Можно, я войду? стук в дверь, пусть и негромкий, заставил меня вздрогнуть и сжать пальцами покрывало.
Хотелось послать незваного гостя к черту, заорать на всю резиденцию, чтобы меня оставили в покое. Да и разве можно кого-то принять в таком состоянии? Я даже челюсти сжала, чтобы не разразиться отменными ругательствами и проклятиями. Вместо этого на глазах выступили слезы.
Кто там? проглотив их, отрешенным голосом спросила я.
Это Амирош, ваш почтенный слуга и советник Его императорского Великолепия.
«Князь!? Зачем он пришел? Следил за мной? Что ему надо?»
Что вам надо? не заботясь об этикете, крикнула я.
Всего лишь поговорить. Полагаю, вам сейчас нелегко
Он сам отворил дверь в спальню. Мне хотелось спросить, входит ли это хоть в какие-то рамки приличия, ведь я вполне могла сейчас переодеваться, но почему-то смолчала. В то же время мне жутко захотелось накинуться на этого буржуя и содрать с него кожу собственными руками. Неожиданно в его лице передо мной предстала вся эберианская аристократия, которая, в свою очередь, стала почему-то виновницей всех моих бед. Я ощутила прилив ненависти.
Видимо, Князь тоже уловил мои чувства, так как не осмелился далеко отходить от двери.
Я я не хотел вас побеспокоить, госпожа. Я сам недолюбливаю эти торжества и балы. Куда больше мне нравятся военные вылазки, когда ты оказываешься тет-а-тет с опасностью. Как тогда, в горском племени, помните?
Меня как будто облили ушатом холодной воды. Так он все-таки узнал меня! Я напряглась всем телом, стремясь унять подступившую дрожь.
Что вы знаете о племени? прямо спросила я, но собственный голос невольно напомнил мне змеиное шипение.
Ничего! Меня ведь отпустили! улыбнулся было Амирош, но тотчас снова стал серьезным. Уверен, вы знаете о нем куда больше. И я не хотел угрожать. Еще тогда я приметил, что вы отличаетесь от других, а потом узнал вас в том домике лесника. Я понял, что выне простолюдинка. И раз уж меня пощадили дик ваши собратья, то мне грех было не оказать помощь вам. И вот, в итоге выяснилось, что высестра императора!
«Вот все и прояснилось. Это он приказал не убивать меня, а доставить сюда. И вряд ли он что-то подозревает о Земле и Милоа. Все хорошо, Ли, все хорошо».
Мысленно успокаивая себя, я невольно разглядывала собеседника, застывшего в дверях. Надо признать, Амирош был очень хорош собой. Высок, статен, с правильными чертами лица, широкими скулами, черными кудрями и зелеными глазами Стоп! Неожиданно я вспомнила один из своих снов когда горела деревня, а мне казалось, что наступил конец света, и лишь человек с зелеными глазами протянул мне руку помощи. Быть может, это был именно Амирош?
А почему пощадили врача? просто чтобы поддержать беседу, спросила я.
Ну, врачвсегда ценный человек, ответил Амирош. Его взгляд тоже незаметно исследовал меня, как будто он говорил не с отчаявшейся девушкой, а с загнанным в угол раненым зверем, способным в любой момент броситься в атаку.
Я знаю, вам очень тяжело Весь этот плен, расставание с домом, новая роль Вы всю жизнь прожили размеренной жизнью простых горных людей, а тут столько нового.
Я усмехнулась.
Ничего особенного. К благам цивилизации мне не привыкать, а вот это, я с презрением приподняла широкий рукав своего наряда, просто показуха для тех, у кого есть власть и деньги.
У вас теперь есть и то, и другое, как можно мягче произнес Амирош.
Едва ли. У меня здесь нет ничего своего. Как нет и былой свободы.
Вы просто не ощутили еще значимости своего положения. Вскоре вы поймете, сколько у вас возможностей. Вы сможете покупать все, что пожелаетевещи, коней, дома, даже земли! И путешествовать тоже сможете!
Каганетт, кажется, немного расслабился. Расслабилась и я. Впервые кто-то заговорил со мной по душам. Но все же я не имела права показывать хоть каплю слабости перед ним. Не имела права ни плакать, ни срываться.
Не слышали такое выражение: «Один человек был настолько беден, что у него не было ничего, кроме денег»? спросила я, испытующе глядя на Амироша.
