Всё это одновременно. Открылись двери магазина и неприятности отступили на задний план.
Лекарь перевернулся на другой бок. Диван без матраса давил на рёбра. Сквозь сон Лекарь подумал.
«Что за дурацки сон: Синие кружочки, доезд, лысый хам. Бред, да и только»! Мысль успокоила своей простотой Лекарь погрузился в новый ночной кошмар.
Пещера.
Отроги
уральских
гор
Шабаш был окончен. Куски правителя пещеры ярко догорали укутанные газовым облаком.
Ну, вот пошли дела коекак. Довольно потирая свои маленькие изящные ручки, смеясь, проговорил Чёрный принц:
Так, где же седая ведьма первая учительница сволочного Лекаря спасателя, твою матьВселенной.
Она перед вами сир. раздался глухой долгий голос от которого дрожь по телу, будто из самой преисподней.
Люцифер увидел перед собой старуху с огромным горбом. Её рот был полон золотых зубов, согнувшихся в разные стороны.
Кто ты доставивший столь ценный груз.
Это я мой господин. Из тьмы моторизовалась фигура в одежде военного покроя.
Ба кого я вижу. Ты ли это Вельзевул. Царственная муха?
Я мой господин.
Когдато Вельзевул любил проверять ведьм и колдунов. Он появлялся перед ними, в облики мухи. Чтобы тайно выведать, кто, о чём говорит. Его военное прозвище «Властелин мух». Появится в обличии мухи перед изящным Люцифером и князем Карро, счёл унизительным, а генералом армии Наполеона, счёл достойным:
Добыли старуху, господин, из местного чистилища.
Спасибо дорогой генерал. Вы как всегда педантичны.
Князь тьмы задумчиво посмотрел на седую старуху. «Это мерзкое чудо, учительница Лекаря по младшим классам». «Как бежит время». «Да»! «Не доработала ведьма с этим боголюбимым экспонатом». «Тогда, этот гад, ещё некрещёный, далёкий от взора Ангелов». «Всё было бы на много проще». «Довела бы до смерти». «Умер, бедолага, от ангины или от инфекционного миокардита и никаких проблем».
Ну, что предложишь, старая карга? Как будем бороться с твоим, уже не юным, постаревшим воспитанником.
Плохая помощница из меня, мой повелитель, зубы сточились. Прошамкала ведьма беззубым ртом, в котором блестели, на фоне чёрных ям, несколько оставшихся золотых коронок
Ты старый боец детского фронта. Сколько загублено детских душ, с первого по четвёртый класс, школы номер два. Ведь, бумагомарака, Лекарь, тебя ославит в веках. Ты ведь поступала так с ним, как велела партия и правительство. Ну, послужи мне. Будешь ходить по аду с новенькими золотыми челюстями. Заберём тебя во Вселенскую адскую империю. Денница будет доволен.
А кто такой Десница.
Ну, милая моя. Сказывается твоё коммунистическое воспитание. Плохо ты, ведьма, учила закон божий. Денница самый главный ангел, сотворенный Создателем. Не захотел ходить под Богом. Любить его. Объявили клеветником, то есть на том языке Сат Ну, да и ладно. Хватит с тебя информации. Вообще он мой повелитель и твой.
Мой повелитель!
Не называй меня так. Называй ваше высочество.
Одно могу сказать ваше высочество. Того кого вы ищете в родном доме нет. Довело его семью безденежье.
Подался с выводком и женой в столицу деньги зарабатывать.
Где Вельзевул?
Здесь Ваше высочество!
Громогласно объявил герцог Карро, указывая на бонапартийского генерала.
Новый представитель тёмных сил появился в пещере, опять так же внезапно, из воздуха, как предыдущие господа.
Это Вельзевул. Лучший друг самого Сатаны.
Я прекрасно знаю кто это. Дорогой муха ты почему исчезаешь и появляешься так внезапно. Хочешь, чтобы я опять тебя распылил в вечности. Работа вся насмарку! Старая ведьма бесполезна. Лекарь смылся.
Лицо Вельзевула вытянулось и побледнело.
Карро представляя демона, расшаркался, как знаменитый конферансье, забыв добавить, что этот князь тьмы, умеет соблазнять людей гордостью.
Как так ненаглядный сынок, желваки заходили на красивом юном лице
Чёрный принц перевёл огненный взгляд на лежащих, связанных лианами, нечисть.
Одно радует, сменив жестокую маску на улыбку, сказал Люцифер, замечательно мы их связали, живое растение Лиана пригодилось.
Зря удивляетесь, дорогой отец.
Произнёс Герцог Карро. Его голос уверен и дерзок:
Что для местных часы. Для нас, песчинка. Днимгновения.
