина, икая.
Он вскочил на ноги и выбежал на улицу. Дыхание сбилось. Разум твердил вернуться, ведь она могла выставить все так, будто сбежал. Но и того, что представил, вынести не сможет. Остался у крыльца, съёжившись от холода. В доме было не намного теплее, но всё же. Вдали у костра смеялись хмельные мужчины. Там было тепло. Однако связываться Рем не хотел. Проблем, итак, хватало. Решил прогуляться, чтобы немного согреться. Блуждал между домами. Все они выглядели одинаково, потому и решил вести счёт. И мысли занимало, и отвлекало от влияния прохладной ночи. Остановился напротив таинственного здания. Дверь отворилась, и оттуда вылетело подгоняемое сапогом тело. Пьяный валялся в грязи, бормоча. Рем поразмыслил и направился к входу. Потянулся к ручке, но кто-то прижал дверь обратно. Амина. Девушка укоризненно на него посмотрела, и он устыдился, опуская глаза.
Не следует этого делать, сказала настойчиво.
Я не могу вернуться туда, кивнул в сторону дома Оливера. Не спрашивай почему.
Идём за мной, зашагала, уводя за собой.
Достигли домика. Внутри оказалось тепло и уютно. Тело зачесалось, приток крови делал своё дело. В гостиной потрескивал поленьями камин. Амина оглядела его с головы до ног и нахмурилась.
Снимай одежду! совершенно неожиданно скомандовала она.
Брови у Рема поползли наверх. Второй раз за ночь им хотели воспользоваться. Должно было льстить, но нет, не в сложившейся ситуации. То, что он являлся заложником, угнетало и ранило самолюбие. Ещё и это. Отрицательно покачал головой. Она улыбнулась.
Не в этом смысле. Ты сильно замёрз. Нужно растереть самопалом, покраснела. Он послушно скинул балахон, чувствуя себя неуютно. Трусы тоже, напирала девушка, выуживая из шкафа бутылку, обо что-то звякнувшую.
Неуклюже стянул и их. Амина, стараясь не смотреть, подошла вплотную и стала растирать ему покрасневшую грудь. Он прикрывал хозяйство руками. Прикосновения были нежными, мягкими, приятными. Рем расслабился и среагировал. Уши засияли ярче камина. Твердил про себя: «Не смотри вниз». Амина изменений не замечала, подбираясь к животу.
У Магнусов есть в наличии сыворотка, которая согревает за секунду, можешь представить? Здесь время движется в обратную сторону, вздохнула. Для целителя это немыслимо.
Где ты работала? спросил хрипло, стараясь отвлечься, и думать о чём-то неприятном.
Я жила на острове Бонум.
Недалеко от меня. Я в Акве.
Да, улыбнулась, я работала на парламент, и часто там бывала.
Ни разу не встречал. Она оказалась так близко, что дыхание касалось лица.
Готово. Ноги разотрешь сам, передала бутыль и потёрла ладошки, избавляясь от пахучего напитка.
Рем послушно растер остальное, накинул балахон, и сел в кресло у огня.
Осторожней. Оно хорошо горит, хмыкнула девушка, и он отодвинулся дальше. Почему ты сбежал? глазки блеснули. Она и так знала ответ.