Гаргиппии нужна она, чтобы сменить меня на посту Оракула. Подготовьте ее. Используйте ту сыворотку в большей концентрации или делайте дозы больше.
Перед мысленным взором Тауруса возникла недавняя картина того, как он вкалывает зверушке двойную дозу. Он знал, что Оракул не применет заглянуть в его сознание.
Чудесно, Таурус. Ты как всегда опередил даже нас с Гаргиппией. Надеюсь я скоро смогу уйти на покой, она вздохнула и вернулась к оставленной без внимания вышивке.
Гарпий заскрипел зубами, старуха никогда не обременяла себя условностями и копалась в чужих головах как в своей, пытаясь выведать все, о чем думал присутствующий в чертогах. Они с Омнисом научились скрывать то, что ей знать не обязательно, но та каким-то непостижимым образом пробиралась через блок.
Он развернулся на каблуках и вышел из помпезного помещения. Путь его следовал в лабораторию, где во всю веселился Омнис, синтезируя новые виды сыворотки и тестируя их на грызунах. Прошлые зверушки были как раз из жертв этих экспериментов. Сейчас же выдался один из тех редких случаев, когда они могут себе позволить протестировать ее на человеке.
Он улыбнулся мыслям. Когда Оракул объявила о том, что Гаргиппия требует жертв, они даже не предполагали, что им улыбнется удача. На мониторе, среди информации остальных существ, всплыла карточка человека.
Это произошло десять светлых времен назад, когда Таурус от надоевшего безделья забрел в чертоги. Последнее жертвоприношение прошло не совсем удачно: четверо из шестерых выжили и выбрались из лабиринта, предварительно открыв клетки с тварями. Это была настоящая потеря. Последние представители вида, выведеного гарпиями, вырвались из Лабиринта и теперь медленно подыхали где попало без вмешательства создателей. Самая первая сыворотка была синтезированна для их создания.
Как только Таурус тогда вошел в чертог, Каталина сразу же, без обычных расшаркиваний, объявила новость, ставшую новой надеждой для всех гарпий, живущих на поверхности. Они наконец задобрят разгневаную богиню и катастрофы медленно уничтожающие мир прекратятся.
Конечно ему даже не дали возмутиться количеством оставшегося времени. Надо было вывести новых особей, подобрать жертв, добраться до них, выудить из родного мира и только тогда начинать. Но, как оказалось, список уже был составлен, вместо тварейчеловек. Потом подоспели и условия, которыми Таурус был очень доволен. Жаль только своими руками ничего сделать нельзя, только ввести сыворотку в кровь и наблюдать.
А список Четверо из семерых неплохо знакомы по предыдушим побегам, теперь они никуда не денутся. Двое новеньких. И новая зверушка.
Потом была приветственная речь, над которой пришлось немного поколдовать, дабы изменить под обстоятельства. Они полюбовались на испуганные лица жертв. И единственное равнодушное.
Гарпий усмехнулся. Тогда она еще не знала, что ее ожидает. А сейчас как-то подозрительно быстро смирилась, хоть и пытается еще трепыхаться. Может уже продумывает, как выберется отсюда? Ведь она уже поняла, что последнее задание будет связано с этим. Она очень сообразительная. Но у нее врядли что-то получится, к тому времени она уже перестанет быть человеком, а сознание гарпии-медиума навсегда поселится в ее довольно милой головке.
Жаль, что у Гаргиппии на нее планы. Из этой человечки получилась бы идеальная зверушка, готовая на все ради куска мяса или нескольких кубиков сыворотки в кровь. Для дальнейших жертвопринашений такая не помешала бы.
Он на минуту замер перед дверью лаборатории, из-за которой доносились громкий истошный писк и крики Омниса, в очередной раз упустившего подопытную крысу. Сейчас лучше не входить, иначе отхватит он от братца по полной за сбежавшего грызуна. Пока стоял в ожидании прислушивался к воплям, и не сразу услышал приближающиеся скачки. Громкие, сопровождающиеся скребущими звуками, словно по камню проводили когтями или еще чем-то.
Когда уловил все-таки посторонние звуки, которым в этой части лабиринта быть не должно, он уже лежал на полу, крепко прижатый телом напавшего. Когда боль, затуманившая сознание после падения на камень, отступила, гарпий открыл крепко зажмуренные глаза, которые тут же от удивления стали как два блюдца.
