И тебе, Вась. Ты с дедовой платформой нас здорово выручила. И протез отлично работает теперь, девочка пощёлкала стальными пальцами.
И как вы теперь дальше?
Не знаю пока. Наверное, дед правнадо пробовать тут жизнь менять, а не сбегать в караванщики. Дождёмся, пока Керт оклемается, поищем путь через минные поля. Не хочу, чтобы люди на минах подрывались. Вдруг у деда получится завод перепрограммировать? Будет вместо тоймин обычные игрушки делать, мы их станем на рынке продавать, заживём нормально
Послушай, сказала Василиса осторожно, ты не очень спеши на мины лезть.
Почему?
Помнишь, ты жалела, что летать не умеешь?
Ну.
Я всё-таки механик на волантере. Очень постараюсь вернуться и помочь, веришь?
Верю, вздохнула Мири. Возвращайся. Но долго ждать я не стану!
Я поспешу!
Девочки обнялись на прощание, и Василиса побежала к машинам.
* * *
У глойти всегда мозги набекрень, пояснил Серёга, когда дети вскарабкались в высокую кабину «шишиги» и умостились вдвоём на пассажирском месте. Они видят мир иначеи срез, и Дорогу разом. От этого их таращит не по-детски. Так-то у нас в рейсе сухой закон, но для них приходится исключение делать. С нами обычно Михалыч, это его «Нива», так он мужик-кремень, держится. Но после рейса на неделю в глухой запой уходит. Потом ещё неделю отсыпаетсяи снова в путь. Так что эта балдосья лохматаяещё не самый плохой вариант.
Он повернул ключ, стартёр прокрутил мотор, и тот затарахтел, сотрясая кабину жёсткой вибрацией.
Ого, дизель? спросила Василиса. Какой?
Двести сорок пятый. Разбираешься?
Я механик! гордо сказала Василиса.
Это хорошо, дело полезное, кивнул Серёга одобрительно. Хороший механик по жизни не пропадёт.
А шмурзиков сложно ловить? спросил Лёшка.
Совсем нет. Они сидят на ветках, листья жуют, плоды всякие лопают. Подходи да собирай, как яблоки. Только надо выбирать здоровых, а то можно и не довезти. Среди них много болеют, потому что мутанты. Говорят, их там выводили специально, разных пород, как у нас собак или кошек. Но после коллапса всё поперемешалось, и они иной раз довольно странные попадаются. Не мышонки, не лягушки, а неведомы зверушки. Вы же Пушкина читали?
Конечно, подтвердила Василиса. Это из «Сказки о царе Салтане» цитата.
Да, я так сразу и подумал, что вы из наших. Наших везде видно.
Василиса не стала уточнять, что их семья очень давно покинула срез Земля, и они с братом росли совсем в другом, довольно странном месте. Не стоит привлекать к этому внимание.
* * *
Караван выехал с парковки на дорогу, прибавил ходаи нырнул в то странное межпростанство, где Дорога с большой буквы «Д». Вокруг как будто окружённый густым туманом пузырь, видимость едва ли метров на тридцать. Впереди тарахтит мотором ржавая пятидверная «Нива», где сидит странная девушка Донка, умеющая удержать в своей дурной нетрезвой голове многомерную топологию Мультиверсума и указывающая водителю, где свернуть, чтобы выскочить в очередной мир.
«Нива» мигнула поворотником, засияли тормозные фонари, на обочине обозначился узкий съезд. Караван подал влево, машины подпрыгнули на перепаде дорожного полотнаи над ними засияло закатное солнце нового среза.
Ох, блин, прямо в глаза! недовольно сказал Серёга, опуская козырёк над стеклом и надевая тёмные очки, которые валялись на панели. Так, что у нас тут?
Широкое пыльное шоссе слегка заметено песком, который надуло ветром. Следов на песке не видно, похоже, здесь давно никто не проезжал. Ровная пустая степь с холмами на горизонте, столбы с оборванными проводами, ржавые насквозь отбойники.
Пустенько, констатирует очевидное водитель, это хорошо. Люблю, когда пусто. Меньше сюрпризов.
Это потому, что коллапс? спросил Лёшка.
Да, пацан, именно так.
А что такое коллапс? Вы говорили, что вы шмурзиков ловите в этом, как его
Срезе Эрзал?
Да! Там тоже был коллапс? Какой он?
