«А что мне будет, если я тебе принесу этих цветов?» «Всё, что захочешь. Только вернись, если сможешь». Не помнит. Забыл. Все заслонила Сиршемедовые ее очи, белоснежные волосы, сладкий голос и лукавые слова.
«Все несчастья от фейри, воет отчаянно Дара. Всё из-за них».
Но утешения почему-то не помогают. Вина ее тяжка; она пригибает Дару к земле и шепчет вкрадчиво:
«Кабы ты не просила невозможного, ничего б не было».
Даре больно, а еще больнее Фэлану; и только Сирше беспечно танцует с сыном в свете луны и беспечно смеется, не зная, что не сможет разделить с этим мальчиком свое бессмертие. Неважно, сколько ей осталось лет, десять или двадцать; однажды время ее закончится.
Через день Дара находит Фэлана у реки и говорит ему:
«Скажи обо всем Сирше. Она фейри, она мудрее нас с тобой. Может, она знает лекарство от того зелья, или обряд, или оберег».
Фэлан вздрагивает. Лицо его искажается.
«Не могу. Она будет ненавидеть меня, а еще а еще познает страх перед смертью. Хватить и того, что я один буду мучиться им. Нет, Сирше я ничего не расскажу. Пусть она остается счастливой».
«А что же ты?»
«А я буду искать лекарство один. Я успею».
Он говорит твердо, но вовсе не уверен в своих словах. Дара украдкой вздыхает и отводит взгляд.
Фейри приносят одно горе.
4
Будет проклят через год,
Прослывет безумным
Все это было очень давно.
А теперь Фэлан сед, как лунь, и время скрючило его, согнуло в дугу. Пальцы стали что высохшие веткикривые, непослушные. Глаза видят не так зорко, как в молодостичто в человечьем облике, что в соколином. Единственный и любимый сын странствует в чужедальних земляхучится чародейству у всех, кто готов учить его. Дара уже два года как умерла, и немногие помнят, что та угрюмая крючконосая ведьма была когда-то смешливой рыжей девчонкой с лукавым взглядом.
И только Сирше, прекрасная Сирше по-прежнему рядом с ним.
Высокая, гибкая, тонкая, древняя, знающая всё и даже больше кроме одного.
Фэлан открывает глаза и смотрит на нее. Белоснежные волосы блестят в лунном свете. У реки деревенские распевают те же песни, что и пятьдесят лет назад, пляшут, жгут костры и прыгают через них. Говорят, что так в огне сгорают печали, горести и проклятия.
Жаль, что ему это не поможет. Он все-таки не сумел найти лекарство, а теперь уже поздно.
И где найти смелость признаться?
А ведь может случиться так, что эта ночьпоследняя.
Сирше, я совершил ужасную
Она улыбается и касается холодным пальцем его губ, словно запечатывая. Губы тут же немеют, как на морозе.
Т-ш-ш Не говори ничего. Я знаю.
Фэлан сначала недоверчиво хмурит брови, но потом глядит в ее глаза и осознает, что она говорит правду.
Откуда ты подхватывается, пытается сесть, но приступ кашля сгибает его пополам.
Сирше гладит Фэлана по волосам, принуждая лечь обратно. Она смеется, как всегдабудто звенят серебряные колокольчики, беспечно и загадочно.
Ты говоришь во сне, о муж мой. А я никогда не сплю.
Фэлан смотрит на нее снизу вверх и ничего не понимает. Совсем ничего.
Если ты обо всем знаешь, тогда почему осталась со мной? Я обрек тебя на смерть.
Пока не обрек, улыбается Сирше. У нее глаза цвета мёда и томный взгляд. Она не меняется, сколько бы лет ни прошломудрая, вечная. Ты жив, жива и я. А почему я осталась Я люблю тебя, Фэлан. Хоро-о-ошенький мальчик
Вот теперь она точно смеется над ним.
Небо напоминает холодный стеклянный купол, подсвеченный изнутриало-золотым на западе, лилово-голубым в зените, а на востоке царит иссиня-черная тьма. Льдистая крошка звезд рассыпана в беспорядке, мерцающая, заманчивая. Холм дрожит, будто там, под ним, бьется заполошно чье-то огромное сердце.
