Джей Си СервантесПосланник бури
Посвящается маме, моей Провидице,
и тем, кто не чувствует себя особенным
Для предъявления по месту требования
Вот онаистория, которую вы заставили меня написать во всех подробностях до горького и несчастливого конца. Все для того, чтобы показать на моем примере, что происходит с теми, кто бросает вызов богам.
Я никогда этого не хотел. Но вы не дали мне выбора. Я оказался здесь из-за какой-то священной клятвы, которую даже не давал, и потому что слишком сильно разозлил вас и вы захотели увидеть меня мертвым.
Думаю, вы получили, что хотели.
Вообще-то, мне кажется, вы должны поблагодарить меня, но боги никогда не выражают благодарность, не так ли?
Я просто хочу, чтобы вы знали: я бы сделал все это снова, даже зная, где в конце концов окажусь. Я ни о чем не жалею. Ладно, может, только об одном: что не смогу увидеть ваши шокированные лица, когда вы это прочтете. Во всяком случае, посылка отправлена. Увидимся на другой стороне.
«Тот, кто не верит в волшебство, никогда его и не найдет»
Глава 1
Все началось с маминого вопля.
Сначала я подумал, что она увидела скорпиона, и со всех ног бросился на кухню. Но оказалось, ей всего лишь пришло письмоона выплясывала от радости, размахивая им над головой.
Целый год я сидел на домашнем обучении, и вот теперь могу снова вернуться в школу. Вы услышали, да? Могу. Другими словами, мне все-таки разрешили учиться.
Вот глупые! Кто вообще назначил взрослых главными? Но тут такая штука: я совсем не хотел возвращаться в эту чопорную частную школу под названием «Святой Дух», где монашки будут бросать на меня злобные взгляды. И уж точно не хотел, чтобы школьный «шаттл» этого «Святого Духа» приезжал за мной в нашу глушь. Здесь у него последняя остановка, а значит, все места в фургоне, скорее всего, будут заняты. И как только я в него сяду, не менее дюжины глаз будут на меня пялиться.
Я улыбнулся мамеона просто сияла от счастья. Целыми днями она ухаживает за больными на дому, к тому же с нами живет ее брат. А основное занятие Хондопачками поглощать кукурузные чипсы за просмотром реслинга по телевизору, так что у мамы не так много поводов для улыбки.
Слушай, мам Я не знал, как начать. Ты говорила, я могу учиться дома.
Год, отозвалась она, все еще улыбаясь. Таков был уговор. Помнишь? Один год.
Сто процентов такого уговора не было. Но если у мамы что-то засело в голове, считай, приклеилось намертво. Спорить бесполезно. Да к тому же я хотел, чтобы она была счастлива. По-настоящему счастлива. Поэтому я тут же закивал, часто-часто. Чем усерднее киваю, тем радостнее буду выглядеть. Я даже выдавил еще одну улыбку.
Так когда?
Сейчас сентябрь, значит, месяц занятий я уже пропустил.
Начинаешь завтра.
Вот зараза!
А что, если начну в январе?
Ага, это, конечно, супероптимистично.
Мама покачала головой.
Это невероятная возможность, Зейн.
Разве частная школа не стоит слишком дорого?
Тебе назначили стипендию. Смотри!
Она помахала письмом.
М-да.
Мама аккуратно сложила конверт.
Ты ждал своей очереди с тех пор, как
Она не закончила фразу, но в этом не было необходимости. «С тех пор, как» относилось к тому самому дню, когда один козелкозел, чье лицо навсегда врезалось мне в мозг, извозил меня по полу и поклялся, что больше никогда нога моя не переступит порог «храма знаний».
А как же тетушка Кэб? спросил я. Ей нужна моя помощь. И на что я буду покупать корм для Рози, если не смогу работать?
Мисс Кэбнаша соседка. Вообще-то, настоящая фамилия у нее Кабальеро, но в детстве я все время путал, как она правильно произносится, и в итоге придумал эту коротенькую кличку, которая так и осталась. Она была слепа как крот, и ей нужен был помощник по хозяйству. Еще она подрабатывала гадалкой по телефону, я отвечал на звонки клиентов и только потом передавал ей трубку. Так все это выглядело более или менее законно. Платила она мне прилично, хватало, чтобы прокормить Рози. Рози у меня была «боксматинцем» наполовину боксер, наполовину далматинеци ела как слон.
Можешь работать после обеда, сказала мама и взяла мои руки в свои.
Ненавижу, когда она так делает во время наших споров.
