Мэло, собирайся, мы едем ко мне, неожиданно напомнил Акки и вырвал Рэка из раздумий. Расскажу на месте. В любом случае Ниро мне не верит, а Рэку мои исследования не по душе.
Акки, я не не верю тебе, но считаю, что ты заблуждаешься в некоторых вопросах.
А мне не нравится этот разговор, потому что толку от него, как от петуха яиц. Но это не значит, что я хочу, чтобы ты поскорее свалил из дома. Останьтесь поужинать хотя бы. Я ещё вчера замариновал пятикилограммовую говяжью вырезку и рассчитывал разделить её с вами.
Я был всеми руками и желудком за ужин в исполнении Рэка, но у Акки имелись иные планы на вечер:
Спасибо, но переустановка эгиды займёт время, а его у нас немного.
Рэк непонимающе сдвинул брови. Добродушие сменила профессиональная серьёзность.
Уже поздно, а я почти сутки не спал, и сегодня ночью может прийти новый заказ от Араты, бесстрастно пояснил Акки.
Губы Ниро недовольно сжались, и она вновь спряталась за чашкой чая.
Проклятье, я обещал Мойре сегодня ужин, совсем забыл. Нужно будет попросить Элиена установить и ей новую эгиду. Или ты можешь это сделать, когда заедем ко мне за вещами.
Меньше всего мне сегодня хотелось оставлять Мойру одну, но обещание, данное Акки, было важно. Может, договор я и не соблюдал, но хотя бы слово своё старался держать.
Элиен и Рэк неустанно вдалбливали мне в голову, как важно соблюдать договор и ни в коем случае не влезать без его заключения в чужие дела. Я научился не интересоваться ни возрастом, ни семейным положением и статусом номинаров, ни их способностями. Всё усвоил без лишних вопросов, но вот с договором у меня не вышло. Больше всего наседал Элиен со своим «всё имеет свою цену, особенно альтруизм, а за него расплачиваться никто не хочет», «у всего должны быть границы, особенно у помощи» и его коронным «мы не благотворительный фонд». Рэк выражался приблизительно в том же духе, но любил добавлять: «Мы не благотворительный фонд и не проститутки, чтобы делать исключения из симпатии». Его больше волновала гипотетически недополученная прибыль.
Я же не вижу ничего плохого в том, чтобы лишний раз помочь нуждающемуся, особенно если на то есть время и возможность. Стража порой не в силах решить проблему легитимным путем, а наёмникам наплевать на закон, регламенты и прочие рамки, мы готовы играть не по правилам. Но вот Рэк и Элиен зачем-то их писали и заставляли меня им следовать.
Я уже об этом позаботился. Мы сразу поедем ко мне. Всё, что тебе может понадобиться, я найду. Акки тут же переключил внимание на Ниро и Рэка. Не забудьте про эгиду.
В уме возник вопрос, но мигом улетучился, выбитый из головы другими мыслями.
Ужасный день, да, устало выдал весьма заниженную оценку сегодняшним событиям Рэк. Незачем ехать сейчас куда-то, лучше останьтесь у меня, мне так будет спокойнее. Эгиду и здесь сможете переустановить.
Нет, в следующий раз. Может, завтра, если ты не съешь всю вырезку.
Наставник по-доброму ухмыльнулся и поднялся с кресла проводить нас. Ниро тоже встала, но отпускать нас так просто не собиралась.
Что ты не договариваешь? Зачем тебе Мэло? прямолинейно спросила она, и её стальной взгляд впился в лицо нашего общего друга.
Несмотря на отсутствие у Ниро зрачков и радужки, порой я каким-то шестым чувством понимал, куда она смотрит.
Ничего, с неменьшим вызовом ответил он и сменил тему разговора, будто Ниро проявила вопиющее неуважение. Поставьте эгиду сегодня же. И тут настала его очередь строго смотреть на Рэка с Ниро. Я был бы рад разделить с вами вашу уверенность, что вирус нас не коснётся, но пока закономерность не выявленаэтого нельзя утверждать. Ниро, позаботься о себе первой, выделил он последнее слово, за Мэло я сам прослежу.
Ладно, едва ли согласилась Ниро и расслабила плечи, продолжая испускать слабые лучи хладнокровия. Мне тоже пора домой. Завтра задам несколько вопросов на работе.
Лучше не стоит, предостерёг её сурово Рэк. Если Акки прав, то лучше держать свои подозрения подальше от Совета.
