Алиса ГольцТриада
Глава 1
Звезда ещё не успела растаять в сиреневом рассвете, как на горизонте появился невидимый корабль. Невидимый для тех, кто не знаком с флотом Аргваллиса. Он нёсся, будто громадная рыба по волнам, пока капитан не скомандовал:
Сложить зеркала!
И тогда зеркальная чешуя, движимая механизмом, поползла в стороны, закрутилась, сложилась и спряталась, оголяя белый корпус и золотую корму в форме сияющей звезды. Стеклянная крыша без мачт и парусов заблестела в первых лучах солнца, а горы на окнах раздул жаркий ветер Эллатоса.
Верхний ярус корабля сплошь покрывало стекло, и в этой огромной беседке, где теперь сверкали рассветные лучи, находились только два человека в убранстве ковров, резьбы и белоснежных колонн. Они сидели рядом в бархатных креслах у самого окна, и смотрели, как приближается берег, фонарь маяка, как небеса из сиреневых становятся розовыми, и движутся по ним позолоченные солнцем облака.
Один из сидящих в креслах, золотовласый юноша с глазами-искрами, вдруг положил ладони на подоконник и тихо запел, глядя на приближающиеся холмы:
На горных склонах, на туманных берегах
Средь золота, цветов и ароматов
Родное сердцу что-то тихо напевав
Искал я путь, куда идяне знаю
Его спутник в капюшоне опустил голову.
Мы скоро вернёмся, Орвель. сказал он, и в голосе этом была улыбка.
Но знаю, что, куда бы ни пришёл
Здесь всё моёот берега до края,
От крохотного самого окна
До свода, в небесах что утопает.
Мне дорога здесь каждая дорога
И каждый след, оставленный в грязи
И пусть его оставил ктоне знаю,
Такой же след оставлю я вблизи.
Человек в капюшоне присоединился, и голоса перемешались в чудесной мелодии.
И пусть всему посчитаны мгновенья,
И скажут пусть, что для всего свой час
Аргваллис не предаст никто забвенью,
Ведь продолжение он каждого из нас.
Пение стихло.
Почему ты никогда не пел со мной? спросил Орвель, развернувшись в кресле.
Музыкатвоя стезя, друг мой. Мне в ней с тобой не соперничать.
Не хвали меня! рассмеялся Орвель, и весёлые морщинки заиграли на лице. А то буду довольствоваться старым, а нового никогда не напишу.
Человек в капюшоне поднялся, прислонился к стеклу и удержал развевающуюся занавеску.
Напишешь. сказал он. Не тоскуй, мы здесь на три дня.
Я уже тоскую.
Зато твои предки будут рады, что ты снова ступил на берег родины.
Холмы приближались, и уже слышался плеск волн о берег. Маяк-гигант вырос перед кораблём, и был он таким высоким, что фонарь на его верхушке уже было не разглядеть. У берега толкались десятки людей, готовя причал к гостям. Над волнами показались гладкие головы кудовисоваргваллийских гигантов с крошечными глазами, и люди с берега, бранясь друг с другом, наспех снимали ремни и цепи со зверей и загоняли их в затон.
Двери, двери! Проклятый уйди! доносилось с берега.
Сам закрою!
Да справа тяни! Ну!
Заткнись!
Брань перемешалась, и потянули за тросы. Двери, скрытые водой, захлопнулись, запирая кудовисов в затоне. Те, веселясь, брызгали на людей водой и стрекотали высоко и нежно, будто птицы. Корабль закачался на волнах, и коснулся бортом деревянного моста. Тогда опустили якорь.
Солнце поднялось над горизонтом, и утренняя прохлада начала сменяться обычной для Эллатоса жарой.
Здесь, на сырой пристани, вились рои мошек, что будто нарочно пытались залететь в глаза, нос и уши. Орвель спрыгнул на мост и вдохнул влажный сладкий воздух Эллатоса. Волны бились о причал, но даже их шум перекрикивали латосы, до сих пор бранясь, уже не понятно даже о чём.
Орвель взглянул на океан, зевнул и выгнул затёкшую спину, но тут же получил толчок в бок. На него задом налетел бородатый краснолицый латос в шапке, едва ли не закрывающей глаза.
Смотри по сторонам! рявкнул он. Щенок аргваллийский!
Разгрузка! завопил другой латос.
Вы видели Пивси? спросил Орвель и потёр глаза, что не сомкнулись ночью ни на мгновение. Он обещал меня встретить.
Какой ещё Пивси? крикнул латос. Ты сначала рубаху свою в штаны заправь. А потом вопросы задавай людям приличным. проворчал он и сел, наматывая верёвку на крюк.