Зейн, родной, пожалуйста. На этот раз будет лучше. Тебе уже тринадцать. Тебе нужны друзья. Ты не можешь жить здесь совсем один с этими
Под словом «здесь» она имела в виду узкую, пыльную дорогу в пустыне Нью-Мексико, «эти» наш сосед и соседка, а еще блуждающие клубки перекати-поля, гремучие змеи, койоты, земляные кукушки, охотящиеся на ящериц, высохшее русло реки и даже один потухший вулкан. Но об этом позже. Большинство людей удивляются, когда узнают, сколько вулканов есть в Нью-Мексико (но мой-то, конечно, не просто творение природы, ведь так, боги?)
С кем с «этими»? спросил я, хотя знал, кого она имеет в виду: неудачников.
Ну и что такого, что тетушка Кэб со странностями? И кому какое дело, что другой наш сосед, мистер Ортис, выращивает в теплице перцы чили каких-то непонятных сортов? Это не значит, что они неудачники.
Я хотела сказать, тебе нужно проводить время со сверстниками.
Да не люблю я сверстников, пробубнил я. И без учителей учусь лучше.
Тут ей было нечего возразить. Я самостоятельно изучил кучу всего, начиная с перечня генералов Гражданской войны и заканчивая группами крови человека и названиями звезд и планет. В этом-то и заключался самый большой плюс домашнего обучения: я был сам себе боссом.
Мама взъерошила мне волосы и вздохнула.
Ты гений, да, но мне не нравится, что ты болтаешься здесь с кучкой стариков.
Двоеэто не куча.
Вообще-то я надеялся, что мама забудет о нашей договоренности. Или этот «Святой Дух» (кто ж так школу называет?) в один прекрасный день провалится под землю в результате какого-нибудь природного катаклизма.
Мам, я пристально посмотрел маме в глаза и постарался, чтобы голос звучал серьезно, никто не захочет дружить с чудиком.
И постучал тростью по полу.
У меня одна нога чуть короче другой, а что это значит? То, что хожу я, по-дурацки прихрамывая. Вместе с хромотой мне достались всевозможные клички, которые напридумывали ребята: Костыль, Сэр Хромселот, Зейн Сильвер, Профессор Грюм и моя любимая кличкаУно, обозначающая, так сказать, наличие только одной здоровой ноги.
Ты не чудик, Зейн, и
Ох, нет. На глазах у нее выступили слезы.
Хорошо, хорошо, пойду, выпалил я.
Мне легче выдержать сотню злобных взглядов одноклассников, чем один печальный мамин.
Мама выпрямилась, смахнула слезы и сказала:
Твоя форма выглажена и лежит на кровати. И, кстати, у меня для тебя подарок!
Заметили, как ловко она обворачивает плохие новости во что-то приятное? Ей бы в мэры баллотироваться. Но я не стал цепляться к несчастной школьной форме и ворчать, что от галстука шея будет чесаться и покраснеет. Вместо этого сосредоточился на слове «подарок» и весь сжался, мысленно молясь, чтобы это не были четки или что-нибудь еще в этом духе. Мама бросилась к шкафу и вытащила длинную узкую коробку, перевязанную серебристой ленточкой.
Что это?
Открой, увидишь! И она нетерпеливо потерла ладони.
Я вскрыл коробку, недоумевая, откуда она взяла деньги на какой-то подарок. Под крышкой обнаружился кусок оберточной бумаги, а под нимблестящая полированная черная трость с бронзовой ручкой в виде драконьей головы.
Это это Я моргал, подыскивая нужное слово.
Нравится?
Мама широко улыбнулась, а глаза засияли так, что могли бы осветить весь мир.
Я повертел трость в руках, проверяя на вес, и решил, что она похожа на оружие воина, а значит, это лучший подарок во всей Вселенной.
Держу пари, она стоит кучу денег.
Мама покачала головой.
Мне ее отдали Помнишь, на прошлой неделе умер мистер Чанг?
Мистер Чанг, богатый клиент тетушки Кэб, жил в огромном доме в городе. Это она посоветовала ему взять маму сиделкой, и каждый вторник мама возвращалась от него с внушительной порцией китайского рагу. Меня трясло от мысли, что ей приходится все время возиться с умирающими людьми, но, как она всегда говорила, мы вынуждены хоть что-нибудь есть. После этих слов я решил, что буду есть меньше, но чем старше я становился, тем труднее мне давалось это решение. Сейчас во мне целых сто семьдесят пять сантиметроврекорд для нашей семьи.