В общем, убивать Аполлона было глупо и, собственно, не за что. Я, во всяком случае, не мог назвать ни одной причины, как ни напрягал голову.
Чтобы ты опять не вздумал сомневаться, что это убийство, я тебе сразу скажу, что по этому поводу двух мнений быть не может, заявила Афина. Его нашли утром в криминальном районе с многочисленными ножевыми ранениями и пробитой головой. Ни денег, ни ценных вещей при нем не было. Явное разбойное нападение с летальным исходом.
Бедный глупец, грустно заметил Прометей. Он был слишком зациклен на самом себе, чтобы сообразить, что происходит вокруг. Если бы он хоть на минутку отвлекся от самолюбования, то понял бы, где живет, и что ходить одному ночью по такому кварталу не стоит. Удивляюсь, как его раньше не убили.
И снова он был прав. Я этот момент как-то упустил из виду. Аполлон был абсолютно безвреден для окружающихэто верно. Зато окружающие вполне могли нести потенциальную угрозу для него. В гетто не любят смазливых юношей с манерами педерастов, а именно это всегда отличало Аполлона.
Все равно непонятно, тем не менее, возразил я. С чего вы решили, что опасность угрожает всем олимпийцам? И не только олимпийцам, если исходить из присутствия здесь Геракла и Прометея. Мне эти два убийства совсем не кажутся взаимосвязанными. Скорее, случайное совпадение.
Ты сам веришь в то, что сказал? Афина презрительно посмотрела на меня.
А я не могу верить или не верить. Я не был ни в Афинах, ни в Чикаго. Не видел ни одного из мест происшествия. Поэтому могу полагаться только на то, что услышал. И мне кажется, заметь, я говорю «кажется», что эти два случая между собой никак не связаны. Разный почерк, разные персонажи, разные мотивы. Даже континентыи те разные. Хотя последний фактор в наше время ни о чем не говорит. Просто две нелепые трагические смерти, совпавшие по времени, не более. Но ведь мы здесь все знаем, что такое бывает. Мойры очень изобретательны и в этом смысле обладают тонким эстетическим вкусом.
Все верно, согласился Прометей. Геракл, допивший пиво, выбросил пустую бутылку в урну и отправился за следующей. Ему было неинтересно то, что собравшиеся хотели сообщить мнеон все это знал. Еще менее ему было интересно слушать результаты наших умствованийкак мыслитель он был слаб и не любил загружать голову лишней работой. Эти два происшествия сошли бы за случайное совпадение, если бы не одно «но». На прошлой неделе в Мельбурне была убита Афродита.
Бред! вырвалось у меня. Если Аполлон был личностью до крайности аморфной, на внешние раздражители практически не реагирующей, но и негативных эмоций почти не вызывавший, то Афродита, обладая последним качеством в не меньшей степени, на внешние раздражителисиречь людейреагировала бурно и однозначно, вызывая всеобщую любовь. И, главное, щедро отвечая на нее своей собственной. Причем, Пенорожденной было все равно, на чьи чувства отзыватьсямужчины или женщины, старика или юнца, который только-только осознал, для чего ему природа между ног сардельку приделала. И вот кому понадобилось убивать ее, если даже обманутые жены, вместо того, чтобы враждовать, становились ей любовницами?
Бред, согласился Прометей. Вряд ли среди людей найдется хоть кто-то, кто смог бы поднять на нее руку. Тем не менее, она убита. Справедливости ради отмечу, что ее смерть больше, чем две предыдущих напоминает несчастный случай. Ей в висок угодил мяч от гольфа, когда она принимала солнечные ванны, сидя в шезлонге у бассейна. Она упала и раскроила о гранитный вазон другой висок. Но согласись, что, если две смертиЗевса и Аполлонаеще можно принять за случайное совпадение, то три, последовавшие одна за другой, совпадением назвать крайне сложно.
Пожалуй, можно попробовать согласиться, я решил слегка сдать позиции. Поэтому вы и решили, что опасность угрожает всем, кто так или иначе связан с Олимпом?
Да, хмуро сказала Афина.
А почему до сих пор не разобрались, кто убил их? Зачем было выжидать столько времени, к тому же звать меня?
А как бы мы разобрались во всем этом? Мы тоже не были ни на одном из мест преступления.