Сирше, тихо говорит Фэлан. Прости меня. Я хотел бы сказать, что жалею о том, что сделал Но если б все вернулось назад, боюсь, я поступил бы так же. Я не смог бы тебя отпустить. Сирше имя тает на языке яблочной льдинкой.
Спи, она легонько касается его век. Никогда не жалей ни о чем. Сожаления превращают любовь в нелюбовь, а жизньв пустоту. Ты еще ничего не понимаешь. Мальчишка
И Фэлан послушно закрывает глаза.
Каждый вдох дается ему все тяжелее. В ушах нарастает звонто ли искаженный плач флейты, то ли расстроенные струны арфы, то ли серебряные колокольчики бьются друг о друга не в лад. Вспыхивают под опущенными веками золотые звезды.
Вздрагивает земля. Издалека доносится пение на языке древнем и тягучем.
«Эйлахан, я вернулась. Примешь ли ты под холмом еще одного человека?»
Кто задремлет на холме
С веточкой тимьяна
Будет всюду видеть смерть
И погибнет рано.
Кто увидит хоровод
Фейри ночью лунной
Будет проклят через год,
Прослывет безумным.
Кто любовь отдаст свою
Духам бессердечным
Будет, будет заточён
Под Холмом навечно!
4Жадность: Сцилла
У неё двенадцать цепких лап, шесть жадных пастей; Сцилла никогда не умолкает и никогда не насыщается.
Престиж
У меня семь сестер и девять братьев. Мы считаемся многодетной семьей, проходим по шести социальным программам, получаем льготные пособия, ежемесячные государственные выплаты и каждые четыре года улучшаем свои жилищные условия.
За это мы каждый день благодарим маму.
Пару десятилетий назад она решила, что иметь много детей выгодно. До этого мама прислуживала няней и зарабатывала копейки. Денег хватало на то, чтобы снимать крохотную квартирку в пригороде, где едва умещались одноместная койка и тумбочка. У мамы не было интернета, собственных выделенных карт-доступа, ни одного вживления. В наследство от бабушки ей достался только крохотный съемный «бегунок». Он ловил сигнал с перебоями и запросто мог выжечь маме мозги, когда она с его помощью отправлялась в далекие виртуальные странствия.
Как-то раз мама наткнулась в журнале на статью о социальных программах для многодетных семей. Она уловила сутьгораздо выгоднее завести собственных детей, чем бегать по пятам за детьми чужими.
В тот же день мама активировала свои детородные аккаунты и подала заявку на усыновление. Еще через неделю ей привезли двух мальчиков и девочкурозовощеких и голопузых, только что из коконов.
К тому времени мама оформила материнство и переехала в просторный двухэтажный дом. Ей провели выделенный доступ к социальным настройкам, открыли виртуальный личный кабинет и активировали пользовательские ссылки на портале государственных услуг. Еще загрузили первоначальный взнос и материнский капитал. Счастье было не за горами.
Мама долго думала над тем, как настроить и назвать детей. Остановилась на несложных именах латиницей с удобными проверочными словами. Мальчики не отняли много времени, а девочку пришлось настраивать несколько дней. Мама хотела, чтобы она выросла красивой и, главное, похожей на нее. Режим гибких настроек позволил изменить цвет волос, сделать тоньше нос и подбородок, подправить глаза. Точного сходства мама, конечно, не добилась, но осталась довольна и активировала учетные записи.
Так на свет появилась ямамина любимица.
Иногда кажется, что во мне отражается мамина ностальгия по времени, когда она еще обращала внимание на собственных детей. Сейчас ей все равно, кого привозят из Дома Ребенка в красивых розовых автомобилях. Она не заглядывает в коконы, не радуется первым детским крикам, а просит меня или кого-нибудь из братьев и сестер помочь с адаптацией нового ребенка. Чаще всего мама дает имена случайным набором букв на клавиатуре. Проверочное слово у нее одно«Link». Это имя моей бабушки. И мое.
Гибкие настройки внешности и характера маме не нужны. Ей выдали стандартный пакет, где можно проставить все галочки одним нажатием кнопки. Этого достаточно и не отнимает много времени.
Из всех девочек только у меня рыжие волосы. У остальных они пепельные с оттенком металла. И у тех девочек, которых больше нет, волосы тоже оставались пепельными.