Мне понравилось то, как вы дрались, признаюсь я. Если бы вы уже оба меня не трахнули, я бы вас прямо сейчас захотела. Хотя по вашей позе видно, что я тут лишняя.
Еще быу Люция стоит член и отчетливо прижимается к бедру Демона. Стоит ли там что-нибудь у Демона, я не вижу, но догадываюсь.
Честно говоря, меня в этот момент изрядно встряхивает, и боюсь, что это видно как минимум Люцию. Он щурит черные глазасначала с острой ненавистью, как это у него водится, а потом
Меня затапливает его эмоциями.
Белобрысая тварь умеет подключаться ко мне даже когда я в режиме темной богини.
Но сейчас я не возражаю, потому что его чувствакак зимнее терпкое вино. Очень густое, пьянящее, бьющее по всем рецепторам то сладостью, то горечью, то бархатной ночью и просверками кинжалов в ней, а потом отступающее, оставляя почти грубый привкус алкоголя.
Только вместо алкоголяего желание.
Я бы даже сказалапохоть.
Нестерпимая тяга ворваться, воткнуть, войти внутрь
Выебать. Слово, которое ты ищешьвыебать, комментирует Люций. И он чертовски прав.
Хочется раздвинуть ноги, подтащить его к себе, ощутить тяжесть и твердость тела, застонать от холодного и плотного, что врывается и наполняет. Хочется выгнуться навстречу, ощутить боль, когда он достигает предела и выгнуться еще сильнее, чтобы боль стала плотнее и реальнее.
И это моехочется, которое я посылаю ему, а он посылает мне своестиснуть, зарычать, сжать горло, облизнуть сосок до твердости и прокусить до крови, входить, чувствуя, как пульсирует и сжимается плоть вокруг, чувствовать больпотому что чересчур узко, нужно продираться, но горячее тело извивается и нет даже секунды, чтобы позволить ему увлажниться внутринадо брать, глубже, сильнее, чаще, чтобы кричала, кусалась, вырывалась, а когда захрипит и забьется в судорогахвоткнуть в горло клыки и позволить частице тьмы перелиться и забить вены самой болезненно-сладкой наркотой в мире.
Чувствую себя лишним, откашливается Демон. Еще быя чувствую его тоже. Тьма во мне жаждет с ним слиться, но ловит только его потребность кожей к коже быть с Люцием.
Какой-то хренов промискуитет, качаю я головой. Из-за чего ты так взбеленился и полез драться, если просто хотел потрахаться?
Из-за тебя. Почему он, твоя темная половина, не уничтожил того, кто причинил тебе боль? Если даже я хочу это сделать так сильно Демон сжимает ладонь, позволяя когтям пронзить его собственную кожу и показывает, как капает на простыни его черная кровь.
Люц, выпусти ты его, говорю я устало. Или я пока пойду кофе попью, пока вы закончите неважно даже, что именно.
Люций скатывается с Демона и падает на подушки, моментально принимая позу и вид максимально расслабленного и довольного жизнью сибарита. Коротким жестом подзывает меня к себе, и я, не успев даже задуматься, падаю в его руки, прижимаюсь и тоже становлюсь довольна жизнью.
Что ты с ним сделал бы? щурится Люций, лениво дотягиваясь, чтобы пнуть Демона на другом конце кровати.
Оторвал бы голову, не задумываясь, говорит тот. Нет, слишком быстро Наслал бы поедателей плоти и все время, пока они жрут, рассказывал бы, какой он ублюдок. И отрезал бы пальцы И Нет. Пожалуй, не так, Демон прерывает сам себя и хмурится. Нет, сначала я его достаточно долго подержал висящим на уровне седьмого этажа
Я оглядываюсь на Люция и улыбаюсь.
Он смотрит на меняну да. Мы друг друга поняли.
Вот-вот, братец, говорит он Демону. Вот-вот
То есть, ты просто не смог выбрать, да? Что же ты предлагаешь?
А ты подумай.
Демон смотрит на него пристально и пугающе. Все еще как на врага. А потом поворачивается ко мне и только роняет:
Алин?
Именно, с довольным видом откидывается на подушки Люций и запускает пальцы мне в волосы. С некоторых пор он полюбил ими играть не меньше, чем яего. Может, у меня и подхватил через нашу странную связь.
Алин, хочу ли я уничтожить твоего бывшего бойфренда? Оторвать голову? Окунуть в кислоту? Выкинуть с седьмого этажа? Демон делает такие паузы, словно предлагает мне отметить галочкой самые интересные пункты.
