Ниже, в текущем секторе, шли бараки для рабочих, путепроводы для быстрого перемещения по миру, и фермы. Еще чуть нижесклады. Много складов. К сожалению, что в них хранитсянеизвестно, так что придется спустится и обойти их ножками. На самой границе карты, в нижней ее части, начинались блоки «крупных производств» что бы это ни значило. А за границейувы неизвестно, аварийный терминал отвечал только за свою область.
Незаметно для себя я уснул. Без сновидений. Будто провалился в темноту. И очнулся от того что меня трясет за плечо Аи. Хочу было возмутиться, но замечаю прижатый ко рту палец. Шум. Тихий, но настойчивый, скрежет, доносится из-за закрытых дверей, ведущих в коридор. Встаю, стараясь не проронить ни звука, и прикладываю ухо к металлу, только затем, чтобы отдернуть его, сморщившись от скрежета, ударившего по барабанной перепонке.
Может откроем и посмотрим? Спрашивает Имаджин, сжимающая в руках малый топор Кувата.
Нет. Нужно убираться отсюда. Будь там что-то разумноестучало бы, а не скребло. Говорю, быстро собирая вещи. Еще одна мерзость, или туннельникбез разницы. В любом случае это враг. В первую очередь нам нужен рабочий терминал, но и на склады зайдем. Если не будет опасности. Нужно только сделать отражатели для фонарей.
С этими словами подцепляю метательным кинжалом пластину прикрывающую линию электропередач под терминалом. Черт, слишком толстая, ножом не разрезать, на совесть строили. Не знаю, сколько этому сооружению, но даже время и эрозия не слишком повлияли на пластину. Она чуть оплыла, но не более того. Под ней обнаружилось два углубления и толстые полоски проводов, с осыпающейся изоляцией.
Не выйдет. Нужен другой способ. Морщась говорю я. Девушки, если у вас остались косметички или зеркальцасамое время ими поделиться.
Что вы хотите сделать, господин? Удивляется Аи, с сомнениями протягивая сложенную брошку, в треть ладони. Открываю, и с облегчением вижу не стекло, а хорошо отполированную серебряную пластинку, как раз нужного размера. Пара минут, и к лампадке прикручен вполне сносный отражатель, собирающий свет в концентрированный луч.
Куват, это тебе. Давай закрепим на шлем. Будешь шахтером, и во лбу звезда горит. Головой слишком не крути. Так ты можешь нас ослепить. Отдавая рекомендации формирую правильный конус, для лучшей концентрации луча. Теперь ты не только идешь первым, но и освещаешь дорогу. Остаточного света должно хватить, чтобы остальные привыкли к темноте.
Смотрите! Уже не скрываясь восклицает Имаджин, держащаяся за косяк и показывающая на верх. Это оно тянется сюда!
Не может быть. Вскакиваю, беря в руки глефу, и в один прыжок оказываюсь у дверей лифта. В тусклом, мигающем свете аварийного освещения видно, как из пролома сверху спускается многометровое щупальце. Десять, нет, даже двадцать метров. И пусть на конце оно не толще человеческого пальца, его основание в ширину достигает почти пяти метров. Черт. Куват, идешь первым. Не отвлекайся и считай этажи. Если устанешь цепляй страховку. Аи, Имаджинвы следом. У меня самое длинное оружиезамыкаю.
Спорить со мной не стали, и на том спасибо. Оголив когти на ботинках и перчатках, орк-защитник повесил рюкзак на плечи и аккуратно нащупав выемкуступеньку спускается вниз. Звон металла разносится по шахте. Тусклый луч импровизированного фонаря скользит по стенам, выхватывая надписи и потеки слизи. Но куда больше меня беспокоит немертвое море, тянущееся к нам своими отростками.
Дождавшись пока обе девушки спустятся на пролет, выбираюсь наружу. Достаю страховку, не забывая перевешивать ее на скобы. У нас впереди сотня метров, наверху противник, и если сорваться, то шлепка тела уже не услышать. Слишком велико расстояние. Мигающие аварийные лампы теряются во тьме шахты. Мы двигаемся цепочкой, держась рядом с заблокированными выходами на этажи и черными провалами открытых коридоров.
Сколько времени понадобится, чтобы осмотреть их все? Годы? Десятки лет? Размер этого сооружения вполне соответствует звезде смерти. Вот только в отличие от киношной станции, здесь все максимально функционально. Пространство не просто заполненооно забито под завязку инженерными и складскими помещениями. Реальность все же подчиняется совсем другим правилам, не имеющим ничего общего с зрелищностью присущей фантазиям режиссеров.
