Внутри мелькнула фигура грузного человека в высоком чиновничьем головном уборе. Где-то рядом с ним должно было быть Перо. И тигриные глаза Торы, столь же острые, как слух Усаги, не могли его не увидеть.
Здесь? шёпотом спросила Усаги.
Глаза Торы превратились в две узкие щели.
Даперед книгой для записей, в подставке для кистей. Размером больше, чем кисть для туши. Ручка золотая и украшена изображениями двенадцати зверей зодиака. Золотой колпачок он снял. Сама кисть, похоже, из бычьего волоса.
Быкживотное, символизирующее правдивость, сказал Нэзу. Так и есть, это оноПеро Правды.
Они пошли дальше вдоль причала и остановились у последнего корабля, выглядевшего почти пустым. Товар был сгружен, а матросы, как видно, закатились в таверну. Все трое опустили корзины на землю. Нэзу снял с головы повязку и вытер лицо, потом завязал её снова, на этот раз потуже, так чтобы длинная крысиная косичка на затылке не торчала наружу. Потом улыбнулся Усаги:
Что отсюда услышат уши Кролика?
Она наклонила голову набок и прикрыла глаза, прислушиваясь. Погладила на шее амулетмаленького серебряного кролика с зелёными нефритовыми глазами. За криками чаек, руганью портовых рабочих, плеском волн о борта судов и сваи, скрипом деревянных обшивок, стуком колёс по мощёным и деревянным мостовым Усаги различила хриплый голос капитана порта, который успела хорошо изучить за те несколько дней, что они здесь околачивались. Тот в это время опрашивал последнего из выстроившейся к нему очереди.
Ваше имя и название корабля.
Капитан Галу с «Акульего Плавника».
Из какого порта?
Порт Бусана в Солоносе.
Дальше капитан порта обычно задавал вопрос о грузе и давал расписаться в ведомости Пером Правды. Тут Усаги всегда становилось немного жалко ничего не подозревавшего владельца груза.
Ой! Подождите! Я я же не то хотел написать! Э это ошибка!
Вы уверены, капитан? А по-моему, вы хотите сэкономить на пошлине. Что если я прямо сейчас велю Стражнику обыскать ваше судновы уверены, что он найдёт там только десять мешков хлопка, а не все пятнадцать?
Потом, в красках описав, что бывает с теми, кто пытается обмануть Короля-дракона, начальник порта предлагал бедолаге откупиться. Таким способом оборотистый чиновник уже нажил себе весьма солидное состояние.
Ну вот опять, сообщила друзьям Усаги. Только что содрал с этого капитана пять золотых за то, что тот приврал о товаре.
Нэзу присвистнул.
Некоторым за всю жизнь столько не заработать. Потом посмотрел в воду у причала. Кто-нибудь уже проголодался?
Оглянувшись, не видит ли кто, он сделал почти незаметное круговое движение руками, подняв у берега небольшой бурун. Потом резко вскинул руки, и фонтан воды выплюнул на пирс серебристую рыбину, заплясавшую на деревянном настиле у их ног.
Время перекуса! воскликнула Тора и, кинувшись к рыбе, оглушила её одним быстрым ударом. Нэзу очистил рыбину ножом и разделил на аккуратные кусочки, добавив завёрнутые в водоросли шарики солёного риса из своего запаса провизии.
Плохо, что ни у кого из нас нет Дара Огня, заметил он. Пара язычков пламении рыба вышла бы на славу.
Усаги сразу подумала про Уму. У сестры был дар управлять огнём. Она извлекала его прямо из ладоней и готовила на нём всё, что им с Торой удавалось раздобыть в лесу под Златоклыком. Теперь Ума была гордостью младшего отряда армии Короля-дракона, набранного из детей с Дарами Зодиака. Со временем все их способности должны были пригодиться Королю-дракону в управлении мидагцами.
Усаги ещё раз погладила амулеттяжёленький. Внутри его был уголёк, оставшийся от её прежнего деревянного кролика. Этот подарок отца она носила не снимая, пока Ума в припадке ярости не сожгла его у неё на глазах. То был последний раз, когда она видела свою сестру.
Вздохнув, она присела с остальными на край причала. Мимо проплывали бурые водоросли, пара чернохвостых чаек качалась на поверхности, выслеживая добычу голодными жёлтыми глазами. А они просто сидели и болтали ногами в зеленоватой морской воде. Усаги только собралась откусить от своего рисового шарика, как вдруг Тора перестала жевать и покосилась куда-то в сторону.
