Само собой, подтвердила та. Я вообще спала все это время.
Молодец она все же. Эх, чего я сразу почту не снял? А теперь все, теперь на площади светиться не резон, не дай бог и вправду меня Эбигайл увидит. Вреда не причинит, это ясно, но занудит до полусмерти.
Так что все потом, после визита к Ромулу. Вот только для начала загляну-ка я к брату Херцу. Сдается мне, при нем казначей будет посговорчивей.
Глава четвертаяв которой герой уже не очень думает о дипломатии
А я как раз собирался уходить, пискнул Ромул, когда в помещение кланового хранилища ввалились сначала двое счетоводов с очень недобрыми выражениями на лицах, а после вошел я. У меня обед. Да. Обед! По распорядку!
Да ты совсем страх, смотрю, потерял, звероподобно рыкнул брат Мих и придавил носком сапога, подкованным тускло блеснувшим железом, штаны казначея к стулу. К тебе, тля, не проситель пришел, а глава клана. Готовь клановое имущество к внеплановой ревизии. Все ведомости и учетные книги на стол! Приход, расход как положено. Будем инвентаризацию проводить.
Ромул пару раз дернулся, ткань его порток затрещала.
Сейчас оставшиеся счетоводы подойдут, порадовал его брат Херц, поигрывая кинжалом. В том числе и тот, который отвечает за задушевность проверяемого. В смысле за предельную искренность казначеев, кладовщиков и прочих ответственных лиц перед работодателями. Ведь бывает так, что разговор как-то не вытанцовывается? Ну, согласись, случается подобное? Вот тут-то он и вступает в дело. И о чудо! Через какие-то пять-десять минут никто уже не увиливает, не пытается врать. Честность и открытость приходят в беседу.
Я никогда не вру, пробормотал Ромул, пытаясь поймать мой взгляд. Господин Хейген, вы же знаете мою вам преданность, ведь только на наших с вами плечах стоит клан. Зачем эти двое меня пытаются обвинить в том, чего я не делал?
Пока никто никого ни в чем не обвиняет, изобразил я удивление, а после пустил в ход просто бронебойный козырь: К тому же если у тебя чистая совесть, то и бояться нечего. Тем более что скоро сюда прибудет мой большой друг брат Юр. Мне показалось возможным попросить его выступить независимым консультантом
Да понял я все. Казначей перестал дергаться и тяжело вздохнул. Понял. Что вы желаете узнать от меня в этот раз?
Я всегда говорил, что он кто угодно, но только не дурак.
Рышхана. Сделав пару шагов вперед, я отстранил в сторону брата Миха и присел на корточки так, чтобы наши с Ромулом лица оказались друг напротив друга. Кто она? И как ее найти?
Не надо ее искать. Дернулся казначей. Ой не надо! Это очень плохая идея. Совсем плохая! Лучше оказаться в Черных песках или попробовать обворовать обитель Раш-нга-Рона, чем столкнуться с Рышханой.
А я тоже слышал это имя, внезапно сообщил мне брат Херц. Его упоминал один из тех, кто меня учил. Если не ошибаюсь, ее прозвище «Смерч пустыни». Верно же, вор?
Я не вор, насупился Ромул. Но да, так ее тоже называют. А еще «Рышхана Верная Смерть». Почему объяснять не стану, мы тут все люди, повидавшие жизнь.
Мне она известна как Губительница. Столько имен, и все как на подбор не сильно приятные. И тем не менее мне надо с ней пообщаться, невозмутимо заявил я. Смерть, не смерть выбора у меня нет.
А у меня есть. Казначей встал со стула и протянул ко мне руки. Валяйте, заковывайте меня в кандалы и отправляйте в темницу. Лучше я там от голода и холода помру, чем снова с этой бестией встречусь.
Темнит, заявил мне брат Херц. Либо рассчитывает из узилища улизнуть, либо надеется на то, что вы со временем его простите.
Я сказал, а вы понимайте мои слова как желаете, гордо задрал нос казначей.
Пусть будет так, согласился брат Мих. А переправим-ка мы его в Леебе, мастер Хейген? Тут хороших камер нет, видел я местные темницы. Пусть он лучше посидит в наших казематах недельки две, а после
Никто точно не знает, где именно ее искать. Ромул опустил руки, его лицо представляло собой маску отчаяния. Я знаю три убежища, мой покойный приятель Сандр знал пять, а сколько их существует на самом деле, неведомо никому.