Как тебе сказать, малой задумался Серёга. Вот, например, этот срез, где мы сейчас едем. Я хрен его знает, что тут стряслосьно видно, что ничего хорошего. Такую дорогу широкую забабахатьэто и денег немеряно грохнули, и технологии, значит, были серьёзные. Вон, до сих пор асфальт гладкий. Раз такое шоссе проложили, то машин тут было много. А значит, и людей тоже. А сейчас мы едеми никого. Куда они все делись?
Куда? переспросил Лёшка.
А чёрт их маму знает. Может, война. Может, эпидемия. Может, природный какой катаклизм. Наверное, если достаточно долго ехать, то можно до какого-нибудь города добраться, такие трассы непременно в город ведут. Поискать записи, какие сохранились, узнать, от чего именно они вымерли.
А мы доедем?
Нет, мы раньше на Дорогу уйдём. Нам не надо.
Интересно же!
Это сначала интересно, потом привыкаешь. Потому что таких вот пустых мировбольшинство. И какая уже к чёрту разница, что с ними случилось? Всё это и естьколлапс. Когда мир жил-жил да и помер. Точнее, с миром-то ничего не случается, вот он, вокруг. Только жизни в нём больше нету. Иногда совсем, иногда как в том, где рынок с протезами. Вроде какая-то жизнь пока идёт, но против прежнейслёзы.
У них война была.
Да, у тех война, у этих тоже что-то случилось. Это и есть коллапс. Никто не знает, почему они происходят, но иной раз приходит караван на какой-нибудь рынок, а там уже ни рынка, ни людей, ничего. Коллапс случился. И таких срезов всё больше, а населённыхменьше. Я всего-то пять лет с отцом езжу, и то уже два коллапса застал. А он их на десятки считает. Говорит, что когда в первый раз на Дорогу вышел, а это лет тридцать тому, Мультиверсум был куда населённее. А сейчас умаешься, пока шмурзиков довезёшь туда, где их купят. В срезе Эрзал, где мы их ловим, тоже ведь люди когда-то жили. А потом баци только джунгли кругом. Одна польза, что шмурзики наплодились.
А если и дальше так будет? Если населённых миров не останется? спросила Василиса.
Придётся тогда другое занятие искать, усмехнулся Серёга. Потому что нет людейнет торговли. Но я надеюсь, на наш век хватит.
* * *
Солнце садилось, красиво подсвечивая поднятую колёсами пыль сзади, и Василиса разглядывала её в правом зеркале, когда заметила что-то необычное.
Сергей, там как будто кто-то нас догоняет.
Водитель посмотрел в своё зеркало и снял потолка микрофон рации.
Пап, это Серёга, как слышно?
Слышу тебя, что случилось?
Посмотри назад. Вроде кто-то едет, или мне кажется.
После длинной паузы рация ответила:
Да, нас нагоняют. Всем внимание, принять вправо, снизить скорость. Растолкайте там нашу глойти, пусть приготовится к переходу на всякий случай.
Эх, вот не было печали, расстроился Серёга и, заведя левую руку за сиденье, достал короткий дробовик.
Вы думаете, они на нас нападут? спросила Василиса.
Да чёрт их знает, признался он. Рейдерам тут вроде делать нечего. Опять жена кой чёрт им шмурзики? Но в Мультиверсуме полно плохих людей.
Машины прижались к правой обочине и катились неспешно, пропуская догоняющих. Сергей опустил боковое стекло и держит ружьё у правой ноги. Когда с ним поравнялась первая машина, Василиса испуганно пискнула и пригнулась, прижимая вниз лохматую голову Лёшки. Это были бронированные внедорожники. Точно такие же, как те, что преследовали табор Малкицадака, а потом прорывались к посёлку по минному полю. И даже многоколёсный броневик снова был с ними. Наверное, новый откуда-то пригнали.
Колонна, догнав караван, сбросила скорость и поехала параллельно. Из окон на них внимательно смотрели военные. Василиса с Лёшкой совсем сползли на пол кабины, надеясь, что их не заметят.
Да что они к нам привязались-то, гады? недоумённо ругался Серёга. Видно же, что звероловы. Чего с нас взять, кроме шмурзиков?
Видимо, в колонне тоже решили, что шмурзики им ни к чему, и, прибавив скорость, умчались вперёд. Какое-то время на солнце светилась поднятая ими пыль, закрывая обзор водителям, но потом исчезла, как обрезанная. Колонна ушла на Дорогу.
Что это было, блин? удивлялся водитель.