Строгая секретарша принесла ещё один стакан чая – тоже в подстаканнике.
– Ну что, к делу? – Веденеев посмотрел на меня. – Как человек, некогда имевший отношение к нашей организации, – в голосе я уловил приличный заряд иронии, – вы, Александр, представляете, с какой неохотой мы идём на сотрудничество с другими силовыми структурами. Мы предпочитаем все проблемы решать сами.
Ещё бы мне не знать этого.
– Но положение складывается достаточно угрожающее. Специалисты из Асгарда дальше нас ушли в понимании как психологии отдельного человека, так и процессов в обществе. Отстоять моё мнение о необходимости участия в расследовании супера стоило немалых трудов. Вы имеете представление о возникшей ситуации?
– Самое общее, – незачем мне было говорить, что Асгард обладает практически полным объёмом информации. – Полюбовался сегодня по СТ на Делийские события.
– Дели, – усмехнулся Ким. – Да это просто невинные забавы.
– За последние полгода на Земле семь писхоэкологических кризов второго уровня, – сообщил Веденеев. – Не мне вам объяснять, что раньше два в год считались уже чем-то из ряда вон выходящим.
– Да, многовато.
– Из них два – у нас. Два у немцев. Теперь уже два в Индии. Одно – в Чёрных Штатах. Кроме того, восемьдесят девять происшествий третьего уровня. Остальных – не считано.
– М-да.
– Ещё немного – и можно будет говорить о психоэкологической катастрофе. Мы не знаем её причин.
– Пытались выяснить?
– Пытались. Во время этих выяснений и при ликвидации последствий кризов погибло двадцать шесть наших сотрудников. Двадцать шесть.
Для меня это тоже не новость, но всё равно надо удивлённо взметнуть бровь и покачать головой.
– То же самое у наших коллег в других странах. В Центральном координационном полицейском совете создана чрезвычайная временная комиссия.
– И как всегда она утонула в выяснении отношений, кто главнее, в интригах, в шарлатанских компьютерных диаграммах? И никакого толка?
– Именно. ЦКПС – обитель бюрократии, волокиты и оперативной беспомощности. Но участие в комиссии даёт право действовать по всей Земле и во внешних колониях. А при соответствующем императиве даёт очень серьёзные полномочия. Вы включены в комиссию как сотрудник МОБСа.
– Приятная новость.
– Вы снова числитесь нашим сотрудником. Естественно, это накладывает определённые обязательства.
– Несомненно, – кивнул я, хотя все присутствующие понимали, какие обязательства для меня важнее. – И много народу знает о моём назначении?
– Те, кому положено.
– Кланы входят в их число?
– Объясняйтесь понятно.
Я рассказал о визите ко мне Индейца.
– Альварес Диас, – кивнул Веденеев. – Почётное место в розыскном пакете ЦКПС. Он побывал в Москве – значит, Кланы действительно сильно озабочены сложившейся ситуацией. Что же, его идею о сотрудничестве надо рассмотреть.
– И как далеко может простираться это сотрудничество? – осведомился я.
– По обстановке. Диас прав – то, с чем мы столкнулись, гораздо опаснее игр Кланов.
Мне такая постановка вопроса совсем не нравилась. Но такова работа оперативника, такова жизнь супера – делать то, что тебе не нравится и противоречит твоему воспитанию.
– Не смею больше задерживать, – сказал Веденеев. – Канал связи министра для вас открыт в любое время суток.
«Но не следует им злоупотреблять», – добавил я про себя.
* * *
Кабинет Кима в штаб-квартире управления психоэкологии изменился за годы моего отсутствия мало. Большая площадь, два угловых окна выходят на парк. Обстановка – кресла-пузыри и огромный стеклянный стол. На стене – СТ-графия туманности Конская Голова. Раньше картина была другая – Туманность Андромеды.
Штаб-квартира располагалась в экологическом зелёном поясе в Медведково.