Эвелирис придвинулась к столу, присоединяясь к разговору.
Отец рассказывал, как он был на торжестве в честь две тысячи девятьсот девяностой годовщины, произнесла тем временем Сенеренталь. Ведь отмечают они каждые десять лет Но мне кажется, что для такой даты они приготовят что-то особенное!
Солнце прошло через всю комнату и теперь поднималось выше и выше, уже не попадая прямо в окно. Створки были раскрыты, и с улицы доносилось громкое пение птиц. Эвелирис переводила взгляд с Сенери на Ксиона и Олоримэ и чувствовала себя абсолютно счастливой.
***
Олоримэ осторожно отвела толстую ветвь старого дуба и вышла на поляну. Оглядевшись, она расправила плечи и задела правым крылом с интересом наблюдавшую за ней белку. Животные в лесах Танмере вели себя как ручные, но только с эльфами; представителей других рас они пугались и прятались.
Прости, вздохнула эльфийка на возмущенный беличий писк и вопросила в темные кусты за спиной. Вы идёте?
Позавтракав у Старленов, эльфы решили совершить прогулку по окрестностям Гиджиля и, когда солнце поднялось довольно высоко, вышли из поселения. Они ходили по лесу до самого вечера, а когда начало темнеть, повернули назад.
Здесь мы расстанемся, произнесла Сенеренталь, оглядывая поляну. Я пойду домой. Сегодня отец возвращается из столицы.
Дом Старленов был в другой стороне, а Эвелирис ещё не собиралась оставлять кхэлина, поэтому дальше Сенеренталь должна была идти одна. Попрощавшись со всеми, она раскрыла крылья и взмыла в небо.
Олоримэ прошла в центр лужайки и оглянулась на Ксиона и Эвелирис, любуясь представленной картиной.
Ты снова жалеешь, что не художник? поймав её взгляд, спросил Ксион.
Олоримэ улыбнулась.
Я не думала, что ты запомнишь тот разговорусмехнулась она.
Ксион и Эвелирис тихо засмеялись, стараясь не нарушить шумом очарование ночи. Олоримэ тоже вышла из тени в свет луны, как вдруг что-то насторожило всех троих.
Да? полувопросительно прошептала Эвелирис, чтобы убедиться, что тревога охватила не одну её.
Олоримэ остановилась и замерла, потом обернулась на Ксиона.
Не кажется ли вам странным отсутствие звуков вокруг нас?
Сверчки затихли, белка, обиженная, но по-прежнему сидевшая на дереве, вдруг сорвалась и сиганула в чащу. И только соловей вдалеке по-прежнему пел на фоне общей тишины. Значит, что-то чужое было совсем рядом. Эвелирис приблизилась к Ксиону и раскрыла крылья. Остальные последовали её примеру.
Бесшумными тенями они поднялись под самые ветви деревьев, которые начинались в этой части леса очень высоко, и полетели, внимательно вглядываясь и вслушиваясь в лесные заросли. Вдруг неподалеку тихо-тихо хрустнула веткав обычной суете леса на это можно было бы не обратить внимания, а потом кусты колыхнулись где-то совсем рядом.
Ксион, молниеносно очутившись в районе шорохов, создал невидимую сетку с помощью своей стихии. Всё дальнейшее произошло в мгновение ока. Из кустов терновника выбежали трое. Отвлекшись на защиту от огненной волны, один из них попался в волшебную сетку. Ксион вынырнул из тени и выставил перед собой огненный шар. Олоримэ встала позади, тоже держа свою магию наготове, а с левой стороны, окруженная голубыми пятнами стихии Воздуха, вышла Эвелирис.
Трое незнакомцев в плащах с капюшонами, натянутыми едва ли не до подбородков, стояли, прижавшись спинами друг к другу. Один из них, применил магию, разрывая сеть Ксиона, однако эльф вовремя успел принять удар, и пленник не смог вырваться. Но из-за движения капюшон с его головы слетел, и Олоримэ, не отрывавшая взгляда от чужаков, резко выдохнула, опуская руки. Юноша тряхнул головой, чтобы длинные волосы упали ему на лицо. Однако Олоримэ успела рассмотреть невыразительную внешность иноземца: блеклые серые глаза, словно размытые очертания губ. Эвелирис, уловив в мыслях догадку предназначенной подруги, махнула рукой, срывая ветром капюшоны с остальных незнакомцев.
