Поэтому многие девицы, которых выдают замуж против воли, частенько являются в эти места и просят ведьму защитить их, добавил от себя Амирош, многозначительно посмотрев на меня.
Я рассмеялась.
Интересная история. На Земле тоже полно таких мест и легенд, что пересказывает людская молва.
Мы ведь ничем не отличаемся друг от друга? спросила вдруг Юири.
В смысле? не поняла я.
Ну, во всех смыслах. Если вдруг люди с Земли и Эбери начнут как-то общаться, женитьсяу них ведь могут быть дети? Мы достаточно одинаковые?
Думаю, что да, рассмеялась я.
С чего бы тебя это так заинтересовало? обратился к сестре каганетт.
Ну просто у императора пока нет детей, как я слышала. Вообще нет, сказала Юири, показав свою осведомленность в обычаях императорского двора. И правдастолько наложниц со всех уголков империи, и ни одного ребенка?
«На Атамурлане прервется династия Арланов», вспомнились мне пророческие слова Учителей Милоа.
Амирош бросил на меня встревоженный взгляд. Я пожала плечамимне и самой было интересно узнать его мнение.
Атамурланнеобычный человек. Юирита, ты же помнишь его еще по центральному кругу Милоа и в те визиты, которыми он удостаивал Курован. Он довольно сдержан, Амирош бросил на меня извиняющийся взгляд, понимая, что тут я могла бы с ним поспорить. На самом деле, он понимает, что многочисленные наследники от наложниц доставят империи больше вреда, чем пользы. Конечно, для династии важно продолжение, но он убежден, что лучше завести детей от законной жены, пояснил Амирош, явно тщательно взвешивая слова.
У меня невольно сжались кулаки. Снова вспыхнула в голове та сцена: Атамурлан небрежно натягивает одежду, оставляя меня сидеть на кровати, закутанную в простыни. Кажется, тогда он сказал, что наш ребенок может стать наследником империи это, по его мнению, и есть «завести ребенка от законной жены?»
Вот уже много лет я страдала от неожиданных приступов желания располосовать его неприкосновенное тело ножом.
А мне вот император вовсе не показался таким уж целомудренным, не удержалась я от камня в императорский огород.
Амирош напрягся.
Каганетта, я понимаю, многие обычаи этого мира могли показаться вам необычными и даже дикими. Гарем императорадело обычное, так сложилось за много столетий правления династии Арланов. Как и то, что каждая женщина почтит за честь оказаться выбранной им. Даже если она замужем. Да, знаю, это кажется для вас неприемлемым. Я знаком с мировосприятием землян, да и сам отчасти разделяю его. Но здесь заведено именно так. И, насколько мне известно, в земной истории тоже было немало подобных вещей, а где-то остается и поныне.
Он явно пытался сделать свое объяснение одновременно достаточно пристойным для сестры и не обиднымдля меня. Я только хмыкнула, не видя смысла спорить.
Я бы вряд ли была в восторге, если бы меня захотел сделать своей наложницей император, беззастенчиво сказала вдруг Юирита. Даже если не наложницей, а женой тогда придется нарожать ему кучу наследников, да еще вырастить их достойными людьми. Почитайте историю, династия Арланов полна братоубийств. А если я чем-то стану неугодна, то тогда он просто возьмет вторую жену промолчу уж о гареме. Нет уж, спасибо!
Амирош засмеялся.
Да, ответственность велика, согласен. Хвала небу, наши родители были беззаветно влюблены друг в друга. Мы выросли совсем в других условиях.
А это явно было послание для меня: мы другие, не сравнивай нас с императором и традициями двора.
Я чуть было не закатила глаза: мне многое хотелось бы сказать по этому вопросу, но не при Юирите и точно не при первой с ней встрече.
Ведя столь деликатный разговор, мы подошли к Ведьминому водопаду. Он прятался в зарослях, как и озера, низвергаясь мощной струей с обрыва на уровне древесных крон. Белая пена с шумом билась о плоские скользкие камни, откуда поток продолжал свой путь по пологому дну, уходя широким ручьем в лесные заросли.
Мы с Юири подобрались к самому берегу, протянув руки и подставив их под ледяную воду. Она была прозрачной и переливалась на свету. Юири не стала пить, я тоже не решиласьмало ли, может, легенда о водопаде отчасти правдива?