Кто бы не строил Ковчег, как называлось это циклопическое сооружение на карте, он экономил пространство и ресурсы, хотя главным приоритетом оставалась надежность. Уже очевидно, что создателями были люди, об этом говорили надписи, откликнувшийся компьютер, даже расположение комнат. И все равно, я не могу себе вообразить масштаб проделанной работы.
Тварь! Негромко шипит кошка, и присмотревшись я вижу, как Имаджин отталкивает от себя тонкое щупальце мерзости, высунувшееся из открытой двери. Черт. А я так рассчитывал, что ниже их не окажется. Видно зря.
Убери руки! Коротко приказывает Аи, и свесившись срубает отросток. Существо на секунду отдергивается, а затем выпускает еще несколько зловеще выглядящих щупалец, подсвечиваемых красными аварийными огнями. Медик, быстрыми, уверенными движениями срубает одну тянущуюся к кошке конечность за другой, но у противника полностью отсутствует инстинкт самосохранения. Мерзость вздрагивает, после каждого удара, но продолжает переть вперед, уже дотягиваясь своими когтями до лестницы.
Оставь ее, и спускайтесь ниже. Я ею займусь. Приказываю, проверив надежность страховки и перехватив глефу, висевшую за спиной. Имаджин коротко вскрикивает, одно из щупалец ее достало, оцарапав плечо, но с помощью Аи у девушки получается убраться из зоны досягаемости твари. И теперь мы остаемся один на один.
Помня, что существо теоретически бессмертно, и может собирать себя даже по каплям, повинуясь воле немертвого моря, решаю бить наверняка. Обрубая длинным лезвием тянущиеся ко мне склизкие, с волдырями на поверхности, щупальца, отшатываюсь из-за отвратительного гнойного запаха. Желудок сдавливает спазмом, но сдерживая его я отсекаю очередную конечность, и сбрасываю ее вниз, стараясь не попасть в товарищей.
Мерзость, в полном соответствии с данным ей названием, противно булькает, раскрывая безграничный аморфный рот тянется ко мне, и с каждым ударом уменьшается в объемах. Экономлю силы, бью только наверняка, однообразными рубящими ударами. Плоть существа легко поддается, и будь оно живымпогибло от кровотечения или болевого шока. Но этой твари наплевать на потерю пары конечностей. Порождение хаоса желает лишь одногонасыщения. Роста, за счет чужого, еще живого мяса. Но это расходится с моими планами.
Поберегись! Скидываю! кричу, чтобы быть гарантированно услышанным, а затем, оперевшись о ступеньку и притянув себя страховкой к лестнице, двумя руками бью в центр значительно уменьшившейся в размерах мерзости. Сверху слышится недовольный гул, скрип металла, но что там разглядеть уже нельзя, мы спустились слишком глубоко. Уцепив мерзость двумя руками, я вытягиваю ее наружу и отбрасываю в сторону, как кучу говна лопатой. Очень большую, вонючую кучу с собственной волей.
Десяток мелких щупалец обхватывают мое оружие, тварь висит, подтягиваясь по древку. Понимание что план не удался приходит медленно, но я не собираюсь сдаваться. Размахнувшись всем корпусом бью мерзость о стену, рассекая лезвием податливое тело. Будто гигантским ножом разделываю освежеванную курицу. Во все стороны брызгает гной и вонючая жижа, морщась поднимаю глефу еще раз, и вновь бью о стену. Две не ровных половинки срываются с лезвия, и уносятся во тьму. Готово.
Но облегчения не наступает. Где-то наверху раздается особенно мощный скрежет, и по коже бегут мурашки. С таким же звуком мы открывали двери на этаж, вот только он был в десятки раз тише. Удар проходит волной по стене шахты и сразу несколько едва заметных аварийных фонаря гаснут. Я не вижу, но чувствую. Оно приближается.
Куват, прячься на этаже! Кричу, отцепляя страховку и начиная спускаться в три раза быстрее. Даже если там мерзость или другие твариубирайтесь из шахты!
Некуда, дверь закрыта! Орк-защитник скребется о стальные створки, и затравленно оглянувшись наверх я принимаю единственно возможное решение. Страховку на ступени, главное, чтобы выдержала. Отталкиваюсь от стены, уходя чуть в сторону, и пролетев мимо девушек торможу рядом с Куватом. Времени церемониться нет, меж створок вонзается кинжал, и я налегаю на него всем телом, не жалея лезвия.