Санька бьют! раздалось из толпы и ещё тройка уродов прорвалась ко мне. Охрана посчитала, что мокруха на пороге элитного клуба вряд ли порадует хозяина и двинулась следом.
Бесполезнокуча оказалась мала. Желающих размять кулаки оказалось с избытком.
Кто из кого выбивал дух, я не имел ни малейшего понятия. Последний мудак, которого я положил вон там, шагах в трёх, успел выхватить кастет и ощутимо посчитать мне рёбра.
Достаточно.
Я отполз от толпы дерущихся на безопасное расстояние и пристроился на бордюре в темноте. Нужно было отыскать телефон и убираться отсюда поскорее. Карманы оказались пустынаверняка выронил во время драки. И хули делать?
Сплюнул кровь и крошку зубов.
Метрах в двадцати притормозило такси, возникшее из ниоткуда. Могло же мне повезти сегодня хоть в чём-то, приободрился я, стараясь подняться.
Не успел.
Двери клуба распахнулись, выпуская искусственный дым и ритмичные аккорды. Человек, появившийся следом, направлялся к такси. Я уже собирался окликнуть типа. В конце концов, я могу оплатить ему транспорт. Где бумажник, понятия не имею, но что-нибудь придумаю. Главноене дождаться прибытия любимой полиции.
Окрик так и не вырвался из горла.
Высокая тонкая фигура вынырнула в луже жёлтого света моргающего фонаря. Миша отбросил в сторону недокуренную сигарету, сел в салон, и машина понеслась прочь.
Вдалеке заревели сирены.
Тем больше дров
Сказать, что такого паршивого вечера у меня не случалось уже очень давно, значит ничего не сказать.
Кое-как добрался до отеля. Парень на рецепции признал меня не сразу, чуть не вызвал полицию, от которой я, по счастью, недавно ушёл очень тёмными и очень грязными подворотнями. Будить Сергея ночью, с раскрашенным фейсом, я не стал, решил, что это может подождать до завтра.
Отмылся в душе, с сожалением осмотрел ущерб: нижняя часть скулы покраснела и опухла, левый глаз заплыл, бровь рассечена до середины виска.
Как же тебя, Олег, угораздило поучаствовать в таком дерьме?
Вопрос был риторическим, и всё же ответ у меня имелся.
Утром пришлось успокаивать Сергея, который при виде меня сначала вытаращил глаза, потом побелел и наконец бросился к стационарной трубке, подвешенной над кроватью.
Пришлось его остановить, а затем ещё долго убеждать, что всё это глупое стечение обстоятельств, которое закончилось довольно прескверно: вышел из ресторана, зацепила меня местная босота. Поблизости, как назло, никого не оказалось, пришлось отбиваться самому.
Они могли вас убить! Сжимая в трясущихся руках стакан с водой, Сергей выглядел не на шутку перепуганным.
Им нужны были деньги и мобильник, так что не стоит драматизировать, скривился я, недовольный истерикой.
А если бы у них оказался нож! Вы только представьте, что что Омега жадно отхлебнул из стакана.
Сергей, не стоит так переживать. Ничего страшного не случилось.
Да вы в зеркале себя видели?! возмущённо воскликнул омега, расплескав воду на пол, но, видимо, смутился своей бурной реакции и добавил уже спокойнее: В гроб краше кладут, Олег Дмитриевич. Надеюсь, полиция найдёт гадов.
«Было бы неплохо.»
Вы ведь написали заявление?
Конечно, и это одна из причин, по которой мне нужно здесь задержаться, соврал я, не моргнув глазом.
Чтобы опознать подонков?
Именно.
Вы сказали: одна из причин, есть и другие?
В каком бы шоковом состоянии не пребывал Сергей, он никогда не упускал деталиименно поэтому его зарплата была в разы выше, чем у остальных лаборантов.
Думаю, это очевидно. Я криво улыбнулся. Будет лучше, если в офисе я появлюсь в своём обычном состоянии или хотя бы дождусь, пока всё станет не так страшно.
Вы правы, кисло согласился Сергей, рассматривая отбивную вместо моего лица. Заодно и отдохнёте.
Сотрудника я отправил запланированным рейсом, продлил номер ещё на неделю и весь оставшийся день провёл за компьютером, организуя работу удалённо.
Само собой, омегу я попросил держать язык за зубамидля всех я взял короткий перерыв и наслаждаюсь красотами донских земель.
