И врезалась в Декса.
Ада, он сжал мои плечи. Что такое? Что случилось?
Мой рот раскрылся, я без звука смотрела на него, а потом на Перри, появившуюся за ним из моей старой спальни.
Чтото у меня в шкафу, выдавила я, содрогаясь всем телом.
Дверь в конце коридора открылась, на нас смотрел мой папа, запахивая халат, надевая очки на нос.
Уже за полночь. Что происходит? его голос охрип ото сна.
Я посмотрела на Декса, не зная, что сказать.
Ей приснился кошмар, быстро сказала ему Перри. Ничего. Иди спать, пап.
Мы стояли в коридоре неподалеку от моей комнаты, смотрели на папу. Он смирился, хоть я знала, что не спала. Он хмуро посмотрел на меня с тревогой на лице и ушел в свою комнату.
Оставайся за мной, Декс подвинул меня, мы с Перри оказались за ним. Я не собиралась заходить первой.
Декс прошел в мою комнату, мы с Перри замерли на пороге.
Этот шкаф? Декс указал туда, дверца была приоткрыта, свет пропал. Я спрашиваю, потому что мы с Перри спим в продолжении твоего шкафа.
Да, сказала я, страх мешал раздражению. Но там был свет. Он включился, когда я хотела открыть дверь. Я услышала я замолчала, не зная, стоит ли говорить еще.
Перри пристально смотрела на меня.
Что услышала?
Я сглотнула и посмотрела на нее с мольбой.
Я услышала маму, прошептала я.
Ты знаешь, что это не она, сказала она, но я не могла согласиться.
Декс нахмурился, а потом огляделся. Он быстро прошел к столу и схватил карандаш, которым я рисовала, сжал его как нож.
Что ты собираешься с этим делать? прошипела Перри. Рисовать призраков?
Он склонил голову, потрясенно глядя на нее.
Тебя когданибудь били карандашом в глаз? Нет, потому что тогда ты погибла бы. И никто не говорил ничего о призраках.
Никто не говорил о призраках, сказала я. Но я не думаю, что тут так. Я знаю, когда имею дело с призраком, а когда с не знаю. Если это не сон, то я схожу с ума.
Перри быстро ущипнула меня за руку.
Ай! Чего? завопила я, отпрянув от нее.
Не спишь.
Декс глубоко вдохнул и открыл дверь шкафа.
Я закрыла лицо руками. Я не знала, что ожидала.
Но там было пусто. Мои вещи висели на плечиках. Декс склонился, пошарил руками по дну шкафа, среди сандалий, туфель и упавших вещей.
Ничего, он выпрямился. Но у тебя ужасно много туфель на каблуках, какие подошли бы стриптизерше.
Молчи, хмуро сказала я.
Он поднял руки и прошел к нам.
Эй, я знал много хороших стриптизерш в свое время. Это не оскорбление.
Перри закатила глаза.
Помнится, тебе нравилась Мария.
Ах, ты помнишь, радостно сказал он.
Перри не слушала его и повернулась ко мне.
Так что случилось?
Я указала на стол.
Я рисовала и уснула. Проснулась от стука.
Старый добрый синдром «взрывающейся головы», отметил Декс.
Да. Это. Но стук был там, будто по столу. Конечно, я проснулась и была одна. А потом чтото мелькнуло за окном.
Декс прошел к окну и поднял его, высунул голову на миг.
Там на дереве большая птица, сказал он. Может, она? Похоже на ворона.
Ох, ворон за окном тоже ничего не значит, сказала я, подходя к нему.
Я выглянула и увидела ворона на дереве, фонари озаряли его силуэт. Он склонил голову, глядя на меня глазамибусинками, а потом улетел, тяжело хлопая крыльями.
Я поежилась. Воронов тут было мало, только вороны. И я не видела их за своим окном после полуночи.
Забудем пока о птице, сказал Декс, хотя по его мрачному взгляду было видно, что он не отогнал эту мысль. Что случилось потом?
Я услышала, как дверь открылась. Она не была открыта. Клянусь. И я пошла туда.
Как и делают, когда в шкафу чтото жуткое, сказал Декс.
А потом я услышала голос мамы. Она просила о помощи, я посмотрела на Перри большими глазами. Это была она. Я знаю. Голос звучал издалека и был сдавленным. А потом загорелся свет, я закричала и убежала.
Перри и Декс переглянулись.
Что? спросила я.
