Все замотали головами: нет, не слышали.
Ну как, носить будешь? потешалась Агния.
Сдался мне этот мешок! буркнул Репрев. Ещё, чего гляди, рухну в него.
Астра вернул рюкзак в объятия скелета и мечтательно затянул:
В детстве я бы что угодно отдал за такой рюкзак, да за любой рюкзак: чтобы куча кармашков разных была и отделений, маленьких и очень маленьких, и больших, конечно, тоже. Я бы сложил в него все дорогие моему сердцу вещи: любимые книжки, игрушки, камушки! Да, камушки! Ох, как же я любил их собирать! Какие-то с крапинками, какие-то однотонные, но обязательно необычной расцветки! Сплющенные, как блин, голыши и изломленные, попадались даже с дырочкойони, говорят, приносят удачу. А ещё у меня был самый что ни на есть настоящий кристалл горного хрусталя! О, я представлял, что внутри него живёт мой фамильяртоже, кстати, дракончик, как и ты, Умбра, Астра с гордой улыбкой посмотрел на Умбриэлятот слушал его внимательнее всех. И скоро фамильяр должен был вылупиться. Я везде и повсюду таскал кристалл с собой в кармане, пока не потерял. Обронил в один из зимних дней в сугроб, когда в сотый раз любовался им, смотря сквозь него на солнце. Я хорошо запомнил тот день, с давно забытой печалью произнёс Астра. Родители не покупали мне рюкзак, потому что я был ещё очень мал, мне было меньше, чем Умбре сейчас. А ведь обычная, на первый взгляд, сумкаэто целый маленький мир. Твой мир.
Алатар неспешно побрёл вперёд, и искатели двинулись за ним.
А мы с Агнией, сказал Умбра, когда к морю ходим, собираем там очень старые камни.
Окаменелости, Умбра! засмеялась кинокефалка.
Да, окаменелости, исправился дракончик. А как они назывались, эти окаменелости, Агния? Прости меня, я старался запомнитьзапомнил, а теперь снова забыл, поник Умбра, но не прошло и минуты, как он уже был, как и прежде, весел и улыбался.
Кораллы по большей части. Иногда акульи зубы, но реже. Но никогда прежде нам не попадались пещерные тигры, хитро улыбнулась Агния, но Алатар ничем ей не ответил.
Ещё долго искатели с путеводителем Алатаром блуждали по туннелям, узким и широким, длинным и коротким, пока не вошли в последний зал с такими высокими сводами, что до них не доходил свет от комбинезонов.
В середине зала возвышалась гора всякого хлама и мусорачего только там не было! Какие-то стулья, шкафы, вешалки, бутылки, драгоценности, сильфии, книги Может быть, это и был тот самый уголок во Вселенной, в котором собрались в одном месте все вещи, которые когда-либо существовали на белом свете? На горе, расправив крылья, сталагмитом вырастал плакс-дракон. Через его тело, прозрачное, словно слеза, словно утренняя роса, просвечивалось окружение, а за витражными крыльями всё, наоборот, размывалось и дрожало. За невидимой шкурой и за невидимыми костями, как в анатомическом театре, проглядывался каждый орган: в хрустальной груди билось большое, больше бычьего, сердце, а от него стеклянными трубками разрастались сосуды, раздувались и сдувались сотканные из жемчуга лёгкие, и наверняка, если бы существо не так давно отобедало, в кишках выставлялось бы на обозрение их содержимое. Существо спало или делало вид, что спит. Искатели, повидавшие на своём веку немало чудесных существ, с интересом и страхом разглядывали плакс-дракона, прячась друг другу за спины.
Мы должны разбудить его, сказал Алатар, буравя плакс-дракона изумрудно-янтарными глазами.
А обойти никак? Он вроде без задних лап спит, шёпотом спросил Репрев, выглядывая из-за Астры.
Плакс-драконваше первое испытание, ответил Алатар. Первое испытание всегда одно для всех. Вы не можете пропустить его.
Почему ты раньше нам не сказал, что нас ждёт испытание? шипящим шёпотом спросила Агния.
Не видел смысла, спокойно ответил Алатар.
Чудесно И в чём заключается испытание? Победить дракона?
Я не могу вам этого сказать.
Но почему?! шипела Агния, она говорила уже почти своим обычным голосом.
Таков закон Зелёного коридора.
И как нам разбудить дракона? спросил Астра.