Я смотрю на Люция. Потом на Демона. На темного и жаркого Демона, от взгляда на которого у меня что-то сжимается внизу живота. Но спать я с ним больше не буду. Хватит разврата.
И вспоминаю.
Вспоминаю Андрея.
Хотела бы я, чтобы он умер максимально чудовищным образом? Так, как могла умереть я? Или так, как мог бы придумать Демон? Или лучшеЛюций.
Хах.
И по моей улыбке Люций понимает ответ.
Мы все-таки одно целое.
Хорошо, Демон почти смирился. А что насчет той девки? С которой он пришел?
Подвесил вниз головой и заставил вытечь всю кровь по капле, деловито отчитался Люций. Заняло неделю.
Демон кивает. Он удовлетворен.
А я? В первый раз слышу, что Люцию все-таки было не все равно. Что он сначала отомстил, а потом пришел меня спасать. Забавно.
Я думаю, что должна бы испытывать злорадство.
Но нет.
Или, может быть, ужас?
Тоже нет.
Было ли такое решение справедливым? Ведь та подружка Андрея ничего плохого не сделала. Даже не знала, наверное, что между нами что-то было.
Ни разу не справедливо.
Но именно такой вариант мести устраивает меня больше всего.
Медленная страшная смерть для нее.
И жизньобычная жизнь, что хуже любой смертидля него.
В конце концов, если я передумаю, я всегда могу оторвать ему голову. Самостоятельно.
И Люций выбрал это, потому что был уверен, что я бы выбрала так.
Не зря он угрожал мне как самой страшной каройвозвращением в обычную жизнь.
2.12 Это было сладко
Демону надоело смотреть, как мы с Люцием пожираем друг друга глазами, не обмениваясь мыслями, но, кажется, обмениваясь чем-то большим. По-настоящему, без читерского чтения эмоций, понимаем друг друга с полувзгляда. И сейчас в наших взглядах много напряжения.
Питайся, бросил он Люцию. Или питайтесь. Хер вас, извращенцев, теперь знает. А я пойду таек пожру.
Он одним прыжком оказался у двери, и я невольно отвлеклась даже от черноты в глазах своего вампира, чтобы полюбоваться гибким смуглым телом, движущимся с грацией, недоступной даже кошкам. Вампиры все-таки охренительно красивы, красивее любого живого существа на свете.
Сзади меня раздалось рычание, Демон заржал и хлопнул дверью, скрываясь в соседнем номере.
А меня развернули, уложили на спину и нависли сверху, щекоча кончиками белоснежных волос соски, которые моментально затвердели.
Что, будешь меня кусать? с надеждой спросила я. Кровь с тьмой пополам. Твой любимый коктейль.
Буду тебя ебать. Люций как обычно. У меня есть много других любимых частей твоего тела.
Мне кажется, или это натурально признание в любви?
Ты еще не утомился? Вы с Демоном потратили изрядно сил сегодня, сочувственно спросила я.
Вместо ответа Люций качнулся, развел коленом мои ноги и уперся уже привычно холодным членом мне в промежность. Стоящим, разумеется. Довольно твердым, и
Мне неожиданно захотелось, чтобы он вошел, хотя я была уверена, что после адской групповухи я еще долго никого не возжелаю.
Но это Люций. Мой совершенный и прекрасный любовник.
Тот, чьи поцелуи заставляют меня умирать от желания ощутить его в себе в любом месте и в любое время. С самой первой встречи. Ну или со второй. Хотя техническивсе-таки с третьей.
Ты правда хотел отомстить за меня? шепотом спросила я его прямо в губы, приподнимаясь, чтобы прикоснуться кожей к коже.
И почувствовала острые клыки, скользящие по моим губам. Сначала просто надавливая, потом позволяя языку пройтись перед ними, делая губы влажными, а потомон резко прикусил нижнюю губу, быстро, остро, моментально слизнув каплю крови, выступившую из раны.
Любишь задавать тупые вопросы? прошипел Люций. Тогда я действительно сначала поем. Когда я голоден, они меня чудовищно выводят.
Он всегда вел себя как безумный подросток, но когда он был сильнее, это чертовски пугало, а сейчас умиляет.
Хотя он все еще сильнее, как мы выяснили.
Но я уже могу сопротивляться. Просто не хочу.
Я потянулась, приподнялась и открыла ему свою шею.