Ангус Моррей, владелец магазина, был очень похож на Арагорна из «Властелина Колец», и с той же легкостью, как и его голливудский двойник, он взмахивал мечом в демонстрационных целях перед своими клиентами. Сегодня, однако, магазин пустовал, и Ангус небрежно прислонился к кассе.
Fàilte, мисс Америка! поприветствовал он меня.
Я улыбнулась, потому что это прозвище, возможно, подошло бы белокурой красавице, выступающей за мир во всем мире, но уж точно не мне.
Ты как раз вовремя. Ангус вытащил из-под прилавка деревянный ящик, откинул крышку и с гордостью показал мне свою работу.
В недоумении от своих собственных поступков я покачала головой. Я что, совсем с ума сошла? Что, черт возьми, я здесь делаю?
Я сглотнула подступивший к горлу комок и осторожно провела пальцем по лезвию, которое передал мне Ангус.
Возьми его в руки, почувствуй тяжесть и баланс, предложил он мне, завязывая на затылке волосы, которые доходили ему до плеч. Мужчина ободряюще кивнул мне, когда я нерешительно приняла его предложение.
Это же безумие! Я же неуклюжая, и дать оружие мне в руки равносильно приглашению к нанесению себе увечий. Я еще не забыла, что произошло, когда я пыталась защитить себя с помощью кинжала. Стоило только закрыть глаза, как я снова почувствовала кровь Росса Гэлбрейта на своих пальцах. Его взгляд будет преследовать меня до конца жизни. Однако я больше никогда не хотела чувствовать себя такой беззащитной, как тогда, в прошлом, когда я оказалась без оружия. Особенно если я продолжу тот путь, который выбрала.
Я ощущала прохладу кинжала в своей руке, и Ангус показал мне, как правильно его держать. Через несколько минут я привыкла к нему, и, по мере того как металл согревался в моей руке, мои чувства к оружию тоже теплели.
Спасибо, Ангус. Он идеален, одобрила я кинжал, запыхавшись от упражнений в нанесении ударов. Еще гравировку, и я буду довольна.
Сначала я хотел убедиться, что тебе подходит этот клинок, а затем приступать к гравировке. Но это быстро, ты сможешь забрать его завтра. Что ты хочешь выгравировать, мисс Америка?
Он взялся за рукоять клинка, ожидая моего ответа, но у меня во рту настолько пересохло, что мне понадобились все мои силы, чтобы заговорить. Я положила кинжал обратно в коробку и закрыла крышку.
Это не решение всей моей жизни, успокаивала я себя. Я сама управляю своей судьбой!
Мне бы хотелось такую надпись: «Cuimhnich air na daoine o'n d' thanig thu». Это возможно?
Ангус записал фразу и кивнул:
Конечно! Очень красивая фраза. «Помни тех, от кого ведет начало твой род»?
Верно. Это девиз клана. Девиз клана Кэмеронов, пояснила я.
* * *
Мысли Пейтона были такими же мрачными, как безлунная ночь, когда он стоял у подножия памятника Стюарту на Калтон-Хилл. Он снова повел себя как идиот, но в присутствии Сэм ему казалось, что это просто повторяется снова и снова. При этом последнее, чего он хотел, это причинить ей боль.
Юноша сидел на траве, крутил травинку между пальцами и смотрел на Эдинбург сверху. Северный мегаполис сиял на солнце, золотившем крыши домов. Замок на горизонте выглядел как нарисованный на фоне сияющего неба, а на часовой башне отеля Балморал перед ним был уже почти полдень.
Неужели он ошибся, предположив, что Сэм придет сюда, хотя они даже не договорились о точном времени?
Ему казалось, что он может слышать отголоски ударов ее сердца, настолько юноша чувствовал себя близким с ней. Но в последние недели у него сложилось впечатление, что этого недостаточно.
Привет!
С облегчением он обернулся. Пейтон не слышал, как она подошла. Ее щеки покраснели от ходьбы в гору, и ветер играл с волосами. Сэм выглядела взволнованной, когда села рядом с Пейтоном и поцеловала его в щеку.
Давно ждешь? спросила она, глядя на примятую траву.
Пейтон пожал плечами:
С утра. Мне нужно было время, чтобы подумать. Он снова посмотрел на часовую башню. Стрелки неумолимо бежали дальше.
Мы же ни о чем не договаривались, тихо оправдывалась она.
Пейтон взял ее руки в свои и поцеловал тыльную сторону ладони, прежде чем посмотреть в глаза.