Тот усмехнулся.
В этом мы похожи, неожиданно сказал он. Вам тоже плевать на богатство и власть. Уверен, вы все бы отдали, чтобы оказаться в родных горах с ножом в руке или танцуя вокруг костра. Но вряд ли император вас отпуститу него на самом деле не так уж много близких людей. И выэто просто подарок небес. Да и сами подумайте, как много в вашем нынешнем положении вы могли бы сделать для ваших родных и друзей!
Что, например? Им не нужны мои деньги, а увести армию из-под Триниана я не в силах, покачала я головой.
Ну, а друзья в Угоре? стоял на своем каганетт.
Тут я вспомнила про Ирдига.
А вы, случайно, не знаете, жив ли мой друг, которого ваши воины так любезно избили в доме лесника?
Признаться, вы тогда так ловко ранили моего солдата, предположительно убив до этого еще троих, что я так и оставил его в том доме, отплатил мне той же монетой Амирош.
Я не врала, когда говорила, что не трогала тех солдат. Я вообще предпочитаю не врать! соврала я, ощущая, как стонет моя похороненная совесть.
Если желаете, я пошлю солдат узнать, что сталось с вашим другом. Если он погиб, мы похороним его останки на кладбище Угора, как и положено, учтиво предложил Амирош.
Я задумалась. Прошла уже уйма времени, так что, если Ирдиг выжил, они с Нуридой и Марго давно ушли. А если нет то девушки за это время явно успели либо сами похоронить его и уйти, либо сгинули вместе с ним.
Будьте так любезны, пошлите своих людей. Только чтобы это были разведчики, а не солдаты. И пусть просто опишут то, что видели.
Амирош поклонился, как будто я оказала ему честь.
Я завтра же распоряжусь о небольшой экспедиции. А пока, вероятно, вам следует отдохнуть. Не смею более навязывать свое общество.
Я неуверенно кивнула, но Князь уже вышел, тихо затворив за собой дверь.
Несмотря на визит не слишком-то приятного мне человека, разговор с ним меня успокоил. Непреодолимой волной накатила усталость. Я снова ощутила себя совершенно одинокой, без родных и друзей не только в этой огромной резиденции, но и на всем Эбери.
Умывшись водой из стоявшего на столе кувшина, я сняла с себя все оставшиеся слои шелков своего сложного наряда и, откопав в сундуках примеченную ранее ночную рубашку, натянула ее прямо на голое тело. Плакать больше не хотелось, хотя душа разрывалась от горечи и боли.
В состоянии эмоционального истощения я забылась глубоким сном.
Глава 2. Жизнь при дворе
Утром, лежа в постели, я мысленно постаралась оценить свое положение. После нескольких минут раздумий мне показалось, что оно не так уж плохо. Более того, вся ситуация обусловлена не иначе как действиями каких-то высших сил. И раз уж все решено, и я теперь вроде как кузина императора, у меня появляется уникальная возможность узнать все, что необходимо для жителей Триниана, а потом придумать, как сбежать или хотя бы передать им полученную информацию.
Поэтому я резво выбралась из-под одеяла, решив, что начинать новую жизнь надо как можно скорее и увереннее.
На звук колокольчика тотчас вошли служанки. Я приказала им найти для меня более деловой наряд, вспомнив, что на вчерашнем балу обе девушки из Стремительной Семерки были одеты очень практично.
Из комнаты я вышла, облаченная в длинное темное платье, подпоясанное широкой золотой лентой. На плечи служанки закрепили мне бархатную накидку, расшитую красной и золотой нитями. Закрытые туфли из мягкой темно-красной кожи были хорошо подогнаны под стопу благодаря шнуровке. В таком наряде я чувствовала себя вполне комфортно, могла свободно передвигаться и даже бегать, будь на то моя воля.
Одну из служанок я послала за завтраком, другой приказала узнать, когда меня сможет принять император.
Когда я уже сидела за столиком на веранде под окнами моей комнаты, и услужливый слуга наливал мне горячий напиток в миниатюрную чашку, вернулась вторая служанка и доложила, что император со своей «семеркой» уехал поутру то ли осматривать окрестности, то ли проверять войска, стоящие при офицерском лагере.
Признаться, самолюбие укололо, что Дима, прекрасно зная о моем положении, не удосужился сообщить мне о своих планах или хотя бы передать записку.