Или вот ей скармливается, – Шестернев постучал по бронированному стеклу аквариума перед носом лениво шевелящей плавниками барракуды. Та никак не отреагировала, глядя куда-то выпученными тупыми глазами. – Колдуны. Шаманы. Бубен. Точно каменный век! М-мутанты решили сбросить шелуху цивилизации.
– Сейчас увидим.
У меня на сей счёт было иное мнение…
Он появился через пятнадцать минут после назначенного срока. На вид колдуну было лет двадцать. Худой нервный молодой человек. Аура блестящая, переливающаяся как фейерверк. В нём ощущалась та самая СИЛА. Но не такая, как у супера – иная. Возможно, не меньшая, но совершенно иная, чем-то схожая с биением недр Марса. Как бы то ни было – Сергей Андерсон колдуном был настоящим, без дураков.
Он поздоровался и сел в кресло напротив, бесцеремонно рассматривая нас… Точно, это ощущение его присутствия посещало меня два раза. Он наверняка приценился за время нашего пребывания в ските к нам и теперь принял какое-то решение.
– Вы иные, – сразу взял он быка за рога. – Вы не похожи на «кротов» и «земельников».
Насколько я узнал, мутанты называют «кротами» обычных поселенцев, зарывающихся в пещерах, прячущихся в куполах от Марса. «Земельники» – соответственно, земляне. Что тут скажешь? Промолчим из вежливости,
– Асгард? – осведомился Андерсон. Я пожал плечами.
– Асгард! – Это было уже утверждение, с которым смешно спорить.
– Это основание держать нас здесь? – спросил я.
– Опасность. Вы несёте её с собой. Она – в биении вашей «джи», – он посмотрел на меня.
«Джи» в понятии м-мутантов, а также многих других, изначальная вселенская энергия, основа всех видов полей и вещества, а также первичного духа, жизни.
– Тебе есть, что сказать? – спросил я. – Так говори, Моё слово будет потом.
– Вы знаете, кто мы? – неожиданно спросил Андерсон.
– М-мутанты.
– Название, данное нам «кротами». Уничижительное название. Мы – марселены.
Слышал. Марсианские поселенцы – сокращённо марселены. М-мутанты предпочитают, чтобы их называли так.
– Марс – наша Родина. Здесь уже растут поколения, ни разу не бывавшие на Земле и не стремящиеся туда. Мы строим своё общество. Нас сегодня пятнадцать тысяч. Мы стараемся строить справедливое общество, лишённое излишней агрессии, насилия. Это не получается, потому что мы всего лишь люди, хоть и имеющие, в отличие от большинства «кротов» и «земельников», свою цель. Мы строим рациональное общество, не обременённое излишками – как материальными, так и духовными. Мы учимся слушать голос «джи» Марса и Вселенной.
Секретные доклады социологической комиссии ОССН, которые мне как-то довелось читать, говорили о растущем изоляционизме м-мутантов, о противопоставлении себя остальному человечеству. Пока лишь как теоретический вариант рассматривалась возможность, что однажды м-мутанты не захотят делить с нами Марс. Теперь мне подумалось, что это случится скорее, чем мы думаем.
– Нам не нравится, когда нечто неизвестное вторгается в нашу жизнь. Мы находим общий язык с администрацией, шахтёрами, преступниками. С ними бывают конфликты, порой кровавые. Нам не привыкать к ненависти и недоверию со стороны «кротов». Но… Но тогда к нам вторглось нечто гораздо более худшее. Вторгся разрушитель полотна бытия. И он был похож на вас.
– Что ты имеешь в виду? – напрягся Шестернев.
– Он пришёл к нам по пустыне, Его привели марселены со скита «Сиреневый». Он шёл через пустыню с откинутым шлемом скафа. Его приняли за марселена. Он не отвечал на вопросы. Он молчал. В «Сиреневом» пробыл семь часов. Когда ушёл, туда пришёл кошмар.
Андерсон щёлкнул пальцами.
– Развёртка. Блок «Сиреневый», со второй минуты.
В воздухе возник СТ-проем.