Орвель оказался среди снующих туда-сюда латосов, и каждый, задевая его, бранился.
Да уйди, уйди что ли! кричали они.
И куда этих щенков с собой берут!
Бороду отрасти сначала, а потом в плаванье иди!
Орвель отошёл и зажмурился, помяв виски.
Тут по лестнице, что вела на мост, заспешили шаги и молодой латос, наспех разряженный, как форменный щёгольсиняя рубаха из шёлка, белая жилетка и кожаные штаныпобежал по причалу, едва не теряя шапку, в которой торчало красное перо. Он махал рукой Орвелю и кивал.
Владыка Кастари! счастливо завопил он.
Латосы разом умолкли и уставились на Орвеля. Их глаза стали до того круглые, до того скривились рты, что он рассмеялся. Латос Пивси подбежал и раскинул руки для объятий. Орвель не заставил себя долго ждать.
Здравствуй, Пивси! сказал он, крепко обнимая латоса. Признаюсьскучал.
Тишина на причале прерывалась лишь шумом волн. Пивси, крепкий малый с румяными щеками, оторвался от Орвеля только тогда, когда встретился взглядом с перепуганными латосами. Пивси, держа Орвеля за худенькие плечи, строго спросил:
Что вам эти собаки наговорили, владыка?
Орвель обернулся на латосов и сощурился от солнца.
Они меня впервые видят.
Пивси направился к латосам огромными шагами.
Собаки проклятые! крикнул он. Не знаете, кто перед вами стоит? Повылетать отсюда захотели? Прощения просите у владыки Аргваллиса!
Латосы поднялись, дрожа, и отвесили низкие поклоны.
Простите, владыка.
Простите.
И, потупив взгляды, скорее вернулись к своим делам.
Я здесь не один. сказал Орвель и, развернувшись, подошёл к Пивси вплотную.
С кем же вы, владыка?
Аргваллийские торговцы высыпали на причал, и стало шумно.
Мой друг. Ему храм будешь показывать.
Как скажете, владыка.
С корабля сошёл человек в плаще. Пивси взглянул на него и спросил у Орвеля с тревогой:
Без шума надо?
Орвель коснулся плеча Пивси.
Твоего риска нет. Друг мой не хочет быть узнанным. Не к месту будет.
Понял. Сделаю всё, как скажете. А послеподарки у меня для вас есть, владыка Кастари.
Ну, полно! Ни к чему подарки.
Да нет, владыка. Очень даже к чему. Вы ко мне, как к человеку отнеслись. Хотя я для вас никточервь в грязи.
Орвель нахмурился.
Пивси. Никто не червь, пока он сам так не решит. Мы всечасть великого и вечного, просто почему-то забываем об этом. А латосы злы просто потому, что ты на них зол. Привыкли так. Ты имони тебе. Они тебеты им. И ничто это колесо не может остановить.
Владыка, так если они вас оскорбляют, не могу я в стороне стоять! И не буду. Я за вас и владыку Эллатоса бы обидел бы, не побоялся.
Спасибо, Пивси. Ты преданный друг.
Слуга я ваш, а не друг. Был бы одинхоть куда за вами подался.
Сейчас только одного я прошу, Пивси. Гляди за другом моим. Чтоб не случилось плохого. Оберегай, прошу тебя. Только тебе доверяю. Не могу я с вами пойти. Дела.
Не волнуйтесь, владыка Кастари! горячо ответил Пивси. Беречь его буду, как вас!
Орвель похлопал Пивси по плечу и направился к товарищу. Подойдя, он взял его за руку и сказал, указывая на латоса:
Это латос Пивси. Он покажет тебе храм. Строили недалеко от Гаавуна, в лесу. Там очень красиво, увидишь. С обрыва видно весь океан.
Человек поправил капюшон и взглянул на Орвеля чистыми зелёными глазами.
За что тревожишься? спросил он.
Орвель пожал плечами.
Я всегда тревожусь за тебя. Ты у нас один.
В том и дело. Был бы не один, быть моей цене, и достал серебряный ардум из кармана, керта.
Неправда! воскликнул Орвель и отдёрнул руку. Ты совсем забыл о своём величии.
Тот отвёл взгляд.
Каком величии?
Не забывай, кто ты. сказал Орвель с горечью. Взглянул на океан и добавил: Не хочу больше говорить. Поехали в Гаавун.
Орвель развернулся и пошёл к Пивси.
Всё хорошо, владыка? спросил Пивси.
Поехали. ответил Орвель и потёр лоб, который так и стремился нахмуриться.