Дверцу мне открыл совершенно незнакомый вампир. Красивый, конечно. Белокожийтоже конечно. С черными волосами, падающими на лицо, тремя колечками на нижней губе, двумяв брови и десяткомв левом ухе. Улыбка у него была голодная и злая, а ногтиострые, словно он наполовину в охотничьей форме.
Демон, прокомментировала Мари. Один из древних.
А ты любимая игрушка братца Люция? оскалился Демон. А можно я тоже поиграю? Давным-давно, когда этих сосунков и в природе не было, мы с ним все делили на двоих.
Это я рычу?
Это он хохочет? Зло и восторженно.
Это внутри у меня разливается чистейшая холодная ярость, та самая, помогавшая моими слабенькими женскими ручками, не знавшими гантелей, отрывать головы взрослым мужикам.
Видала ее глаза? кивнул Демон Мари. Я же говорил!
Мари подошла ко мне, развернула, держа за плечи, и тщательно изучила мое лицо. Эмоции она, разумеется, не спешила выражать.
Подвал, заключила она в конце концов. Я даже обрадовалась. В подвале мне вообще было спокойно и хорошо. Подумаешь, погипнотизируют немножко, зато там я защищена от настоящих опасностей.
Но я передумала, когда в подвале Мари уверенным шагом прошла мимо двери в удобную и комфортную комнату с едой и туалетом и открыла дверь клетки, в которой я просидела несколько неприятных часов. И когда я просто встала на пороге и помотала головой, она, не мучаясь рефлексией, втащила меня силой.
И надела наручники.
С цепями.
И заперла клетку.
Выключила свет.
И ушла.
Дежа вю.
8. Старый друг
В темноте все ощущения обостряются.
Особенно, если ты на какую-то часть вампир. Знать бы, на какую. Потому что все это время я забывала подумать о том, о чем меня будет нежно расспрашивать Эшер в этом подвале. О сказочке про слияние людей, вампиров и «других сущностей» в единое бессмертное и тяготеющее к знаниям существо.
Очевидно же, что мы с Люцием соединились как-то очень уж хреново и явно не были двумя половинками. Может быть, мы были куда меньшими частями. По крайней мере, к знаниям меня сильнее тянуть не стало. К выпивкеда. Возможно, мы были бессмертным алкоголиком.
Но чувствабыли не человеческие. Я не боялась.
Я и в прошлый раз не слишком боялась, но тогда был шок, тогда была депрессия и лекарства от нее в моей крови.
А сейчас я слишком много знала для того, чтобы бояться. Как минимум, что меня не убьют.
И могла в полной мере насладиться полной темнотой, в которой, как ни вглядывайся, нет ничеготолько еще более полная темнота.
Или тяжестью, холодом и грубостью наручников. Они оттягивали запястья, холодили кожу, и руки страшно затекали, даже когда просто лежали на коленях.
Твердым покрытием полабетонным, холодным. Я была в том, в чем пошла открывать дверь этим утромфутболке и пижамных штанах, которые не защищали от холода подвала.
Теплым, но затхлым воздухом, в котором тянулись еле уловимые нити посторонних запахов: еды, которую загрузили в холодильник сегодня утром, воды из крана с оттенком ржавчины, чуть холодноватого тела Мариого, я чуяла Мари, духов какой-то живой женщины, которая была здесь пару недель назад
И тьмы.
Я даже прислушалась. Тишина тут тоже была абсолютной, но мне остро не хватало пяти чувств, чтобы понять, что я сейчас ощущаю. Почему я ощущаю запах тьмы. Запах. Тьмы.
Что это вообще?!
Я дернуласьэто было как зуд. Как будто я хочу открыть глаза, а они никак не открываются. Или сквозь насморк ощутить явно сильный аромат. Но он не пробивался, я не могла идентифицировать это, и вот тут уже начинала паниковать.
«Люций!»
Я позвала его внутри себя, но не получила отклика. Может быть, это вообще был не он, мне пофиг. Мне нужно было понять! Ни его сущность, ни я сама не могли дать ответа.
Я застыла. Замерла. Прекратила дышать. Постаралась не существовать. Все, только чтобы ощущение тьмы проявилось отчетливее.
И в этот момент моей шеи сзади коснулось что-то влажное и горячее.
Я откатилась в сторонунасколько позволила длина цепей наручников! Ноничего. Ни запаха. Ни звука. Ничего.
