Вот так он и получил список тех, чьи основания на созвучие с названиями кланов его драгоценной родины были наибольшими. И из всех них выбрал наиболее подходящий вариантвдову по фамилии Макли. Никакого отношения к Шотландии, она, ясное дело, не имела, но возможность «поиграть» с фамилией В лице Кэтрин Макли судьба, так долго поворачивавшаяся к Малахии задним профилем, преподнесла ему тот самый шанс на миллион. Мало того, что мысль о замужестве с ним с условием взятия ее фамилии как семейной даму ни разу не смутила, так ее не покоробила даже идея о последующей небольшой подделке документов, в смысле о приписке трех букв и превращении их семьи в Маклилаков. А уж идею об эмиграции дама и вовсе восприняла на ура. Потому что Кэтрин Макли, как и ее сыновья, была оборотнем, которых в округе за повышенную любвеобильность и склонность к решению любых проблем кулаками крепко не любили и со дня на день собирались либо сдать в полицию, либо самим разобраться не без помощи вил и топоров со всякой нежитью. То, что оборотни относятся к нечисти, их соседей не смущало, топоры потихоньку точились и не хватало только мельчайшей искры, чтоб поселок полыхнул и накинулся на Кэтрин Макли с детьми.
Поэтому предложение Малахии насчет договорного брака пришлось для нее как нельзя более вовремя. Венчание произошло в рекордные сроки. И уже на следующий день письмо от теперь уже Малахии Маклилака ушло в Шотландию. А там через неделю его поверенный в Глазго по просьбе автора обратился в эдинбургский офис SRT с прошением о внесении в него нового тартанатартана клана Маклилак. Так что к моменту прибытия семьи Маклилак в Порт-Глазго первые ярды нового тартана были готовы и ждали только момента изготовления клановых килтов: для самого Малахии, его двух сыновей и троих отпрысков Кэтрин.
Со временем Маклилаки в Шотландии прижились, работать что Малахия с сыновьями, что парнишки Кэтрин Макли умели, так что ферма понемногу разрасталась. Мальчишки потихоньку выросли, обженились, обзавелись детьми. Но их по-прежнему оставалось слишком мало, чтоб обрабатывать всю имеющуюся у клана Маклилаков площадь. И защищать ее от набегов соседей, не брезгующих полюбопытствовать нельзя ли чем-нибудь поживиться на чужой территории. И еще вполне себе бодрый Малахия задумался о способах быстрого увеличения мини-клана. Сам он аккуратно наводил справки насчет беженцев из Европы, а Дуглас, старший сын Кэтрин методично объезжал Шотландию в поисках собратьев-оборотней.
Найти тех, кто захочет здесь работать было не сложно, сложнее было «привязать» их к местности и ее жителям. Причем делать это надо было так, чтоб у потомков что людей, что оборотней не было возможности развалить изнутри создаваемую им равноправную клановую систему. Малахия еще при покупке земли оговорил статус участка как неотчуждаемой клановой собственности, когда все проживающие являются солидарными собственниками, но не имеют права на продажу. Он прекрасно понимал, что сам он достаточно авторитарен, чтоб держать в узде невеликое число и людей, и нелюдей, но как дальше будет проистекать их совместное проживание предсказать невозможно. Потому что его собственные сыновья выросли не слабаками, но оказались не до такой степени сильны духом, чтоб суметь унаследовать власть и подчинить себе тех, кто обладал второй ипостасью.
И если не обезопасить заранее более слабых членов кланалюдей, оборотни имеют шанс их просто задавить со временем грубой силой. Поэтому его следующим шагом стало принятие Кодекса Маклилаков, подкрепленного Заветами Основателя. Хочешь стать полноправным клановцемприходи, примем, выделим жилье, фронт работ и фамилию, но стребуем кровную клятву о соблюдении определенных правил. Не соблюдаешьпшел вон.
Именно на нарушении Кодекса Ирвин и «погорел».
После смерти Малахии власть в клане перешла в руки оборотней. Они оказались сильнее людей и более жестко вели бизнес, но нарушать Кодекс не пытались. Пока именно у Ирвина не взыграли лишние амбиции. Потому что именно его будущее изо всех молодых оборотней представлялось ему максимально выигрышным. Вожак Рэнулф конечно был альфа-самцом, но возраст его подходил к старости и момент, когда его сменят был не за горами. А сменить его мог как раз отец ИрвинаТорберн, старший воин и бета-самец стаи. Сам Ирвин к тому моменту перешел из категории пестунов в полноправные воины и мог надеяться со временем унаследовать клановую власть за отцом.