Ещё раз напомню: у НИИ Совета отделовне связанных между собойне один десяток. И сам Совет точно имеет веские причины не разглашать данные о жертвах. Они не отрицают существование нейровируса, но и не создают паники. Спасибо всем за вечер. Мэло, если почувствуешь себя нехорошо, сообщи мне сразу.
Ниро задержалась убрать посуду, но перед самым нашим уходом они с Акки обменялись малопонятными взглядами.
Хотя Акки никогда в открытую не обвинял, а Ниро не защищала НИИ, мне было известно отношение каждого из них к научной организации. Им обоим сложно было оставаться беспристрастными, когда одна положила свою жизнь на помощь людям в стенах института, а другой ощутил на собственной шкуре, к чему такая «помощь» может привести. Притом оба прекрасно знали о существовании обратной стороны медали, но принимали именно ту, которая была им лучше знакома.
***
Наш путь пролегал вдоль побережья с возвышающимся вдалеке величественным гигалитом, выстроенным в виде божественного всевидящего ока, где меня, должно быть, ждали ужин и постель. Дьявольщина, совсем забыл убрать мусор посреди квартиры.
Я попытался связаться с Мойрой, принести искренние извинения, но был полностью проигнорирован. Пока гусеница мчала на ближайшую к апартаментам Акки станцию, я заказал доставку выпечки из Старого города на наш с Мойрой адрес. Вопросы об увиденном на площади могли подождать. Мой непреклонный друг не разрешил делать крюк и заезжать домой.
Воспоминания дня теснились в моём распухшем мозгу, и только сосредоточенный взгляд Акки заставил меня отвлечься.
Мойра спит, неожиданно произнёс он, будто прочитав мои мысли. Или злится.
Скорее второе.
Он приподнял алые брови и отвернулся к окну.
Солнце успело зайти, и огни гигаполиса отчаянно слепили глаза по мере нашего приближения к центру Нового города. Вдруг меня осенило: за последние сто лет в нашу жизнь широкими шагами вошли номинары, скрывавшие до этого само своё существование. Мир начал расширяться со скоростью Большого Взрыва, и многие, тогда ещё непостижимые нашему уму вещи вошли в обиход столь резко и неожиданно, что не были сразу признаны.
Мы жили в неописуемых масштабах города, в зданиях-сотах, где контролировали каждую нейрочастицу при помощи ИИ, посредством которого к тому же обучались, общались и развлекались. И, несмотря на этот прогресс, достигнутый благодаря Последней войне, и весь скрупулезно воссозданный из кусочков разбитого прошлого мир, кто-то отчаянно пытался разрушить само его основание. Может, сейчас я и утрировал, но мой мир кто-то точно пытался уничтожить.
Гусеница плавно остановилась на пустынной крытой станции; с нами вышло всего несколько пассажиров, тут же скрывшихся в противоположных нашему пути туннелях. Я последовал за Акки через закрытые переходы, усыпанные бирюзовыми флюрами. Гирлянда из миллионов светлячков вспыхивала впереди и медленно гасла за нашими спинами. Мы так и не проронили ни слова, пока не достигли величественной арки, ведущей в центр Тауруса, где Акки жил последние два года.
Глава 3
Смотрю, твои растения выглядят получше, никаких голых палок. Я наклонился коснуться пушистой хвойной веточки низенького деревца. Хотя надо быть исключительным рукожопом, чтобы угробить сосну. Чего кривишься?
Это не моя заслуга, а Фило.
Одним из плюсов жилья моего друга был многоуровневый сад прямо в сердце гигалита, где каждый мог ухаживать за деревьями, кустами, цветами и всем, что зеленеет и пахнет. Кто-то высадил две ровные аллеи декоративных помидоров рядом с бонсаем незадачливого садовода.
Она в тебя влюбилась, пошутил я, и чеканные черты Акки скривило недовольство. Или же ей больно наблюдать за издевательствами над живыми растениями. Что тебе так не нравится?
Не люблю, когда лезут с помощью, о которой не просили. Это мой участок, Мэло, я за ним ухаживаю. Может, не так здорово, как остальные, но я прилагаю усилия и хочу видеть результат своих трудов, а не Фило.
Так скажи ей.
Говорил. Семнадцать раз. Но она не слушает.
Может, не так говоришь?
Акки оторвал взгляд от томатов и наклонился поправить обвязку своих миниатюрных сосен.
Может.
Мы двинулись через сад. Ночное небо светило ясными звёздами; цветы с клумбы, обнесённой мелкими валунами, перебивали аромат роз, высаженных вдоль мощёной дорожки, кто-то явно прибегнул к генной модификации орхидей.