Сердце грохотало в ушах, мешая успокоиться. Может быть, мне показалось?
Но в этот момент оно случилось сноваи я поняла, что это язык! Кто-то лизнул меня в шею сзади. Кто-то, кого не могло быть в запертой клетке!
Кто-то, кто засмеялся сейчас прямо над моим ухом.
Тихо. Хрипло. Сухо.
Знакомо.
Не мне.
Внутри меняне ячто-то встрепенулось на этот звук.
Загрохотали цепи, и наручники дернулиськто-то тянул их к прутьям клетки, наматывал цепь на что-то наверху и притягивал меня к стенке так, что руки оставались задранными наверх, а двинуться было невозможно.
Я не слышала, чтобы кто-то входил в подвал или даже в клетку. Но этот кто-то был здесь. Внутри. В темноте.
Ты догадалась? голос такой сухой и хриплый, что от одного его звука хочется пить. И вот теперь я ощутила присутствие рядом с собой. Не дыханиедыхания не было. И запах тьмыон усилился.
И отклик внутритоже.
Я попыталась привстать, но с руками, натянутыми над головой, это было сложно.
Тогда и ощутила дыханиеснова позади, у самого уха, холодный вздох, пахнущий тьмой, пошевелил волосы. И язык прошелся по изгибу ушной раковиныострый, горячий, влажный.
Еще нет? пересыпался мелким песком тот самый голос у другого уха. А если так?
И снова касание горячего и влажного на шее, а потомвсе еще внутри этого ощущенияострый укол. У него чтов языке шип?
Нравится?
Мне нет. Но я тут не одна
Скучал?
Что?!
Присутствие изменилосьоно снова было передо мной, а не позади. И тьма вокруг слегка посерела, словно где-то появился источник света.
Илипропал источник тьмы?
Какое странное сравнение.
Передо мной на корточках сидел Демон.
Прямо в клетке.
9. Что вы знаете об извращениях
Никого нет дома, ответила я. Если ему нужен Люций, то черт знает, куда он делся после той оргии в баре. И после шизофрении в сугробе. И после валентинок. Поздравил и ушел, ага.
Да куда он денется Но я могу и выманить, мне несложно
Кто ты такой? кроме того, что вампир идревний? Что значит древний? Как Люций?
Не обращает внимания, рассматривает меня в упор. Сам он похож на подросткаслишком длинные руки и ноги, презрительное выражение лица, кольца эти, тоннели в ушах и что там с языком было? Красивый как чертэто про него. Но не взрослый мужчина, не томный эльф типа Люция. Бешеный какой-то.
А он в ответ разглядывал меня.
Стоя на четвереньках.
Никогда бы не подумал, что он мог выбрать тебя.
Все так говорят, буркнула я.
Но если выбрал, значит были причины Демон склонил голову набок и высунул кончик языка.
Интересно, насколько он в курсе про эти причины?
Эх, братец, братец Демон хищно облизнулся, и я успела увидеть черный шип у него в языке. Он им сам не режется? Какие глупости ты до сих пор делаешь, это что-то
Вот кстати еще Маэстро звал Люция братцем. Интересно, это что-то значит?
Я бы даже дифференциальные уравнения в голове порешала с удовольствием, если бы это помогло мне отвлечься от нескольких неприятных мыслей. Например, как Демон сюда попал? Иличто он собирается делать? Ичто именно он знает про Люция такого, что надо бы знать мне и чего не знает, а я знаю?
Демон приблизил свое лицо к моему, медленно выпуская клыки. Они смотрелись бутафорскими, даже удешевляли его образ. Не просто подросток-гот, но подросток-гот во время Хэллоуина.
Не боишься, значит?
Я помотала головой.
И не надо, совершенно не успокоил меня он. У меня другая задача
Он вдруг растворился в воздухе. Размазался как акварель, политая водойи на его место в мире вновь наползла непроглядная тьма.
Зато там, за спиной, за пределами все это время запертой клетки, которую никто не открывал и не закрывал, снова раздался сухой сыпучий смех, и снова влажный язык, а потом острый шип коснулись моей шеи. Но уже не убрались, хотя я попыталась отодвинуться от стенки клетки.
Язык скользнул ниже по позвоночнику, шип снова уколола дальше начиналась моя спальная футболка. Начиналасьв прошедшем времени, потому что я почувствовала воздух на своей коже и в панике начала ощупывать себя, и только ловила пальцами расползающиеся лохмотья ткани.