Если бы не эта человечка.
А ведь как поначалу все хорошо складывалось! Именно Ирвин по итогам школьного обучения смог поступить на бюджетное отделение в University of Glasgow и пройти все стадии обучения от foundation до магистра, получив диплом по эффективному менеджменту. И приехать на очередные каникулы в клан как полноправный молодой специалист. Именно вокруг него постоянно крутились и молодые волчицы, и человеческие самки, предлагаясь чуть ли не наперебой и надеясь однажды занять место его постоянной партнерши.
Уж кто-кто, а он мог позволить себе выбирать! Никогда Ирвин Маклилак не видел отказа от окружающих женщин. Хороший рост, эффектная внешность, сила волка, слава гонщика и общая аура надменностигордому воину клана оставалось только подсчитывать победы. На Нетту он внимания вообще поначалу не обратил, зачем ему какая-то человечка? Где-то обитает в людской части поселения, и пусть себе дальше обитает. Джинти, Кирсти, Мораг, Иннису него и без того был неплохой выбор молодых волчиц-одногодок. Которые чуть не дрались между собой, только бы обратить на себя его внимание. Вполне достаточно было периодически одаривать кого-то из них своим ленивым интересом, чтоб партнерша готова была не просто из трусишек, а из собственной шкуры выпрыгнуть А уж как это бесило его сверстников, которым подобного «обожания» не перепадало
А человечки ну, не представляли они интереса для большинства волков. Слабые, невзрачные, мелкие, они даже не пахли так, как положено оборотню. Неинтересно, короче. Это, впрочем, не означало, что любвеобильные оборотни клана совсем не обращали на них внимания! Бывало, что омега-волки или инвалиды, не могущие претендовать на внимание нормальной самки-оборотня, создавали пару с человеческими женщинами. Даже старшие волки иногда не брезговали заводить с ними короткие интрижки, а периодически даже и щенков плодить. Но чаще всего в такой паре рождались не оборотни, а такие же слабые человеческие детеныши, поэтому особо много желающих тесно общаться с человечками не находилось
Так что не была она ему интересна, но запомнилась одной странностью. На общем собрании клана, когда он оглядывал зал, он сталкивался с самым разным выражением лиц: веселым, неприязненным, кокетливым, жадным, ненавидящим, раздраженным и только она смотрела спокойно, и даже как-то изучающе. Как будто разглядывала его, строя про себя некие планы. Так он сам мог бы смотреть на перспективную кобылу, прикидывая каким жеребцом ее лучше покрыть для получения максимально удачного помета. Ему это не понравилось. И захотелось выяснить кто это тут таращится на будущего бету без почтения. Уиллиг, его двоюродный брат и лучший друг, ему и разъяснил:
А, это Нетта. Мать из людей, врач. А она хоть и родилась от нашего альфы, а все равно без толкучеловечка. Хочет финансы изучать.
Н-да, человечкаэто неинтересно. Тем не менее, он как бы случайно подошел к ней поговорить о финансовых рынках и снова поразился. Она его не боялась. Она не испытывала неудобства от его попыток на нее надавить. Она спокойно приняла его приглашение на танец, как будто по-другому и быть не могло. У него опять проскочило ощущение, что она что-то такое про него для себя решила и сдвинуть ее с этого решения не удастся. Чем-то это напомнило ему его знакомого Морая.
Морай, он хоть был и туповатый, но необычный. Не сумев поступить даже в самый простой юридический колледж, обиделся, засел в Интернете и сам выучил все законы, чуть ли не от кодекса Хаммурапи и вплоть до Хартии вольностей. Поэтому разговаривать с ним стало сложно. На любое сделанное окружающими предположение он норовил ответить, чем это чревато с юридической точки зрения. А когда те обижались и отмахивались от его знания законов, он переходил к следующему этапу вразумлениякулаками. И полезть мог в драку с кем угодно, хоть с мэром, хоть с начальником полиции, хоть с альфой, хоть с чертом лысым. Ибо на его стороне был закон. Ну, теоретически.