Ничего, сказала Перри, подойдя ко мне. Она опустила руку на мое плечо и сжала. Хочешь поспать сегодня с нами?
Я сморщила нос.
Нет, спасибо. Вы же мне верите?
Конечно, верим, сказала Перри. Ты могла сказать, что мои старые игрушки пытались убить тебя, и я бы поверила.
Что? я посмотрела на кровать, под которой в ящике лежали ее игрушки.
Но я думаю, что ты устала и в стрессе, так что могла увидеть всякое. Порой видятся кошмары и без призраков, просто сама уже находишься на грани, она посмотрела на Декса. Прости, малыш, но сегодня я посплю с сестрой.
Он пожал плечами.
Как хочешь. Если надо чтонибудь, вы знаете, где я, он ушел, потягиваясь. Люблю тебя, бросил он через плечо. И тебя, Перри.
Она вскинула бровь и посмотрела на меня.
Тебе не обязательно тут оставаться, сказала я.
Ты делала так для меня раньше, сказала она и огляделась. Хоть это и не мое любимое место, она забралась в кровать, подвинулась на другую сторону. На миг я перенеслась на два года назад, когда Перри еще жила тут, и наша мама была жива, и для меня все было болееменее нормальным.
Но мозг не дал мне притворяться долго. Хоть Перри было всего двадцать пять, и она почти не изменилась, в ее глазах была усталость мира, как у старых душ, говорящая, что она видела слишком много и не могла стать прежней.
Я быстро переоделась в майку и шорты и устроилась рядом с ней, ощущая себя маленькой девочкой под одеялами.
Я повернулась к ней.
Знаешь, что мне это напоминает? Как мы ходили в домик в детстве.
Она повернула голову ко мне, сложила тонкую подушку под головой.
Это было, когда ты рассказала, что у меня есть воображаемый друг, и я говорю с ним у окна каждую ночь?
Он не был воображаемым, да?
Она покачала головой, хмурясь.
Не был. Как и все остальное, она закрыла глаза. Ничего воображаемого.
Казалось, мы не могли уснуть, но она отключилась за секунды.
И я следом.
* * *
Это был сон.
В этот раз я знала.
И я знала, где была.
В Тонкой Вуали, где я была лишь раз. И я почти вернулась.
Мир был красносерым, эти оттенки проникали во все: в мои руки, одежду, мертвую хрустящую траву подо мной.
Я сидела на утесе с видом на океан, как описывала Перри, как в ее сне. Но ее не было видно. Только пустое море бушевало внизу, вдали виднелись острова. За мной был лес из елей и тсуги, темная и зловещая чаща.
«Привет».
Я обернулась и увидела мужчину, рыжего в кожаной куртке, который мог быть Джеем. Он стоял за мной.
Я посмотрела на его крупное тело, уже без куртки. Футболка подчеркивала все мышцы. На нем были простые джинсы. Он слабо улыбнулся мне.
«Можно присесть?».
Он говорил со мной в моей голове, не раскрывая рта. Мне это не нравилось.
Я открыла рот и удивилась, когда вылетели слова:
Я могу говорить?
Конечно, сказал он. Понимаю, для тебя это странно. Для меня все еще странно.
Я нахмурилась. Мои сны были такими четкими, но не те, в которых был он. Я не могла до этого так с ним общаться.
Мне требовалось преимущество.
Кто ты? спросила я. Это сон, я знаю.
Он смотрел на меня, улыбка дрогнула. Боже, вблизи он был еще красивее. Я подозревала, что не могла встретить его в реальности, ведь, если бы он был парнем со свадьбы, я бы запомнила всего детали его внешности, какой бы пьяной ни была.
Это сон? спросил он, садясь рядом со мной. Он упер локти в колени, взглянул на меня краем глаза. Или ты не спишь?
Волоски на моих руках встали дыбом, и я не понимала, было ли это изза его близости, или потому что его взгляд пронзал мое сердце. Может, потому что я стала думать, что не сплю.
Ты не ответил, сказала я, отодвигаясь, ведь его близость вызывала притяжение, будто мы были магнитами. Почему ты мне снишься? Мы встречались раньше? Как тебя зовут?
Сколько вопросов, Ада, и так мало времени, сказал он. Было чтото успокаивающее в его голосе, тихом и шелковистом, даже в таком мертвом месте, где все звуки были притупленными. Но ты встречала меня раньше. На свадьбе.
Я знала, прошептала я, немного обрадовавшись.