Но самое ужасное произошло, когда Филипп стал прямо на глазах менять свою человеческую форму, превращаясь в огромного чёрного волка. Волк парня был настолько красив, статен, его шерсть так восхитительно переливалась при свете Луны и фонаря, что я на мгновение даже потерялась в реальности. И вместо страха и ужаса, которые охватили меня в первые секунды, мною овладело почти безудержное желание прикоснуться к этому хищнику, провести по нему ладонями, а ещё лучше прижаться всем телом и самой мурлыкать или порыкивать от удовольствия.
Рычащие нотки где-то внутри меня впервые заявили о себе ещё когда мы только из машины вышли. Сначала я не придала этому особого значения. Мало ли. Но потом, когда к нам подошли друзья парня, вздумавшие было подразнить Филиппа, рык во мне повторился и усилился. Неужели это моя волчица?! Если это так, то было бы здорово.
Только вот когда я заметила рядом с моим парнем сестру ИгоряСнежану, которая так и строила ему глазки, предлагая приодеться в рубаху, тогда моя волчица повела себя уж совсем агрессивно. У меня в тот момент на полном серьёзе подозрение возникло, что вот выпусти я своего зверя на волю прогуляться, этой Бесоновой бы сильно не поздоровалось.
Неожиданно Филипп толкает меня в сторону и я, отлетев как мячик, мягко приземляюсь на траву. А потом с ужасом замечаю рядом ещё одного волкаИгорь обернулся! Его волк был белым, но с серыми вкраплениями. Размером он немного уступал чёрному волку. Только не наглостью. Какое-то мгновение и волк Игоря оказывается возле меня. Обнюхивает со всех сторон, даже пытается лизнуть. Он всего этого мне мерзко и тошно. Но бело-серый волк нависает надо мной как глыба, я даже пикнуть боюсь, не говоря уже о чём-то большем.
Но чёрный волк оказывает рядом и, прыгнув на своего противника, валит его с лап. Ещё миг и они оба катаются по траве, вцепившись друг в друга мёртвой хваткой.
Мне становится поистине страшно. Разум в голове твердит, чтобы я убиралась отсюда подальше. Бабушкин голос уже не просто кидает время от времени предупреждающие фразы, а бьёт по мозгам самым настоящим набатом, тоже требуя моего немедленного исчезновения не только из этой рощицы с небольшой полянкой, которую волки с каждой новой схваткой делают больше, а вообще убраться куда подальше. Для начала выбраться в город. А в идеалевообще бежать из этого города к себе домой.
Все эти мысли и требования полным сумбуром проносятся в моей голове.
Только вот тело и ноги её не слушают. И всё это потому, что внутри меня сейчас дико воет волчица. Ей страшно. Она не просто воет, а жалобно скулит как маленький щенок.
А ещё моё сердце. Оно сейчас сжалось от боли и переживания. А в тот момент, когда клыки белого волка с дикой яростью клацнули рядом с шеей чёрного волка, я думала оно, моё сердце, вовсе разорвётся на части.
Зажмуриваюсь всего одно мгновение а потом, открыв глаза, вижу, что ситуация резко поменялась: теперь уже белый волк лежит на спине, поджав небрежно хвост и задрав лапы, а волк Филиппа навис над ним. Всматриваюсь напряжённо в переплетение тел противников и понимаю, что ещё миг, и шея белого волка будет распорота.
Но ничего подобного произойти не успевай. И всё это потому, что на поляне рядом с нами оказывается сразу несколько других оборотней. Проходит совсем немного времени и соперников растаскивают по разным сторонам поляны. При этом над каждым сразу по нескольку волков нависло.
Всё это производит поистине бешенное впечатление. Мне страшно, но и любопытно. А ещё безумно хочется бросится к чёрному волку. Ведь я вижу, что он истекает кровью, хотя и пытается оказать сопротивление сдерживающим его сейчас волком и броситься снова на волка Игоря.
Перевожу взгляд на белого волка и не замечаю у него совсем никаких движений. Даже малейшего на них намёка. Что это?! Неужели мой Филипп только что убил Игоря?!
Нет! Только не это! Я совсем не хочу, чтобы мой парень был убийцей!
Реагирую быстрее, чем соображаю дальше. Миг и я рядом с волком Игоря. Даже волки, которые думали было его сдерживать сейчас оставили тело белого волка и он лежит одинокий, окровавленный на изрытой земле с напрочь выдранными из землирастениями. Мне страшно. Я боюсь приблизиться к этому страшному хищнику. Н овместе с тем ещё страшнее понимание того, что он может быть мёртв.
