Точно! воскликнул Рюк.
Он вытащил из-под своей рубахи бутылку, в которой плескалась прозрачная жидкость, и метнул её в сторону деревьев. Осколки разлетелись. Содержимое полетело во все стороны. Всё вокруг моментально вспыхнуло. Густой дым повалил в небо. Лица завопили. Корни спрятались под землю или вовсе съёжившись, погибли. Пожарище разрасталось, как снежный ком.
Так, по-моему, нужно бежать, отметил Рюк.
Икеда кивнула. Вояка бросился прочь от распространяющегося пожара. Воительница задержалась. Она ударила по крайней ветви дерева, отрезав от него маленькую ветку, и, схватив её, бросилась вслед за Рюком. Они бежали по освободившейся тропе, подгоняемые жаром. Лес заметно преобразовывался. Его чёрствая листва оживала, заливаясь яркими колоритами. Огонь безвозвратно сжигал проклятие этого леса. Тусклые цветы амариллиса преобразились в красные оттенки. Охотница выбежала на опушку. Слепящее солнце неожиданно ударило в глаза. По небу плыли белые облака.
Ты только глянь, а, изумился улыбающийся Рюк, не отрывая взгляда от неба. И всего-то сожгли пару деревьев. Он подошёл ближе к Икеде, положив руку ей на плечо. Спасибо тебе, Мосина. Я бы струхнул соваться туда в одиночку, а с тобой было даже весело.
Воительница кивнула. В поселении уже ждал старик, что изумлённо пялился на небо, но завидев путницу, довольно улыбнулся.
Я солнца месяцами не видел. Ты справилась. Вот твои тридцать мон, как и обещал. Не думал, что и правда придётся с ними расстаться.
Икеда спрятала переплетённые монеты в карман, и взошла на порог дома, постучав в двери. Молодой мужчина с заплаканными глазами смотрел холодно, и даже яркое солнце его не волновало. Охотница протянула ему надрезанную ветку.
Приготовь из этой ветви чай и напои свою жену. Пускай поспит, и ей станет легче, посоветовала Икеда.
Мужчина взял ветку. На ней виднелись засохшие капли крови. Его глаза изумлённо загорелись.
Ветви, что впитали в себя кровь людей, могут вылечить любую болезнь, отметила Икеда, и, спрятав взгляд за амигасой, вернулась на дорогу.
Юноша с надеждой улыбнулся. Скупая слеза стекала по щеке. Он спешно захлопнул за собой дверь. Одинокий цветок амариллиса провожал Икеду в путь.
Жажда
Я засыпаю с одной мыслью,
И просыпаюсь с ней же вновь.
Ты стала для меня всей жизнью,
Во мне застынет твоя кровь.
И пусть услышит это каждый,
Как сильно манишь ты меня.
Не утолить мне моей жажды,
Страшнейшей похотью маня.
Глава 3
Мимолётная радость
Вдалеке слышался невнятный гул. Музыка эхом разносилась в самые дальние уголки, привлекая внимание. У самой дороги стояла одинокая идзакая. Аккуратная вывеска с вырезанной надписью: «КАНПАЙ» пошатывалась то ли от ветра, то ли от буйного шума, что доносился изнутри. В заведении играла ритмичная весёлая мелодия. Икеда осторожно отворила дверь. Внутри никого не было. Валяющиеся столы посреди просторного зала, кружки, чашки, тарелки, а также пустые и битые бутылки. За тонкой стенкой, не щадя языка, кто-то болтал, поигрывая на звонком сямисэне. Это не было похоже на пение, скорее откровенный разговор двух собутыльников. Воительница медленно подошла ближе, осторожно заглядывая за стену. На нескольких пышных подушках сидел совсем маленького роста человечек. Он казался не выше бутыли, стоявшей на низком столе. Сямисэн, что был значительно больше него, просто лежал рядом, а он умело перебирал короткими пальцами по струнам. Его амигаса могла уместиться на ладони, и была сплетена из пары соломенных веток. Его тело выглядело тощим и ослабленным, что, казалось, можно было убить его одним щелчком пальца. Рядом с ним никого больше не было, только он. Подвыпивший, беззаботный и неутихающе болтающий с пустотой. Завидев незнакомку, стоящую напротив, он не перестал играть, лишь ещё шире улыбнулся.
Да, ты прав, Сёдзё. Она выглядит очень крутой, продолжал он говорить сам с собой, осматривая воительницу.
С кем ты говоришь? спросила Икеда.
С Сёдзё. Вот он, напротив меня сидит.
Икеда показательно взглянула на пустые, лежащие рядом, подушки.
Меня зовут Сандзин, представился коротышка. А тебя как?
Мосина Икеда.
Ты выпьешь с нами, Икеда?
Нет, благодарю.
Сандзин громко рассмеялся.
Сёдзё так и знал, что ты откажешься, но тогда, что же ты тут делаешь?
Охотница задумчиво огляделась.
Я просто всё время в пути.