Алатар, пригнувшись к земле, крадущимся шагом подобрался к горе и запрыгнул на спину плакс-дракона, вонзив когти на задних лапах в основание драконьего хвоста, а передними лапами зацепился за крылья. Тигр сопел, прижимаясь выпяченной грудью и смятым в складках лбом к гладкой, но толстой коже. Но существо не просыпалось. Тогда тигр издал такой рык, что содрогнулись стены. Плакс-дракон дёрнул длинной безглазой мордой, расправил витражные крылья и сбросил с себя тигра, но тот, благодаря своей кошачьей сноровке, приземлился на все четыре лапы.
Кто это? голос плакс-дракона проникал в нутро, отчего грудная клетка дрожала, а шерсть вставала дыбом. Ящерная, похожая на клин, морда, будто с заросшими глазницами, подозрительно уверенно указывала на остолбеневших искателей, а длинный лентовидный язык цвета жимолости щупал воздух.
Это я, последний из бенгардийцев, сказал Алатар, вернувшись к искателям.
Зачем ты пробудил меня ото сна в столь ранний час? Или мир перевернулся и я проспал
Нет, не дал договорить последний из бенгардийцев, во сне ты или в бодрствовании, ты точнее любых часов.
Ты кого-то привёл ко мне? в бесстрастном голосе плакс-дракона шевельнулось удивление.
Да, я привёл к тебе новых искателей, сказал Алатар и обернулся на них. Но они не бенгардийцы.
Правданет такого события, которое не может случиться во Вселенной, удивление плакс-дракона достигло своего предела. Так ты привёл их ко мне на обед?
Эй, тигр, разрешишь, мы пошушукаемся? обратился Репрев к Алатару, когда Алатар уже открыл рот для ответа. Тигр закрыл пасть, обернулся к искателям и кивнул.
Репрев скрылся за крупным сталагмитом и подозвал к себе остальных.
Что-то тут нечисто, прошептал он, сощурившись. Вам не кажется, что этот кот задумал скормить нас бледному дракону?
Зачем Алатару скармливать нас дракону? возмутилась Агния. Будь его воля, освежевал бы нас на месте, чего ему стоит.
А, не-е-ет! не согласился Репрев. А вдруг это жертвоприношение. Ритуальное. Бледный дракон никого не пропустит, пока не вкусит свежей крови! Вот и ждал нас котик два года, а всю историю со своим заточением выдумал!
Никому не кажется, что из-за своей болтовни Репрев поел весь кислород, и у него в без того обездоленном мозгу наступила полнейшая голодуха? Агния щёлкнула Репрева по лбу.
Алатар, конечно, не больно-то разговорчив, задумчиво произнёс Астра. Но он бенгардийский тигр.
В сказках все тигры добрые, умные и храбрые! подметил Умбра. Я хочу, чтобы Алатар был нашим другом.
Мне бы тоже хотелось, Умбра, сказала Агния и вздохнула. Но друзей в таких местах не заводят. Ты же не станешь знакомиться с кем-нибудь ночью в тёмном переулке? Наше с Алатаром знакомство выглядит так же странно.
Это потому, что ты не гуляешь со мной поздно! ответил дракончик.
И не поспоришь, улыбнулась Агния.
Искатели вернулись к Алатару, и Астра спросил у него:
Про какой обед говорит плакс-дракон?
Но за Алатара ответил сам плакс-дракон:
Отдайте мне это! он показала острым серповидным когтем на Умбру, который тут же поспешил скрыться за спиной Агнии. И вы пройдёте первое испытание.
Это фамильяр, ты, гадальный шар! рассерженно выкрикнул Репрев. Никогда прежде не видел фамильяра?
Я видел много кого и что. Я даже видел, как вы появились на этом падающем в бездну камне. Мыбессмертные существа. Умру я, будут другие. Мы живём столько, сколько существует артифекс. Мы встречали таких, как этот фамильяр. У него повреждена душаон пограничное творение между живым и неживым.
И что ты с ним делать будешь, воткнёшь его в своё гнездо, как прутик? зубоскалил Репрев.
Наши гнёзда не простые гнёзда. Во Вселенной каждый предмет имеет в себе искру. Мы питаемся этой искрой. С ней мы поддерживаем порядок вещей.
Порядок? переспросил Астра.
Да, порядок, ответил плакс-дракон. Когда вы не наблюдаете какую-либо вещь, она стремится распасться на скажем так, частицы. Когда вы наблюдаете вещь, мы заново собираем её из частиц. Но вы не видите нас, а мы видим вас. Мы призваны смягчать материальное существование мира. Мы способны одновременно быть в нескольких местах, способны путешествовать сквозь пространство, мыкосмические швецы, мы ткём ткань бытия. Без нас ваш мир обречён на распад. Но есть у нас ещё одно предназначение, раскрыть которое пока мы не можем.