Я не сомневался, что Сергею, вернувшемуся в гордом одиночестве, житья не дадут, требуя подробностей моей отлучки, но, чтобы он там ни наговорил, правды от него не добьются. В остальном я разрешил ему самому решать, чем он приукрасит эту историю.
Скажу, что вы запали на рокового красавца и послали работу подальше, усмехнувшись, предложил Сергей, пока мы ожидали приглашение на посадку.
Шутка не показалась мне особенно смешной, но из вежливости я растянул губы в улыбке.
Следующую пару дней я бродил по городу, дышал загазованным воздухом и прятался от удушающей жары в кафе. Бумаги разбирал спозаранку, планируя с замом распорядок на целый день, а вечером принимал устный отчёт. На четвёртые сутки, когда Андрей аккуратно спросил, когда я собираюсь обратно, я вдруг понял, что мир не рухнет в тартарары, если меня нет на месте, и я вполне могу дождаться окончания недели вдали от столицы.
О режиме цейтнота я и правда позабыл, а вот наглый попугай из клуба никак не шёл из головы.
В субботу вечером я отправился на набережную. Гулял вдоль медленно катящего свои воды Дона и смотрел на жидкое стекло, рябившее от проходивших мимо теплоходов. С борта звучали последние хиты вперемешку с простыми мотивами восьмидесятых.
Вокруг тянулась нестройная вереница отдыхающих. Люди смеялись, держались за руки, ели мороженое и пили приторно сладкий лимонад. Жизнь казалась простой и лёгкой. Проблемы остались где-то далеконичто не мешало радоваться жизни.
То ли от воды, то ли с противоположного берега, погружённого во мрак, потянуло прохладой. Я остановился у парапета, отвернулся от картины всеобщего счастья, которую так часто можно увидеть вечерами в выходные дни на главных улицах всех городов на свете, и уставился вниз на тихую воду. Сейчас я не мог разглядеть почти ничего, кроме отсвечивающих гребешков фольги, пущенных старыми шумными моторами в аккомпанемент желтоватого света уличных фонарей.
Я бы мог размышлять годами о том, что же скрывается там, на глубине всего нескольких метров, а мог бы нырнуть в этот самый миг, проверить и вернуться, мокрый и пропахший речной водой, на ухоженную набережную, распугивая семейства, словно сумасшедший
Набережная осталась позади, через пять минут после того как я оказался в машине.
Искусственный свет фонарей вёл меня по улочкам города, указывая дорогу. Очень скоро машину тряхнуло от наезда на знакомые линии трамвайных путей. Я пронёсся мимо нужного закоулка, чтобы развернуться подальше и припарковаться у обочины. Потушил фары и свет в салоне.
Отсюда прекрасно просматривался поворот к клубу. Избитый колдобинами, он заставлял водителей скинуть скорость до минимума, если им не хотелось скрести брюхом о камни. Сбоку от этого места горел фонарь, бросая косые лучи света в салоны чужих авто.
Машина подъезжала за машинойблизилась полночь. Такси тоже не были редкостью. В одном из них приехал Миша. Его ровно уложенное пепельно-блондинистое каре я узнал сразу.
Выпрямился на сидении, когда машина уже скользнула за поворот. Теперь оставалось дождаться красавчика. То, что он вряд ли покинет клуб один, я знал, и и и что, Олег? Какого ты вообще здесь забыл?
Зачем мне это и что я собираюсь делать дальше, я не знал.
Через несколько часов первые такси стали возвращаться за своими нагулявшимися клиентами. Я не знал, был ли Миша ещё в клубе, или уехал с кем-нибудь на тонированной тачке; таких уехало отсюда около семи
Нет, вот он! понял я, углядев светлую макушку, притиснувшуюся к боковому стеклу.
Такси покинуло пресловутую улочку, промчалось вдоль опустевших центральных дорог, поднялось по небольшой эстакаде и свернуло налево. Мы оказались где-то в центре. Переулки стали темнее и уже. Машина петляла.
Свернув во двор, таксист стал притормаживать. Я проехал мимо, останавливаясь в отдалении и наблюдая в зеркало заднего вида за тем, как единственный пассажир выбирается наружу. Такси не задержалось, спеша на следующий заказ щедрой выходной ночи.
Красавчик потянулся, разминая кости, и, не спеша, побрёл к одному из подъездов. Его ярко-жёлтый канареечный наряд бросался в глаза даже с такого расстояния.