Только кого же мне взять в жены? Королева уже замужем… стало быть, принцессу! И вот свадьба сыграна, невеста приведена ко мне в дом, и я третирую ее, словно служанку, – ибо разве не муж я ей, не хозяин, не повелитель? Да будь она хоть трижды принцесса, но привело-то ее ко мне мое баснословное богатство, – и разве не вознесло оно меня выше королей? Разве кто-нибудь видел, как я прошу поесть во дворце ее отца? А когда приходит время моей семейной трапезы, я с презрением отвергаю приготовленную женой пищу; она впадает в отчаяние, призывает свою мать, и они обе опускаются передо мной на колени, умоляя поесть, а я делаю вид, что первый раз их вижу. Жена приникает к моим ногам и с тоской восклицает:…О, посмотри на меня, обожаемый муж мой, ты ведь знаешь, «что я люблю тебя больше жизни! Не по своей вине опоздала я с обедом – вчерашний дождь вымочил дрова, они плохо разгорались, и только поэтому не удалось мне приготовить пищу ко времени. Неужели даже вид моей престарелой матушки на коленях перед тобой не смягчит хотя бы на мгновение твое сердце? Умоляю, любимый, поверь, что я никогда больше не опоздаю с обедом – даже если мне придется самой собирать в лесу хворост и разжигать очаг!…» Тут я, пожалуй, прощу ее, однако, чтобы не уронить свое достоинство, легонько пну…» – И забывшийся наследник пнул свой хрупкий товар, превратив стофунтовое Наследство в груду осколков. Не сколотив состояния, он решил поколотить принцессу – и если б ему удалось потом разбогатеть, наш мир обогатился бы еще одним чудом.
А теперь, дорогие гости, я хочу рассказать вам про особую разновидность неумеренности, определяемую обыкновенно словами если-бы-да-кабы, и про ее частный случай если-б-я-знал. Случай такой весьма обычен, когда люди не знают меры в благих делах, и сначала я объясню вам, что это значит, а потом подкреплю свое объяснение достоверным эпизодом из реальной жизни.
Неумеренность в благодеяниях или стремление устраивать чужое счастие на свой лад – пагубная привычка, и.не было еще, я думаю, на земле человека, который сумел бы полностью от нее уберечься, а между тем земная жизнь уподобилась бы небесной, научись люди соразмерять свою тягу к добру с велением обстоятельств. Древняя поговорка гласит:
«Человек оплакивает свою ошибку, пока не скажет если-б-я-знал, – праотцы проклинали эту привычку, но лечения от нее никто не сыскал». Простите меня, любезные гости, но такова древняя поговорка.
Каждому ясно, что человек должен совершать благие поступки, – и однако далеко не всякий понимает, какими благодеяниями призван он одаривать ближних своих и кто из ближних достоин их получать. Многие творят благие дела совершенно бездумно: они уверены, что добро творить нужно, и творят его не задумываясь, желательно оно именно сейчас и здесь или нет. Им невдомек, что безмерно милосердный умножает, как правило, не добро, а зло. Нередко здоровый человек с двумя руками и двумя ногами живет по присловью:
«Что дано другим, то и я хочу получить», – такого человека незачем осыпать благодеяниями. Нашего милосердия достоин только тот, кто действительно не способен о себе позаботиться, – очень старый, немощный от природы, увечный или тяжелобольной… А теперь, чтоб вы поняли на практике, о чем идет речь, я расскажу вам про случай из реальной жизни.
Некогда один человек, отправившийся в чужедальние страны, увидел на подходе к большому городу железную клетку. Эта клетка, или ловушка, была насторожена на Леопарда, который очень досаждал горожанам, и они устроили ее так, что, когда разбойный зверь залез в нее, он уже не смог выбраться оттуда без посторонней помощи.
Увидев Путника, Леопард попросил, чтобы он выпустил его из клетки, но тот отказался. Леопард сначала уговаривал его, потом умолял, а потом угрожающе сказал: «Как же так? Разве сделал я тебе что-нибудь плохое? И ведь ты думаешь только о нынешнем дне, хотя мог бы задуматься и о завтрашнем. Да, весь мир называет меня безжалостным разбойником, но на самом-то деле я безобидный добряк.