Не совсем понял, я недоверчиво посмотрел на нее. Вы так хорошо осведомлены о подробностях, и хотите сказать, что не побывали нигде?
Не побывали, заверила она. И с досадой поправилась: Вернее, я опять не так выразилась. Просто однажды мы почувствовали, что не стало Старика. ПотомАполлона. Ты же знаешьмы можем чувствовать друг друга. И даже определять примерное местоположение. Жалко, что не совсем точное. Наверное, поэтому и собрались во Владивостоке в таком количествев глубине сознания хотели быть ближе. Но я отвлеклась. Потом исчезла Афродита. Мы с Гермесом сумели разыскать друг друга здесь, и Гермес побывал в Афинах, Чикаго и Мельбурне. И скупил там все местные газеты. Это было самым простым и быстрым способом узнать, что произошло. А, узнав, мы решили, что неплохо было бы собрать военный совет с участием всех, кто находится в пределах досягаемости. И, коль скоро во Владивостоке нас собралось целых шестеро, то совет проходит здесь и сейчас. Наблюдая за ней во время этого монолога, я не без удивления отметил, что она, собственно, тоже женщина, а не то колючее, надменное и погрязшее в интригах создание, что запомнилось мне со времен Горы. Видимо, неожиданно вставшая перед всеми неразрешимая загадка заставила даже ее отбросить то искусственное, во что она укутывалась долгие тысячелетия, вынужденно неся бремя девы-воительницы. Да еще в таком не самом здоровом с моральной точки зрения обществе, каковое представлял собой Олимп. А может, поспособствовало и двухтысячелетнее пребывание среди людей. Адаптация, знаете ли. К сожалению, Артемиду отыскать не удалось. Видимо, шляется сейчас где-то со своими любимыми оленями и тиграми.
Ланями и львами, ностальгически закатил глаза вернувшийся с новой порцией пива Геракл.
Если ты найдешь мне во всем Приморье хоть одного льва, категорично проговорила Афина, я живьем съем мою сову.
Это я Грецию вспомнил, успокоил ее Большой Гера, но сова тревожно кулдыкнула и на всякий случай перелетела с правого плеча Афины на левое. Хотя в качестве защиты от поедания этот маневр никуда не годился. Впрочем, я уже говорил, что не понимаю, почему она стала символом мудрости.
Не надо вспоминать Грецию, отрезала Афина, снова ставшая сама собойвернее, той, какой ее все из нас помнили. Греция осталась далеко. И в прошлом, и по километражу. Нам сейчас нужно определиться, что делать дальше. Каким образом избежать других смертей.
Предупредить всех нужно, сказал Шустрый Гера. Самое ожидаемое предложение с его стороны. Кому, как не ему, Вестнику Старика, могла прийти в голову эта мысль? Тысячелетиями проживая на Олимпе, он отыскивал тех, кого поручал найти Зевс, и передавал им то, что поручал передать Зевс. Мальчик на побегушках. Правда, не у кого-нибудьу самого Громовержца.
Зачем? резко спросил я.
Что ты имеешь в виду?
Зачем предупреждать их об опасности? Если вы можете чувствовать друг друга, значит, все уже знают, что Зевса, Аполлона и Афродиты больше нет. Спорюони пришли к тем же выводам, что и вы?
Они не знают подробностей, возразила Афина.
Для того, чтобы насторожиться, подробности не нужны. К тому же обстоятельства смерти у всех троих разные. А при таком раскладе подробности только повредят, потому что каждый будет примеривать их на себя. Убийца жеесли он естьдовольно умен и каждый раз изобретает новый способ устранить жертву. Поэтому, если я буду опасаться мяча для гольфа, пули или грабителей в темном переулке, меня очень просто будет отравить или подстроить автокатастрофу.
Что ж, ты прав, согласился Прометей. Но нам все равно нужно что-то предпринять.
Я не знаю, что вы могли бы предпринять, честно признался я. И я не знаю, как вы меня нашли
Я тебя тоже могу чувствовать, Шустрый Гера скромно потупился.
и зачем вообще меня сюда позвали, проигнорировав его признание, докончил я.
Что значит«зачем»?! неприязнь Афины, которая на протяжении всего разговора ощущалась почти физически, растворилась в ее безмерном удивлении. Ведь ты один из нас!
Давно?