Разговоры с Бивир Курами и история водопада снова вернули меня к основным моим мыслям.
Насколько сильно мне претила мысль о замужестве? Украдкой я взглянула на Амироша. Последние дни он вел себя очень обходительно. Я чувствовала, что он пытается показать мне лучшие свои стороны, доказать, что ему можно довериться. И все же многое во мне восставало против этой идеи. Я понимала, что проблема на самом деле заключается во мне. В моей недоверчивости, замкнутости, страхах, плачевном опыте, а также в вере в ту самую большую единственную любовь, которую все мы хотим встретить в своей жизни. Мог ли Амирош оказаться именно тем самым человеком? Я не могла ответить на этот вопрос.
Постояв несколько минут у водопада, мы направились обратно к озерам. А еще через час неспешной прогулки оказались в Кадигаре. Юирита, как и Амирош, неизменно называли город своим домом. От этого мне становилось немного грустно, и я начинала ощущать себя здесь лишней. Ведь мне тоже хотелось иметь такой дом, а они будто пытались привить мне любовь к этим местам, породнить с ними. Но могла ли я впускать в свою душу такие чувства? Ведь если с каганеттом ничего не сложится, будет очень сложно покинуть их, разорвать эту зарождающуюся связь с его семьей.
Мы очень быстро поладили с Юири: она оказалась близка мне по духу, но при этом менее отягощена той властью, что лежала на моих плечах. Девушка с интересом ловила каждое мое слово, но старалась не досаждать вопросами о Земле или моем прошлом на Эбери.
Не менее теплые отношения установились у нас и с дэкореттой Маритой. Мы могли бесконечно говорить об управлении землями, развитии предприятий, плодородности почвы и прочем.
Каждый день мы ходили на рыночную площадь, и Амирош сорил деньгами, покупая нам всем: сестрам, матери и мне, всякие изящные вещицы. Надо признать, рынок в Кадигаре немногим уступал по разнообразию и диковинности товаров турмалонской ярмарке. Конечно, размах был поменьше, но благодаря множеству проживающих в городе художников, ремесленников и прочих умельцев лавки ломились от удивительных вещей.
Иногда торговцы, узнавая, для кого покупается товар, отдавали его в подарокособенно я оказалась у них в чести. Меня удивило гостеприимное отношение ко мне со стороны жителей городаоказалось, слава о моем управлении Айзеланом докатилась до этих мест. Меня хоть и считали странной, по местным меркам даже эксцентричной личностью, но при этом возносили мою щедрость и справедливость по отношению к простым людям.
Почти каждый день мы совершали конные прогулки. Иногда все вместе, иногдавдвоем с Амирошем, но чаще всего нас было троеЮири всегда скрашивала наше общество, делала беседы более живыми и непринужденными. Иногда мы брали в компанию и Язджемэльона была довольно застенчива и чаще молчала, но звонкий смех над общими шутками выдавал в ней натуру не менее живую и чуткую, чем у Юири.
А еще в семье Бивир Куров было принято несколько часов в день посвящать творчеству. И я вместе с Юири пристрастилась к рисованию: на полотна стали густыми мазками красок ложиться все мои чувства, мое смятение, мои переживания. И мне становилось легче.
Язджемэль неплохо музицировала на струнных инструментах, а Юири прекрасно играла на флейте. Правда, занималась она этим редко, больше предпочитая изобразительное искусство. Мать Амироша чаще вышивала, но иногда присоединялась к младшей дочери, перебирая струны и напевая старинные песни. Эти моменты казались мне особенно восхитительными. Я никогда не умела петь, а голос Мариты, передающий древние сказания и милойские притчи в напевах, пробирал до глубины души.
Амирош часто отлучался в соседние поселения и много времени посвящал делам в Кадигаре. Иногда я видела, как он тренируется на специальной арене, устроенной на территории дворца: фехтует или стреляет из арбалета.
У каганетта было несколько приятелей из знатных семей, переселившихся или давно живших на территории каганарта. Конечно, они держали с ним уважительную дистанцию, но это не мешало им весело проводить время. Пару раз он уезжал на охоту, а также участвовал в турнире, посвященном, между прочим, моему приезду.