Не притворяйся удивлённым, проговорила она. Я знаю, как ты пользовался женщинами, а потом бросал. И пришла предупредитьесли не перестанешь быть бабником, я найду тебя и вырву твои семенники.
«Бабник? Семенники?» Он даже близко не мог найтись с ответом.
Что же, Ромео, начнём сначала? спросила она.
Кто такая эта женщина? Она говорила ещё более сумасшедшие вещи, чем сам Антонио.
И что же мы начнём? спросил он.
Твоё серое вещество ещё работает? Я слышала, что ты вроде как умный, хотя мне ты таким не кажешься.
«Пресвятая Мария. А она безжалостная». Она точно не психолог и не доктор, оначертова психичка.
Да кто ты такая?
Заткнись, прежде чем я передумала. Teen uk'al k'iinam. Teen uk'al yah. По его груди ударили ладонями, словно дефибриллятором. Антонио выгнулся, каждая мышца в теле болезненно напряглась. В воздухе появился запах свежесрезанных ромашек и ароматной ванили, а с груди исчезла тяжесть. Будто из его души забрали тёмное облако. Свежий воздух заполнил лёгкие. Воспоминаниятеперь уже счастливыенаводнили голову: прятки с братом в испанских виноградниках летом, дайвинг в Средиземном море, паэлья в его любимом ресторанчике в городке рядом с домом в Пенедесе.
Что ты сделала? прошептал он.
Спасла твою жалкую задницу, но не для того, чтобы ты продолжил пудрить женщинам мозги. Усёк? Ты используешь этот шанс, для гораздо высших и лучших целей в число которых войдёт и продолжение работы со скрижалью.
Откуда ты узнала про скрижаль? Это тайна.
Я шпионю для правительства. А мы знаем всё, ответила она, весьма скучающим тоном. Держи. Она вложила ему в руку карточку. Когда окажешься дома, позвони по этому номеру. Они пришлют тебе куратора и помощника. И да, Эйнштейн, номер написан шрифтом Брайля. Я также попросила домовладельца установить телефон Брайля и настроить компьютер. Куратор придёт, чтобы научить тебя на нём читать. И прежде чем ты меня отблагодаришь, должен знать, я случайно убила твою кошку. Мне очень жаль, но
Антонио пытался уложить в голове рассказ женщины о том, что кошка погиблачто-то там о том, что животное свихнулось и выпрыгнуло из окнаа затем продолжил переваривать бесконечные, унизительные оскорбления, приправленные ругательствами на английском и парой фраз на испанском языке. Эта женщина такая чертовски ужасная и жестокая! Самая суровая, самая сварливая из всех, кого он встречал. Тысяча моряков не могла бы конкурировать с ней в сфере грязных ругательств. А ещё, его странно к ней манило.
Так, она вдохнула, ты понял? Comprende, сеньор Асеро?
М-м-м-м да?
Хорошо. Я закончила. Желаю счастья, осё То есть Антонио.
Погоди! Ты уходишь? он сел в койке.
Извини, нужно вернуться к спасению жизней и всё такое. А, кстати, Тони, мы были бы признательны, если бы ты вернулся к работе над скрижалью до того, как мир взорвёт.
Вы собираетесь с её помощью сражаться с террористами? спросил он.
Прости, не могу разглашать эту информацию. Вопрос национальной безопасности. Увидимся.
***
Как только Иш Таб вышла из палаты и оказалась за пределами слышимости, прижалась к стене, пытаясь предотвратить хороший, старомодный сердечный приступ. Она не знала, что на неё нашло, но как только увидела этого мужчину, слетела с катушек. Напрочь. Связано ли это с тем, что как только она его увидела, всплыли все болезненные воспоминания о Франсиско? Или из-за того, что она узнала, со сколькими женщинами он переспал?
Иш Таб прижала руку к чёрному кружеву платья прямо над сердцем, переводя дух. Проклятье, мужчина даже хмурился, как Франсиско и так же сводил свои прекрасные соболиные брови, когда сбит с толку. Иш Таб сползла по стене, задыхаясь и дрожа. Нет. Этот мужчина не Франсиско, и она это знала, но онеё наказание; такова плата кармы за все грехи. И за это она её ненавидела.
«За что, Боги, за что?»
Хуже всего то, что мужчина оживил чувства, которые Иш Таб считала давно почившими. Бесполезные, грубые, жестокие, убогие чувства.