А-а, так ты путешественница. Как и я. Иду туда, куда ведёт меня дорога.
Тычеловек?
Сандзин изумлённо ухмыльнулся.
Конечно, а что, я не похож на человека?
Почему же ты тогда так выглядишь? Маленький человек.
Он двумя руками поднял чашку с саке и протянул путнице.
Я расскажу тебе всё, что пожелаешь, и с Сёдзё познакомлю, но ты со мной выпьешь! настоял коротышка. Нельзя лишать себя радостей жизни.
Его ослепительная улыбка растянулась. Икеда неохотно взяла чашку. Её рассудок уносило от одного едкого запаха. Сандзин радостно хлопнул в ладоши и залпом осушил мизерную чашку, что была размером с персиковую косточку. Воительница выдохнула, и, недолго думая, разом выпила жгучее саке. В глазах помутнело, но она всё же стойко вытерпела наплывшее чувство.
Где одна, там и вторая, подговаривал Сандзин, протягивая вторую чашку.
Сначала ответь на мой вопрос, настояла путешественница.
Выпей, Икеда! Его истории столь же длинные, как и язык, послышался звонкий голос за спиной.
Молодой юноша начал проявляться прямо на глазах. Он задорно улыбался. Его ярко-рыжие, пышные волосы распускались до самых лодыжек. На груди висел ярко-голубой помпезный цветок асагао. В рукезакинутая на плечо бадья с длинной ручкой. Он дышал. Он выпивал. От него пахло. Он выглядел, как обычный человек. Юноша радостно хохотал, так громко, что Икеду оглушало от неожиданного просветления, что он не больная фантазия.
Сёдзё? нахмурено спросила она.
Сандзин тоже безудержно захохотал. Сёдзё поднял чашу с саке, настроившись сказать тост.
Я очень счастлив, что теперь у меня целых два друга! Спасибо вам, друзья! Выпьем же за то, чтобы эта дружба жила вечно, а этот день никогда не заканчивался!
Улыбка Сёдзё была заразительна. Икеда не могла сдержать наплывшую радость. Сандзин влез к ней на плечо и выдал в руки чашку с саке. Троица воодушевлённо обнялась и разом выпила жгучее пойло. В глазах помутнело сильнее пущего. Ноги задрожали. Икеда смеялась, сама не зная от чего. Её беззаботный смех разносился вдоль стен идзакая. Сёдзё пустился в пляс, ловко переставляя пятки и помахивая руками. Сандзин бросился к сямисэну и забренчал бодрящую песню. Икеда выпила ещё чашу и начала повторять за танцующим юношей. Они кружили вместе, хватаясь за руки и отбивая друг об друга пятками. Подпрыгивали и приседали под зажигательную мелодию. Икеда не чувствовала ног. Они, как будто, сами хаотично тянулись танцевать.
Фух! упала она на мягкий пол, раскинув ноги и руки в стороны.
Сёдзё слегка приплясывал, продолжая опустошать свою бадью с саке.
Не отставай, Сандзин, подгонял он своего низкого друга.
А мне много и не надо, пробурчал Сандзин, снова выпив из своей маленькой чашки.
Покажи свой меч, Икеда, обратился Сёдзё.
Мой меч для меня гордость.
Икеда сверкнула лезвием катаны, не вынимая полностью из ножен.
Какая красота. Это тёмная сталь, впервые вижу такой, изумлялся Сандзин.
И тебе доводилось им пользоваться? вновь влез с вопросом рыжий юноша.
Яловчая, охочусь на духов и демонов.
Ловчаяэто хорошо, продолжил коротышка. Я бы тоже хотел, но неумелый из меня убийца чудовищ.
Никогда не отказывайся от мечты, друг мой, подбадривал Сёдзё, подливая ему саке.
Икеда с трудом приподняла голову, оперевшись о стену.
Ты обещал мне рассказать историю, напомнила она.
Сандзин вскочил на ноги и гордо положил руки на пояс.
И расскажу, раз обещал, откашлялся он и продолжил. Я слышал легенду. На самых южных островах, у берега моря жила женщина и она очень хотела детей. Но, к сожалению, все её дети погибали не прожив и одной ночи. И вот, одним дождливым днём, она взмолилась богам, чтобы её третий ребёнок остался жив. Боги услышали её мольбы, и третий ребёнок выжил, но её заветное желание оказалось не таким, каким она себе представляла. Маленькое, захудалое дитё совершенно перестало расти, он постоянно болел, и вскоре стал напоминать уродца, нежели человека. Мать пыталась воспитывать свою кровушку, пыталась любить и оберегать, но каждый её день был полон мук и страданий. Однажды, к ней пришёл старый мудрец. Осмотрев мальчика, он заявил, что на нём лежит божье испытание, и сказал, чтобы снять с себя это бремя, он должен убить чудовище, и только тогда он докажет богам свою силу, и они даруют ему нормальную жизнь, а иначе, он будет вечно скитаться по земле в облике уродца.