Впрочем, всему приходит конец. Вот и благодушное настроение моего собеседника сменилось стальным блеском глаз. Он прямо подобрался перед прыжком, словно тигр при виде козленка.
Твоя речь стала заметно лучше, Харальд покачал в чаше вино и сделал небольшой глоток. Всего за один раз.
Отец Цисканийпросто кладезь знаний, вздохнул я.
В чем дело? удивился Харальд. Мне кажется, ты должен быть доволен. Он лучший учитель в городе.
Доволен? я действительно был расстроен. Ваша школа для крестьян рассчитана на то, что к концу года я научусь кое-как выводить на песке своё имя. А года через три мы, пожалуй, доберёмся до чтения книг. Букваря, если быть точным, понятия «букварь» в местном языке не было. Как, возможно, и самой книги. Поэтому мне пришлось произнести его на языке оригинала.
Должно быть, я и вправду был слишком сильно расстроен, потому и не сумел сдержать чувств. Со стороны это, пожалуй, выглядело так, будто я отчитываю провинившегося. Да, некрасиво получилось. Жак с Дарли даже оторвались от своего пива и с удивлением поглядывали на нас с Харальдом.
Прошу меня извинить, я дал заднюю. Так надеялся, что получится разобраться с вопросом, что не смог сдержать эмоции.
Переход от упрёков, которые Харальд наверняка принял на свой счет, к извинениям явно сбил его с толку. Все произошло слишком быстро, он ещё раздумывал, как реагировать на возможное оскорбление, а теперь решение нужно принимать по новой. Ну не глупо же поднимать шум, если перед тобой уже извинились?
Как я и надеялся, мой собеседник решил не заострять внимания на произошедшем. Вместо этого он на секунду задумался, задрав глаза вверх. Так делают люди, которые пытаются что-то вспомнить.
Букварь? Что это? довольно точно воспроизвел он звучание незнакомого слова.
А у герра Харальда прекрасная память. Услышал незнакомое слово, запомнил, произнёс. Даже ударение поставил правильно и с мягким знаком на конце не сплоховал. Одним словом, молодец.
Это книга для тех, кто только начинает учить язык. С картинками, про картинки я сказал зря. Судя по реакции, уже сама по себе книга для него что-то невероятное, а картинки его просто добили. Э-э, да вы, батенька, читать не умеете!
Должно быть, ее написал очень мудрый человек, Харальд на секунду задумался. Я понимаю, что ты хочешь сказать. Но, думаю, во всей стране не найдётся такой книги. Возможно, где-нибудь в Аллии или в Гарне, в столице
Как-то он неуверенно говорит. Может, и действительно здесь это диво-дивное?
Но все же отец Цисканийлучший учитель в этих краях. Говорят, он обучал даже главу Совета города.
Сразу видно, что гораздо охотнее Харальд поговорил бы о типах оружия или методике смертоубийства. Грамота пугала помощника священника, как ладан чертей. В его глазах сгорбленный почти так же, как я, старик олицетворял всю премудрость этого мира. Мне же после двух минут его менторского тона захотелось удавиться или придушить самого святого отцамы целое занятие топтались вокруг одной буквы, которая весьма корявенько была выведена мелом на небольшой доске!
Семь мальчиков лет восьми-девятивот и весь класс средневекового начального учебного заведения. Их одежда мало отличилась от моих лохмотьев, из чего можно сделать вывод, что передо мной дети из семей с небольшим достатком. Крестьяне или мелкие торговцы. До рабочего класса общество ещё не доросло. Ну и слава богу, пожар мировой революции оставим потомкам.
Что меня порадовало, каждый из присутствующих на уроке был доволен, потому что занимался любимым делом. Причём каждый своим. Отец Цисканий бубнил у доски, иногда мне, правда, казалось, что он засыпает под собственную монотонную речь. Дети добросовестно рисовали на угольных досках.
Нельзя было только вставать и говорить громко. В этом случае в старичке просыпался зверь, и он долго орал на провинившегося писклявым голосом. Затем все успокаивалось и некоторое время из угла помещения опять слышалось размеренное бормотание.