В голове продолжал всплывать образ Антонио. Да, мужчина просто излучал секс. Не сказать, конечно, что у Иш Таб был секс. Или вообще будет. Даже с чёрным нефритомдовольно новым открытием, которое притупляло энергию божества, давая ему или ей шанс на близость с людьмидля неё такого контакта не могло быть. Тёмная энергия, посылаемая при прикосновении к ней, была слишком велика. Но Иш Таб хотела. Этот мужчина с оливкового цвета кожей и полными губами был просто прообразом чемпиона-жеребца. Знал ли он, что подол его халата не был застёгнут.
Иш Таб вздохнула.
С таким отвлекающим объектом, как у неё вообще получилось провести ритуал очищения и удержать клетки поляризованными?
Мэм, с вами всё в порядке? Молоденькая медсестра потянулась к Иш Таб, чтобы помочь, но Иш Таб отползла, а затем встала.
Нет, не прикасайтесь ко мне. Со мной всё хорошо. Она поспешила выйти на лестничную клетку. Ей необходимо уйти и быстро разгрузиться. Ненависть и тьма Антонио кружили в голове. Почему этот человек так ненавидел себя? Даже она так сильно себя не ненавидела, хотяпусть и случайноно вытворяла ужасные вещи. У Богов много выходит случайно.
«Боги, я не могу нормально думать».
Ей нужно быстро сбросить энергию этого физика. Казалось, что тьма сжала сердце мёртвой хваткой. Иш Таб никогда не испытывала такого сильного ощущения тревоги. Она выбежала на заполненную пешеходами, улицу, стараясь держаться подальше от людей, и направился к метро. В метро всегда был кто-то достойный смерти. Да, ей просто нужно очиститься, и тогда всё будет хорошо. Так?
ГЛАВА 7
После пяти достойных жертв, Иш Таб вернулась в дом Хелены и Никколо, в, действительно, красивую, тихую гавань. Весь дом, включая коридор, был обставлен современной мебелью, в основном красного и белого цвета, и между всем этим втесались мягкие стулья с дорогой обивкой и вельветовые подушки. Всё выглядело как в сказке «Алиса в стране чудес».
Хелена оказалась запертой в доме Кинича с мужчиной-нянькой и дочерью, поэтому предложила не занятый пентхаус, который Никколо декорировал в стиле «вампирский шик» (экстра-класса, современный и дорогой). Иш Таб вышла из лифта на девятнадцатом этаже и постучала в первую дверь. По иронии, квартира физика была этажом ниже. Что бы подумал доктор Асеро, если бы узнал, что его сосед вампир?
Убирайся!
Очень капризный вампир. Иш Таб закатила глаза и отрыла двери.
Конечно. С удовольствием войду.
Несмотря на то, что уже смеркалось, шторы в квартире Кинича были задернуты, и он сидел в тёмном углу комнаты, уставившись в стену. Иш Таб было больно смотреть на любимого брата в таком состоянии. Его травма очень серьёзна.
Привет. Я ищу Кинича. Он такой, знаешь ли, высокий. Повелитель всего солнечного и считает себя правителем Вселенной. Недавно превратился в вампира. Ты его не встречал? Кинич не отреагировал. Ладно. У меня нет награды «Юморист Года», но не суди строго, я же Богиня Самоубийц. Иш Таб покопалась в сумочке, достала тик-так и закинула пару леденцов в рот, так как в нём ещё стоял привкус тьмы физика. Ей стоит снова прополоскать рот позже, может тогда он испарится.
Убирайся на хрен отсюда, проворчал Кинич.
Иш Таб включила свет и поёжилась. Вся обстановка была уж слишком удручающей. На серых стенах виднелся чёрно-белый узор воротника, а мебель практически вся была чёрной. Иш Таб села на чёрную кушетку и продолжила осматривать комнату. Да уж, Хелена и правда подготовила квартиру для обычного арендатора-вампира. Иш Таб могла поспорить на свои любимые красные шлёпанцы, что в спальне стояла широкая кровать чёрного цвета, застеленная красным атласным бельём. Она немного наклонилась и сумела заглянуть в дверной проём, ведущий в спальню. Это немного удивляло, ведь Хелена и Никколовампири экс-вампиробустраивали все свои дома с отличным чувством стиля. Но это? Иш Таб скривилась. Противно.