Поддаваясь внутреннему порыву приближаюсь вплотную и старюсь нащупать ту саму жилку, что отвечает за присутствие в теле жизни.
Есть! Бьётся! Значит жив! А это означает, что мой Филипп не дикий монстр.
Агата, ты что делаешь?! слышу за спиной взволнованный голос Филиппа, уходи от него немедленно!!!
Оборачиваюсь на голос парня. А потомпотом меня резко хватают руки (не лапы!) и прижимают со всей силы.
Игорь, что тыкак ты так быстро?! Зачем?..
Вопросов не много. Я их задаю. Но ответ мне парень давать не собирается. Ужас проносится в моём сознании в тот момент, когда клыки Игоря вонзаются в мою шею, ближе к плечу.
«А! А! А! Как же больно! За что?! Я же не хотела ничего плохого тебе сделать?! Я же просто хотела помочь, убедиться, что ты жив и с тобой всё в порядке?!»
«Ты умница, рыжик! Нисколько не сомневался, что ты сделаешь правильный выбор! И я рад, что ты выбрала меня, а не Архангельского!»
«Я не выбирала тебя! О чём ты?!»
«О том, что теперь тымоя! Я только что поставил тебе свою метку. Теперь ты моя пара!»
«Нет, я не согласна! Ты мерзок! Так не должно быть!»
«Поздно малышка. И не говори мне нехороших слов. Или мне придётся проучить свою пару. А я строг и жесток, рыжик».
Этот диалог выстраивается между мной и Игорем, который продолжает удерживать в своих окровавленных ручищах моё тело. Запоздало до меня доходит мысль, что мы с ним только что общались на ментальном уровне.
Но как же так?! Я ведь даже с Филиппом ещё так не пробовала делать? Почему? Как так вышло, что с Бесоновым первым? И я не хочу быть его парой!
Замечаю какое-то движение. Взгляд выхватывает фигуру чёрного волка. Странно, ведь ещё секунды назад Филипп принял свою человеческую форму. Но сейчас он снова накинулся на Игоря, который тоже успел обернуться. Они снова схватились в бешенном поединке. Я в полном ступоре. Не соображаю вообще что происходит и как такое вообще может быть? Ведь только что оба были обессилены и залиты кровью? А сейчас снова дикие звери?
Тело белого волка пролетает рядом со мной. Он падает неуклюже на траву. Совсем рядом. При этом задевает меня, нанося удар по голове.
Миги я проваливаюсь в темноту. Она на время избавляет меня от дикой боли, что успевает пронестись по телу. А ещё от раздражающего зуда укуса Игоря.
Не знаю как долго я пробыла в темноте. Наверное, долго. Так долго, что к тому времени, как я открыла глаза, превозмогая жуткую боль в висках, на полянке кроме меня никого больше не было. Совсем никого. Осталась только я, лавочка, на которой мы с Филиппом ещё совсем недавно дарили друг другу наслаждение и примятая трава, местами выдранная с корнями, поваленные деревца то ту т, то там, и кровьочень много крови.
От всего этого сначала охватывает страх. Потом обида, злость, что меня оставили здесь одну, бросили.
А потом я снова слышу в голове голос. Но на этот раз он другой. Я точно знаю, что он принадлежит совсем другому человеку. Другой женщине.
И хотя этот голос я слышу впервые, в отличие от того первого (я теперь нисколько не сомневаюсь, что это была бабушка Аграфена), почему-то знаю, что это тоже родной мне человек.
«Девочка моя, Агата! Солнышко, малышка! Очнись! Идём за мной! Не останавливайся и не гляди по сторонам!»
«Но кто ты такая и куда меня зовёшь?!»
«Ты умная девочка у нас. На месте сама всё поймёшь! Идём, я тебе что-то покажу!»
Голос манил и я пошла на его зов.
Кто же ты такая? И почему у меня такое стойкое чувство, что ты не обманешь? Не причинишь мне вреда?
Глава 13 Запретная территория
Филипп
Где Агата? спрашиваю первое, открыв глаза.
Всё тело похоже на один сплошной оголённый нерв. Беглый взгляд и я понимаю, что остался жив чудом. Повреждения тканей и костей настолько серьёзны, что регенерация идёт медленно. Очень медленно. А сейчас мне как никогда нужно быть бодрым, найти в себе силы встать на ноги. Мне нужно найти своего рыжика.
Филипп, ты ещё совсем слаб. Отлежись хоть полчаса.