Снова ложь, констатировал брат Мих. Ну, может, отчасти, но врет, прощелыга эдакий.
Ладно, это все пустая трата времени, подытожил брат Херц и достал из кармана свиток перемещения. Вставай, приятель, нам пора отправляться в путь. Да и досточтимому Юру не придется отвлекаться от его дел. Знаешь, сколько стоит его время?
Не отдавайте меня им. Вот теперь Ромула затрясло от страха по-настоящему. Я же не вернусь из Леебе, повелитель. Если попал в тамошние подвалы пиши пропало!
Для таких, как ты, да, подтвердил брат Херц. А хорошим и честным людям бояться нечего, резиденция Ордена Плачущей Богини для них дом родной. Мастер Хейген, скоро вы узнаете все, что известно ему, ручаюсь за это. Правда, не обещаю, что
Оазис Кунирган, протараторил казначей. Она чаще всего обитает там, это ее любимая резиденция. Но попасть в него куда как непросто, Рышхана умело путает следы. Да и пустыня всегда выступает на ее стороне, она знает, что за кровь течет в жилах этой стервы.
С этого места поподробнее, насторожился я.
Рышхана не совсем человек, поморщился Ромул. Ее мать была дочерью зажиточного селгарского купца, который разбогател на торговле с Мейконгом. Морю он не сильно доверял, предпочитал отправлять товары караванами. Ну да, долго, зато не надо гадать, насколько благосклонна будет волна к тем, кто по ней пустился в путь. С одним из караванов как-то раз он и сам отправился да еще и дочь прихватил с собой. Им не повезло, скажем прямо, случилось так, что дороги пересеклись со Старым Агой, промышлял тогда в пустынях такой удалец. Душа купца отправилась на небеса следом за погонщиками и охраной, а вот дочка сбежала, хотя, учитывая то, что с ней случилось дальше, я не назвал бы это большой удачей. Почему? Потому что, промотавшись по пескам неделю и чуть не умерев от жажды, она добралась до оазиса, где напилась воды от души, а после заснула на берегу озерца. Ну а проснулась она уже в объятиях джинджина.
Джинна? уточнил я, подумав, что Ромул оговорился.
Джинджина, повторил тот, повелителя джиннов. По-нашему короля демонов. Они порождение времен Первой войны Ненависти, по слухам, к их созданию руку чуть ли не Демиурги приложили. Джинджинов осталось всего несколько, остальные пали в сражениях и от рук светлых воителей. Но не все, и один из них приласкал дочку купца, да так, что та понесла, а через положенный срок разродилась девчонкой. Сама, понятное дело, родами померла, как и водится в таких случаях. Не может людская женщина родить полукровку и выжить.
А оазис тот, надо думать, Кунирганом называется? задумчиво произнес брат Херц.
Ну да, вздохнув, подтвердил казначей. Именно. И дорога тем, кто не входит в число друзей Рышханы, туда заказана. Все, что их ждет, кол, на котором окажется голова такого глупца. Конечно, почетно висеть рядом с такими уважаемыми в деловых кругах пустыни людьми, как те же Омар Гордец, Неистовая Каррела или Хитрый Нед, но меня подобный карьерный рост не прельщает.
Он с ней знаком, уверенно заявил брат Херц. И очень хорошо.
Да это понятно, подтвердил я. Другое дело что он, похоже, не рвется мне помогать.
Не рвусь, согласился Ромул. Потому что в прошлый раз я еле-еле унес от нее ноги, и до сих пор считаю это чудом.
Скажи мне, мой пройдошливый друг, у этой дамы есть какие-то слабости? подумав, спросил я. Или же какие-то принципы?
Не припоминаю ни того, ни другого, фыркнул казначей. Это пустыня, повелитель. Пустыня! Она особый мир, в котором все совсем не так, как в остальных местах. Там ценностью является что угодно, кроме людской жизни, просто потому что последняя там ничего не стоит и никому не интересна. Если поднять из-под песка все кости, которые под ним скрыты, а после сложить их в кучу, то Айх-Марак потеряет право считаться самой высокой вершиной в Раттермарке. А Рышхана та, кого пустыня считает своей дочерью, и ее власть оттого очень велика. Не безгранична, разумеется, есть в пустыне существа и повлиятельнее, но велика. Добавь сюда кровь джинджина, которая дает ей возможность призывать к себе на помощь кое-какую нежить, обитающую в тех краях, и ты поймешь, отчего я предпочитаю жить здесь, среди озер и холмов, как можно дальше от Желтого Безмолвия.