Спасибо, за просвещение. Что же нам теперь делать с пропущенными не по нашей вине мгновениями. Бросать эту красоту.
Взгляд демона залоснился. Чёрный принц испытал великое удовольствие, осматривая пещеру, переделанную под резиденции его высочества. Весь камень отшлифован. «Яшма». «Какие картинки ада рисует волшебный камень».
Демон с гордостью подумал о тьме. «Нефтяные озёра, окружены возвышением из камня». «Походный трон сверкает золотом». «Местный демонический бомонд заключён в клетки». «Каждая клетка содержала заключённого согласно роду, племени, рангу». «Воздушные, летали над полом». «Огненные, летают над сводом». «Бояться, заразы, даже спустится ниже и поджечь нефть». «Водяные и болотные из кикимор дрожат». «Расположились на окружающем жидкость парапете». Не надо красоты менять ваше высочество, прогудел Вельзевул.
Не скрывая самодовольства, проскрипел демон:
В Москве уже работают ваши преданные слуги. Там много наших сторонников. Все согласны служить вашему высочеству. На видном месте повесим огромный экран. Будем из штаба любоваться великолепной операцией.
Сон третий
Лекарь спал, беспокойно разбросав большое, толстое, тело по дивану. Тело лежало так, что жене, спавшей рядом осталось весьма мало места. Как хорошая жена, она дремала, свернувшись калачиком, подобрав ноги под подбородок, не смея, беспокоить мужа. Слава имел наглость спать на спине, храпеть, рискуя бурным дыханием разбудить спящих на соседнем диване детейдевочек близнецов. Наглец, продолжал видеть вещие, добавляя наглости, срамник, видел цветные сны: «Два дня шуршит за окном дождь». «Природа рыдает по патриарху». Лекарь, хмурясь, смотрел в окно на оголённые деревья. «Жаль неба не видно с первого этажа». «Очень плотно пространство загорожено многоэтажными панельными домами». «Не видно голубую высь». «Даже в хорошую погоду в комнате полумрак». «Тем более в декабре». «Здесь в Москве идёт вместо снега нудный бесконечный дождик». На экране телевизора шла церковная служба. Провожали в последний путь «Предстоятеля Первосвятителя Преподобного Светлейшего Патриарха Всея Руси отца Алексея Второго». «Он умер пятого декабря двухтысячно восьмого года». Лекарь сел к компьютеру. Тщательно записал дату смерти и полное звание покойного в свою, ещё, очень далёкую до опубликования книгу. Мысли мешали Славе писать. «Так и не попали проститься с Патриархом». Горькие, до слёз, мысли не давали сосредоточиться. «Ктото запросто может пройти простится». «Комуто пришлось с маленькими детьми простоять перед храмом Христа Спасителя четыре часа». «Выслушивать враньё милиции о том, что вотвот, все выйдут из храма и тогда пустят проститься». На экране телевизора: митрополиты, архиепископы, епископы, дьяконы, президенты, их жёны. Делегации православных церквей различных стран ближнего и дальнего зарубежья. Приглашённые делегации других концессий. Знаменитые люди. Все прощались с великим человеком. «Даже мусульмане, не имеющие к православию никакого отношения, простились» . «Можно позавидовать богатым людям. Их семьи чуть ли не ввезли на личных авто в храм». У Лекаря от отчаяния перевернулось сердце «За часы стояния в храм дети проголодались». «Близнецы, особенно хотели проводить Патриарха». До сих пор Лекарь слышал слова девочек: «Папа, папа поговори с милиционером». «Ведь ты же мужчина»!
«Ты сильный»! «Может, они нас без очереди пропустят». Слава, скрипя душою спросил. Отчётливо запомнил ответ: «Не велено пускать», пробормотал милиционер. Одновременно, «блюститель закона», пропуская другую пару людей. Он пропустил людей по указанию крепкого мужчины в гражданской одежде. «Что тут поделать». «Даже проститься с великим человеком, нужен блат, или богатство, или слава, или власть» Слава лихорадочно стал ловить и печатать слова, летящие в голову, как птицы. Лекарь слабо печатал и боялся упустить хоть слово из навеянного. «Чтобы попадать к знаменитым и великим». «Даже на похороны»! «Надо»! «Либо стоять ночами напролёт». «В моём положении, с двумя маленькими детьми, которых некому оставить, невозможно»! «Либо надо быть богатым». «Всех и всё покупать по бешенным столичным ценам!» «Либо быть знаменитым»! «Лучше конечно стать президентом»! «Увы, в моём возрасте и на моей работе, уже не станешь»