Теперь все в порядке На этот раз ты не заставила ждать тебя двести семьдесят лет.
Он хотел пошутить, но даже сам отчетливо услышал в своих словах упрек. Что с ним? Почему с каждым днем растет злость за бесконечно долгое время проклятия? Наконец-то он его пережил! Все должно быть так замечательно. Видимо, это связано с его новыми воспоминаниями.
Прости, mo luaidh. Я совсем не это имел в виду, попытался Пейтон смягчить свои слова, но по плотно сжатым губам Сэм было видно, что он опять причинил ее боль.
Хорошо, Пейтон! Я все поняла! Она отпрянула назад и вырвала у него свои руки. Я подвела тебя, да, я совершила ошибку, но скажу тебе вот чтоя должна была принять решение! Чертовски тяжелое решение, Пейтон! Ты выставляешь себя жертвой, но это твое собственное решениеучаствовать в этой резне! Ты сам виноват в своем проклятии!
В ярости Сэм вытерла слезы с лица и уставилась куда-то мимо него. Пейтону хотелось, чтобы все было проще, но страх перед будущимбудущим, находящимся в опасности, нависал над ними, как меч, и Сэм даже не подозревала об этом.
Молча они сидели рядом, надеясь на хороший конец, который был таким же неопределенным, как ненастный день в Шотландии. Наконец Пейтон не выдержал и придвинулся ближе. Он обхватил девушку руками за плечи и гладил ее, пока не почувствовал, как она расслабилась.
Когда девушка положила голову ему на грудь, он прошептал:
Сэм, если бы я рассказал тебе что-то действительно невероятное, ты бы мне поверила?
* * *
Я застыла в его объятиях, но не отводила взгляда от городских крыш, стараясь держать пульс ровным. Пейтон должен был знать, какие воспоминания пробудили во мне его слова. Воспоминания о другом дне, другой горе и другом разговоре, который мы вели, и это изменило все. Хотя я не была уверена, что действительно хочу услышать то, что он хотел сказать, я кивнула:
Зависит от того, что это. Просто скажи мне, а я отвечу, верю я тебе или нет.
Пейтон рассмеялся, и его теплое дыхание щекотало мою шею.
Нет, так не пойдет, ответил он точно так же, как тогда, и я тоже улыбнулась:
Вопрос в том, почему после всех невероятных событий, которые мы пережили, ты об этом волнуешься? У тебя нет причин лгать мне, и я буду исходить из предположения, что ты говоришь правду. Доказательства были бы очень полезны, но поскольку я люблю тебя, то слепо доверяю тебе.
Пейтон сжал мои руки. Его тепло пронизывало меня, и мне хотелось, чтобы мир остановился. Если бы только мы могли остаться в этом моменте навечно. Без боли прошлого и неопределенности будущего.
Я тоже люблю тебя, mo luaidh, но я должен рассказать тебе кое-что.
В его голосе не осталось и следа былой легкости, и у меня появилось предчувствие, что происходящее в этот момент может изменить все.
Глава 4
Замок Гальтайр, наши дни
Спичка погасла, и над ней взвилась вверх тонкая ниточка серного дыма. Мерцающий свет двух свечей на каменном алтаре часовни замка делал выразительное лицо Аласдера Бьюкенена еще более впечатляющим. Решимость сквозила в его чертах, и по тому, как он опирался руками на алтарь, никто не догадался бы, что он пришел сюда тайком.
Когда он вернулся из Делавэра прошлой осенью вместе со своим бывшим предводителем Каталем Стюартом, он надеялся, что замок Гальтайр сможет облегчить его боль от смерти Натайры.
В отчаянии Аласдер вошел в круглую комнату башни и, вопреки здравому смыслу, отдался надежде встретить там Натайру. Однако то, что он увидел, привело его в неистовую ярость. Прежде так аккуратно сложенные книги и заметки Натайры сорвали с полок и разбросали по полу. Ящики были выдвинуты и перерыты, как и ее шкатулка с драгоценностями, содержимое которой высыпалось на умывальник и бордовый ковер. Даже картины на стенах висели криво, словно кто-то искал за ними тайники. Маклины в поисках способа разрушить проклятие Натайры, наложенное на Пейтона, обшарили здесь каждый уголок.
Аласдер осторожно пробрался через беспорядок, нагнулся за одной из книг в кожаном переплете и бережно положил ее на темную столешницу письменного стола. Его ладонь мягко скользнула по гладкому дереву.