Луна высветила бледное лицо довольно молодого мужчины с твердыми и немного грубоватыми чертами. Встрепанные темные волосы, щетина и широкие плечи придавали ему сходство с гномом, только рост был чересчур велик. В своей обычной жизни он выглядел не так устрашающе, это эльфы помнили по портретам. Но, вероятно, нынешние странные условия продолжались достаточно долгое время и успели наложить заметный отпечаток на его внешний вид. Третьей путешественницей оказалась русоволосая женщина с синими глазами, подобными зеркалам, в которых нельзя было увидеть ничего, кроме отражения внешнего мира. Несмотря на то, что в такой обстановке нельзя было сохранять спокойствие, ни одна черта её лица не выдавала напряжения.
Ксион, очевидно, тоже узнал пришедших, потому что сетка, сдерживавшая юношу, исчезла. «Перед намиего величество Стефан, император Феррии, императрица Виорена и наследный принц Эарланмысленно констатировала Эвелирис. Если нас, конечно, не держат за идиотов и не обманывают мороком». Олоримэ недоверчиво взглянула на сестру по магии: «Проверь, ты лучше меня это умеешь». Эвелирис незаметно пустила стихию, дав ей задание снять маскирующие чары. Однако импульс вернулся, ничего не обнаружив.
Олоримэ отступила и сняла защитный купол: не доверять подруге у неё не было причин, это заклинание действительно получалось у Эвелирис превосходно. Воздух зазвенел от рассеявшейся магии.
Ваше величество, простите за неучтивый приеммедленно сказал Ксион. Мы совсем не ожидали обнаружить здесь вас.
«Как ты посмел скрыть от меня такую информацию?» мысленно, да и, наверное, вслух, возопила Тарья в своей комнате во дворце Повелителя. Услышав этот возглас, Олоримэ и Эвелирис устремились сознаниями к своей далекой подруге и спустя мгновение взглянули на мир её глазами.
Тарья тряхнула головой и выжидающе посмотрела на Элиора. Эвелирис и Олоримэ несколько раз встречались с кхэлином своей предназначенной вживую, но никогда прежде им не доводилось видеть его в полураздетом виде.
Ну, вот ты видишь сама ответ на свой вопрос, улыбнулся ясновидящий, отстраняясь от Тарьи и ища в темноте тунику. Эльфийка вздохнула и прикрыла глаза, не давая предназначенным лицезреть Элиора, пока тот одевался.
Ты прекрасно знаешь, что я могу хранить секреты даже от них! тихо сказала она.
Прости, Тарья, но Лаким и так смотрит сквозь пальцы на мою слабость рассказывать тебе обо всем. Не просто так каждый в совете имеет свои обязанности. Внешняя политикаэто моя работа, он наклонился и бережно поцеловал эльфийку. Однако теперь у меня нет выхода. Терпение, о, лучезарные! Я сейчас всё расскажу!
Тарья закрыла глаза, Эвелирис и Олоримэ последовали её примеру, и в сознания потекла информация.
***
Это случилось около декадона назад. Повелитель и Хранительница трона в пятом часу после рассвета находились в рабочей комнате Лакима, слушая Элиора и двух других ясновидящих из совета.
Значит, горные ведьмы по-прежнему ведут себя тихо? переспросил Лаким.
Да. Никакой агрессии на нашей границе, ответила эльфийка, сидевшая справа от Повелителя. В Эстере усилена защита, однако нападений со стороны гор не было.
Тогда что же за странные видения о скорой опасности тебя тревожили, Элиор? задумчиво произнес Лаким.
Мне не нравится, что они словно вымерли, тихо сказала Дорелея, такое затишье бывает только перед бурей.
А что происходит у волшебников? спросил Повелитель. Они ответили?
Нет, Лаким, лицо Элиора помрачнело. Император на связь не выходит. Императрицатоже. Удалось связаться только с их советником, который говорит, что он на время поставлен главным во дворце.
Ты полагаешь, что-то не так? взволнованно подалась вперед Дорелея.
Я не стал своевольничать, но если вы согласны со мной, то я сейчас же выясню обстановку, проговорил Элиор.
Да, я даю тебе такие полномочия, кивнул Повелитель, внимательно посмотрев на супругу.
Вести пришли через полтора часа. И они были невероятными.
Лаким, у них готовится революция, Элиор ворвался в кабинет и сразу приступил к изложению дела. Горстка сумасшедших чародеев смогла завоевать внимание всей страны и убедить волшебников в том, что император им больше ни к чему. Они предложили заменить его властью всего народа, представителями которого будут, разумеется, они сами. Все земли принадлежат всем, все между собой равны, а золото и магиювсем в одинаковом размере Просто вечное блаженство на Тоукси решили устроить!