Дочка капитана порта, пробормотала она.
Усаги тоже посмотрела в том направлении, и ей показалось, что за оснасткой пришвартованного корабля мелькнула маленькая фигурка. С тех пор как они появились в Крыле Крачки, эта девочка встречалась им уже не разработать она не работала, а просто бродила по причалу в драной рубахе, таких же штанах и белой косынке поверх выгоревшей на солнце косички.
Нэзу завернул рисовый шарик в кусочек рыбы и откусил.
Ты уверена, что это его дочка? Больше похоже на прислугу. Она всё время у него на побегушках.
И, как только замешкается, получает взбучку, мрачно сказала Тора. Однажды, когда капитан не был занят в своей конторе, им довелось видеть, как он драл её за уши. Усаги была возмущена: девочке и восьми, наверно, не исполнилось. Она была тонкая как тростинка, с большими тёмными глазами, как у Умы.
Усаги встала.
Я быстро, сказала она.
Куда? вскинулась Тора.
Но Усаги только махнула им рукой и, решительно направившись к кораблю, рядом с которым была замечена девочка, остановилась возле опущенного трапа.
Добрые духи! Столько риса и рыбы мне одной не съесть, подойдя поближе, произнесла Усаги. Что же делать? Увидев высунувшуюся голову девочки, глядевшую на неё широко раскрытыми глазами, она улыбнулась. О, привет! Не поможешь мне? И протянула ей рисовый шарик.
Девочка подождала в нерешительности, потом кивнула. Усаги махнула ей рукой, чтобы спускалась, и та осторожно спустилась по трапу вниз. Лицо у неё было перепачкано грязью и сажей, а пахло от неё так, как будто она спала на куче рыбацких сетей. Усаги разломила рисовый шарик пополам и отдала ей почти всю свою сырую рыбу. Девочка робко приняла приношение, потом запихала всё сразу в рот, как будто боялась, что Усаги передумает. Усаги засмеялась.
Не спеши! А то живот заболит. Она откусила от своей половинки, по-прежнему глядя на жадно жующую девочку. Глаза у той были полуприкрытыкажется, страх уже прошёл. Сейчас она так сильно напомнила Усаги Уму, что кусок встал у неё поперёк горла. Усаги с трудом проглотила его и протянула девочке остаток еды. На, возьми ещё.
Девочка не заставила себя упрашивать. Глаза у неё так и блестели.
Как тебя зовут? спросила Усаги. ЯУсаги. Родилась в год Древесного Кролика.
Девочка на минуту перестала жевать и ответила с набитым ртом, с трудом выговаривая слова:
Джи. Год Петуха.
У себя дома я знала мальчика, рождённого в год Металлического Петуха, сказала Усаги. Он всегда был такой шустрыйкак заводной. Петухам это свойственно. Она чуть было не рассказала, как в маленьком Яго прорезался Дар Полёта и Ловчие забрали его к Королю-дракону, но вовремя замолчала и небрежно махнула рукой в сторону капитанской конторы. Там твой отец, да?
Джи перестала жевать и вздрогнула. Потом медленно кивнула.
У него такая красивая золотая кисть, продолжила Усаги. Не знаешь, откуда?
Джи покачала головой и попятилась. Глаза у неё снова сделались круглыми.
Постой! Усаги не думала, что её слова так встревожат девочку, но та повернулась и, взбежав по трапу, снова спряталась на корабле. «Гниль и плесень, не надо было ничего говорить». Она постояла ещё минуту, ругая себя последними словами, и вернулась к друзьям.
Нэзу посмотрел на неё с любопытством.
Что ты там делала?
Просто вспомнила, каково это быть голодной, сказала Усаги. И ещё думала, может быть, узнаю от неё что-нибудь о Пере. Но она сразу убежала.
Лучше оставить её в покое, посоветовал Нэзу. И вообще, говорить поменьше. Чтобы, когда обнаружится пропажа, никому не пришло в голову заподозрить нас. Он прикончил остаток рисового шарика и облизнул пальцы. Духи, я бы съел ещё пять. Потом затянул потуже свой кожаный пояс. Отделанный серебром, редким деревом и рогом Пояс этот был драгоценной реликвией, передававшейся в Круге Двенадцати от Воина к Воину. Но то было ещё до войны, разбившей Круг и раскидавшей Сокровища по всему королевству. Пояс нашёлся совсем недавно, и остальные Наследники Воинов настояли, чтобы в этом походе (на случай если придётся прибегнуть к скрытой в нём силе) его носил Нэзу.