Лекция и семинар в одном флаконе впечатления не произвели. Тогда я попытался перехватить священника после их окончания. И, признаться, был шокирован оказанным отпором. Старичок недаром вёл занятия по красноречию. Когда он наконец понял, что от него хотят, меня встретили такими оборотами, что я просто остолбенел. А секунд через десять непрерывного визга, который мой встроенный переводчик переводить наотрез отказался, система опять вырубилась.
Выбираясь из закоулков монастыря, куда меня завела охота за знаниями, мне стало понятно ещё кое-что: во-первых, в моем переводчике отсутствовал блок с нецензурными выражениями, во-вторых, за те десять секунд, пока отец Цисканий полностью не перешёл на ненормативную лексику, он успел дать мне понять, что ради одного выскочки свою методику обучения менять не будет. И если с первым я ещё готов был смириться, то второе откровенно печалило. Мое желание сделать по принципу «раз и все» оказалось невыполнимым. Нужно искать другие пути.
А какие-нибудь другие мудрые люди поблизости есть? не слишком рассчитывая на положительный ответ, спросил я. Те, кто смотрит на небо и рассказывает всякие глупости?
Брат Маркус? донеслось с другой стороны стола. Есть же брат Маркус.
Проблеск мысли застал Жака со здоровенной костью в руке, которой он сейчас размахивал, как дирижёр палочкой.
Брат Маркус? недовольно поинтересовался Харальд, ему определённо не понравилось, что кто-то вмешался в нашу беседу. Хранитель летописей? Чем может помочь этот прохиндей?
А он разве ещё жив? партнёр Жака, отхлебнул пива.
Кто такой брат Маркус?
Неужели удалось зацепить крупную рыбу? Хранитель летописей может оказаться очень полезной находкой. Довольно сложно оставаться безграмотным хранителем. Какой ты тогда, к черту, хранитель?
Не очень приятный человек со склочным характером, Харальд явно жалел, что всплыло имя Маркуса. Я почувствовал разгорающийся огонек раздражения и недовольства. Впрочем, ничего конкретного, меня, похоже, «зацепило» основным потоком, направленным на его подчиненных. Пожалуй, после сытного обеда их ждёт голодный ужин. И определенная разъяснительная работа, возможно, и вместо завтрака.
Мне же нужно было раскопать побольше об этом любителе древностей, как можно быстрее. Харальд в любой момент мог сойти с крючка, к счастью, другие временадругое воспитание. Уходить без причиныпризнак плохого воспитания, а у благородного сословия с этим все куда строже.
Где я могу его найти? как ни в чём не бывало спросил я, намеренно не замечая его неудовольствия. Слово не воробей, а возможность подловить ближнего своего.
Так в подвале, Жак с грохотом поставил кружку на стол, изыскано рыгнул в ладошку величиной с лопату и махнул рукой в сторону комплекса зданий Ордена. Ты сидел в левом подвале, а онв правом. Как спустишься вниз и почуешь запах пыли, почитай, нашёл.
Жак! вдруг рявкнул Харальд и впился в него взглядом. Тебе не кажется, что ты пропустишь дежурство?
Какое дежурство? простодушно удивился тот. Моя очередь только через три дня.
Более сообразительный напарник, вскочил из-за стола и потянул своего приятеля. Он явно заподозрил, что происходит что-то странное. У хорошего солдата есть врожденное чутье на неприятности, и оно сейчас вопило о том, что не стоило им тут задерживаться.
Наконец и до толстокожего Жака стало доходить, что им лучше всего исчезнуть из поля зрения начальства как можно скорее. Авось, пронесёт. Ради такого случая можно пожертвовать даже остатками пива.
Как только подчинённые исчезли из помещения, Харальд мрачно на меня посмотрел. Все его благодушие как рукой сняло. Облачко над его головой стремительно серело, покрываясь колючками и наростами.
Ты, Иан, он впервые назвал меня по имени, но ничего хорошего в этом не было, конечно, можешь сходить и послушать бредни, выжившего из ума человека. Я даже не собираюсь тебе это запрещать. Зачем? Просто не советую придавать его словам какое-то особенное значение. Пользы от его речей точно не будет.
Он рывком поднялся из-за стола.
А хочешь бесплатный совет? Харальд оглянулся, обдав меня вдруг внезапно позеленевшими брызгами своей ауры. Не ходи к Маркусу. В своё время отец Тук сам тебе все расскажет.