О-о-о! Новая причина!
Вампиры противные:
Пункт 4: их дома напоминают закрытый стрип-клуб, только без шеста. Но если честно, шест не помешал быхоть немного оживил бы вид.
Ты всё ещё тут? Я же сказал убираться! закричал Кинич.
И пока Иш Таб делала пометки в своём «списке минусов», не могла не заметить, что вампиры постоянно раздражены. Так надоедает. Ей ещё не доводилось встречать мужчину вампира, которого не возникало бы желание пнуть. Исключением был Кинич, конечно. Бедный парень. Он жил солнечным светом, а сейчас его боится. Может называть его Мистер Тучка?
Кинич, я знаю, что всё плохо, но ты нужен Пенелопе. Она звонит каждый день, плачет и просит разрешения прийти и увидеть тебя
Он поднял голову. Его глаза, которые обычно светились бирюзовым, как и её, теперь превратились в чёрные озера.
Я пытался убить её. На хрен укокошить, Иш Таб! Ей лучше вообще не иметь со мной никаких дел.
Иш Таб хотела протянуть руку и утешить его, но прежде никогда не касалась вампира. Кто знает, что может произойти? Вероятно, сейчас не лучший момент проверять.
Ты ещё приспосабливаешься, возразила она. Дай себе время
Я выпил шестьдесят пять! Шестьдесят-гребаных-пять пачек чёртовой крови, и не мог думать ни о чём другом, кроме как вкусить Пенелопу! Она ведь носит моего ребёнка, ради всего святого
Бр-р-р. Я не знала, что вампиры знают такие слова. На самом деле, это напомнило ей об одном физике. Мне нравятся ругательства, но только при искромётном использовании и в нужном контексте. Так, что, Алекс, прошу, можно мне купить бан на мат? И прибавь к этому «Замученных Вампиров с их Беспомощными Беременными Смертными».
Кинич не засмеялся.
Чёрт побери. Иш Таб всего лишь хотела, чтобы он почувствовал себя лучше.
Хорошо. Мне нужно практиковаться с шутками, проговорила она. Иначе я чувствую себя чёртовым андроидом из Стар ТрекаВата? Или Дата? Иш Таб напрягла память. «Как же его звали? Ну, теперь я хоть знаю, чем буду заниматься вечером: пересмотр серий!» Серьёзно, Кинич, тебе стоит разобраться со всем этим, какой бы тут ад не творилсяи пойти к ней. В противном случае, ты потеряешь Пенелопу.
Кинич засмеялся, словно сумасшедший.
Что смешного? Спонтанный, иррациональный смех всегда ставил Иш Таб в неловкое положение. Это словно Бах перед тем, как произойдёт что-то ужасное.
Смех Кинича прекратился также резко.
Это ирония. Поэтому так чертовски смешно. Кинич провёл рукой по волосам. Было времяне так давно, если честноя бы отдал что угодно, чтобы стать вампиром.
Эм-м Зачем? спросила Иш Таб.
Сразу после того, как я встретил Пенелопу, на неё напали Мааскаб, и так получилось, что я разговаривал с ней по телефону. Кинич замолчал и сглотнул. Слышать её крикиневыносимая пытка и тогда я сказал себе: «ЯБог. Гребаный Бог! И не могу спасти её. Но вампир бы смог. Вампир с лёгкостью переместился бы к ней и сумел защитить».
Ты только что сказал, что действительно хотел стать вампиром? Чтобы защитить её?
Иш Таб не могла поверить в то, что Бог, самый сильный во Вселенной, хотел совершить такой поступок.
Полагаю, да. Это уже не важно. Я не только не могу перемещаться, потому что Мааскаб заблокировали измерение, но стал самой большой угрозой для Пенелопы. На самом деле, слава Богам, что я не могу перемещаться: тогда не осталось бы не единого шанса обезопасить её от меня.
Ого. В некотором роде, он прав. Вампиры, не имеющие способности к перемещению, были словно дар Божий. Смешно, как иногда могут обернуться вещи.
Ей лучше всего без меня, закончил Кинич.
Ах, говоришь, как болван. Потому что, вытерпев столько несчастья, сколько довелось Пенелопе, ей, в конце концов, придётся довольствоваться кем-то вроде Зака.