На нем восседала человечка. Ее затуманенный взгляд был прикован к его глазам, по губам блуждала безумная улыбка. Гарпий замер от внезапной мысли понаблюдать за тем, что она будет делать дальше. Его не испугала даже перспектива быть убитым. В любом случае, если медиум не сможет сломить ее разум, она убьет здесь всех. В конце концов, оракул и жрецы не бессмертны.
Ее взгляд переместился на губы, лицо приняло сосредоточенный и серьезный вид. Таурус напрягся, мало ли что она может выкинуть, помимо банального поцелуя.
Девушка медленно наклоняется и, когда до соприкосновения остались считанные миллиметры, внезапно вскинулась, пристально смотря в конец коридора. Наклонила голову к плечу, прислушиваясь. Таурас невольно последовал ее примеру и услышал отдаленные гулкие шаги.
Зверушка, внезапно вспомнив о гарпии, снова посмотрела на него, наклонилась к лицу и провела шершавым языком по щеке, оставляя на коже влажный след. Таурус невольно содрогнулся от неприятного ощущения, словно наждачной бумагой провели, и невидящим взглядом уставился в потолок над плечом нависшей девицы. То, что она сейчас сделала, относилось к заявлению прав гарпии на отдельно взятую мужскую особь ее вида.
Человечка резко вскочила на ноги, продолжая смотреть ему в глаза, а он в этот момент случайно краем глаза заметил изменения. Только из того положения, в котором он находился, разглядеть что-либо подробнее не представлялось возможным. Она снова уставилась в конец коридора, прислушалась и, растянув губы в кровожадной усмешке, сорвалась с места.
Гарпий с трудом сел, посмотрел в ту сторону, где уже скрылась зверушка, и невольно усмехнулся. Теперь главное, чтобы Омнис не пересматривал все записи за сегодняшнее светлое время, иначе засмеет.
Он встал с пола, подошел к двери, за которой уже завершились разборки со сбежавшим грызуном, открыл и вошел в лабораторию, при этом продолжая прокручивать в голове произошедшее.
Омнис, до этого смотревший в монитор, повернулся к нему и радостно оскалился. Указывая на темное изображение, он произнес:
Ты только посмотри, что она творит. Где Оракул такую откопала?
На смену себе она может выбрать только лучшее, выдохнув, отвечает Таурус. Он даже не сразу понял, что задерживал дыхание с того момента, как открыл дверь. И будто что-то тяжелое с плеч свалилось, братец еще не соизволил переключить камеру.
Что?! вскричал Омнис, ошарашенно смотря на брата, оскал сразу слетел с его лица. Но почему именно она?
Он ткнул пальцем в монитор, на изображении в углу, под самым потолком, цепляясь длинными загнутыми когтями за промежутки в кладке, зависла человечка.
Гарпий в ответ только пожал плечами, подошел ближе и уставился в экран. Здесь-то он и смог оценить степень изменений. Руки девушки вытянулись, появился еще один сустав, наличие когтей, черты лица стали более выразительными. Мутирует она слишком быстро.
Что ты в последнюю дозу сыворотки добавил? задумчиво спросил он.
Ничего, я просто ничем не разбавил кровь Оракула, последовал ответ.
Таурус задохнулся от внезапного осознания того, что совсем недавно натворил. И не только он, но и его братец.
Ты он стремительно подошел к креслу Омниса, развернул его и навис над братом, который с неподдельным недоумением взирал на него. Ты знаешь, что сделал?! Ты же помнишь, что творил неразбавленный концентрат с теми грызунами! О чем ты думал, когда подсовывал мне это? Она же свихнется до того, как ее разум успеет сломить медиум! он обессиленно опустился на стул, который стоял рядом, опустил голову, свесил руки. Совсем тихо произнес:а я, дурак, еще и двойную дозу ей вколол
О, черт тихо чертыхнулся близнец, с ужасом смотря на брата, пребывающего в непривычном для него состоянии.
Не то слово глухо сказал Таурус, вскидывая голову и смотря на монитор.
Девица смотрела прямо в объектив камеры. Оскалившись, она вытянула руку и когтем сковырнула ее. Экран заволокли помехи, прервавшиеся белым шумом.