Ноздри Кинича раздулись.
Зак?
Да, братец. У неё на плечах все проблемы мира, и скоро она родит. Если Пенелопа не справится Иш Таб не смогла закончить до конца эту печальную, апокалиптическую мысль. На карту поставлено всё, и ей нужен кто-то, кто будет стоять рядом. Друзей мало, как и Богов. Пенелопе нужен ты. И если тебя не будет, то она угодит в расставленные сети. Зак очень терпеливый. Кинич зарычал. Иш Таб кивнула. Вот и хорошо. Рада, что ты понял меня. Я вернусь завтра, а пока, предлагаю тебе взять это. Она вытащила из сумки маленький пакет. Это пакет с кровью Пенелопы, мне его дал её врач. Начни понемногу привыкать к ней. Кинич впился немигающим взглядом в пакет. Из краешка рта даже показалась слюна. Ох, святые боги. Возьми себя в руки. Это всего лишь кровь.
Она пахнет Кинич втянул в себя воздух. Так вкусно.
Это будет очень, очень долгая неделя.
Только не пей до конца. Я попросила Баха добавить пару капель его пота.
Кинич опустил голову.
Ты такая жестокая.
Лишь так Иш Таб способна удержать его от осушения пакета за раз, ведь не могла быстро метнуться к источнику, или могла?
Во-о-от и чудненько, Иш Таб направилась к двери. И, кстати, брат, я видела твоего малыша. Он прекрасен. Я никогда не встречала более светлой и чистой души. Советую запомнить это, когда скажешь, что не можешь излечить себя от жажды крови Пенелопы.
Кинич не двигался, не мигал, и даже не дышал.
Мальчик или девочка?
Иш Таб пожала плечами.
Если хочешь знать, тебе следует помириться с Пенелопой и помочь ей спасти мир.
Она закрыла за собой дверь и улыбнулась. Иш Таб увидела, как его аура стала менять цветиз тёмно-серого в светло-коричневый. Да, для него ещё была надежда.
***
Спустя восемнадцать спасенных, двадцати пяти очищенных и одной случайно смерти, Иш Таб стояла перед группой незнакомых лиц.
Привет. Меня зовут Иш Таб. Мои друзья зовут меня «Чёрт, мне действительно нужно завести друзей, тогда у меня будет прозвище». Иш Таб.
Привет, Иш Таб.
Уже прошло, она посмотрела на желтый циферблат часов, десять минут и семнадцать секунд, как я в последний раз убила простого смертного.
Аплодисменты. Почему они хлопают? Это ужасно!
«Потому что ты заставила их быть внимательными и вежливыми, да?»
Ну, у меня есть причина находиться тутпроисходит что-то странное. Взять, например, сегодняшний день. Я избавила от мрака бедную женщину, которая днями напролёт кормит бездомных, и у неё случился ужасный кризис; наверно, увидела слишком много страданий. В общем, я очистила её ауру, затем нашла двух преступников у винного магазина, и скинула на них весь негатив. Всё шло прямо по накатанной дорожке. Но через два квартала я уже почувствовала, как тело вновь наполнилось тёмной энергией. Группа пожилых женщин обменялась взглядами. Я знаю, что это странно. Правда? проговорила Иш Таб. И самая странная часть началась после того, как я помогла этому физику. Я не могу избавиться от его чёртового вкуса. Иш Таб поджала губы. Его темнота на вкус как ореховая паста. Она фыркнула. Оу! Неужели? Ореховый Профессор. Я сегодня в ударе. Вялые хлопки. Иш Таб закатила глаза. Сделайте поблажку. Я же Богиня Самоубийц, и юмор не мой конёк. Никто не отрывает головы людям, которые не смеются над моими шутками. Она сделала паузу. Видите? Это была шутка. Я, правда, в них плоха, как и в улыбках. Однажды, я целый век не улыбалась, не то, чтобы кто-то сумел это заметить, ведь я постоянно ношу вуаль. Кто-то издал хихикающий звук. Это не шутка. Иш Таб покачала головой. Почему её страдания всегда вызывали смех? Это так неправильно. Иш Таб вздохнула. Как я уже говорила сейчас я не уверена, что делать. Ещё до полудня я дважды скидывала тёмную энергию на убийцу и на сутенёра, но она вновь меня наполняет. Есть какие-нибудь идеи, что делать?