Или в большую пещеру, что проглотит нас, заберет в ад раньше, чем мы осознаем это.
Мне тут не нравится, сказала я, желудок мутило от тревоги, и ощущения двигались к сердцу. Это неправильно. Все это неправильно.
Потому мы едем в нужную сторону, сказал он. Потому что приятно быть и не должно. Иначе я бы переживал.
Я взглянула на него.
Тебе удобно?
Он мрачно тряхнул головой.
Нет. Каждая часть меня кричит разворачивать машину.
Каждая? Или большая часть?
Я не хотела думать об этом, еще и в лесу, где были не только деревья. Лес казался разумным.
Когда я была младше, лет в шесть, до того, как в нашем районе стали развиваться постройки, Перри водила меня в соседний лес поиграть. В реальности он был размером с квартал, но для меня тогда он казался огромным. Я не знала, почему боялась леса. Перри было тринадцать тогда, она ничего не боялась, а через два года она закрылась от меня. Но Перри любила тот лес и часто водила меня туда.
Обычно мы оставались недалеко от улицы, но порой Перри брала меня за руку и вела среди деревьев туда, где лес обрамлял край озера. Она пыталась поймать лягушек, ползала на коленях для этого. Она была странной, что и говорить.
Я слушалась ее, потому что мне нравилось ее внимание, и я считала ее крутой, хоть ловля лягушек была гадостью. Она забиралась в воду и кривилась, веселясь, от вязкого ила под босыми ногами, а потом кричала и мне так делать.
Я делала, чтобы порадовать ее. Я разувалась и проходила в воду, пищала, потому что ил напоминал пальцы, что ловили меня.
И в один из дней, жарким летним днем, не отличавшимся от этого, Перри прошла в воду до попы, ее шорты намокли, она сжимала сачок в руке, искала решительно в воде.
Я оставалась на берегу, сколько могла. Озеро было мелким, с небольшим склоном, и в нем можно было долго идти, чтобы не плавать.
Она была слишком далеко, и я позвала ее, а она не услышала. Или слышала. Она водила сачком по воде, затерявшись в попытках.
Я не хотела больше стоять на берегу. Туча скрыла солнце. Резко похолодало, но только я это заметила. И лес, черный и бесконечный лес был за моей спиной. Я верила, что, когда отворачивалась от него, он придвигался ближе. Это были не просто деревья, а голодный примитивный зверь, что ел таких девочек, как я. Я была уверена в этом.
И я попыталась пойти за Перри. Я ступила в воду. Было холодно, и я тут же задрожала.
Деревья зашептались.
«Иди к нам, Ада, мы приведем тебя домой».
Я развернулась, чуть не упала изза вязкого дна.
Лес был неподвижен. Но я ощущала, что это была змея, замершая в засаде.
Выжидая.
Я позвала Перри, голос звучал слабо, потому что я была маленькой и слабой. Я сделала пару шагов, вода доходила до колен. Грязь липла к ногам.
Я не могла двигаться. Мои ноги погрузились в яму, и, хоть я пыталась, я не могла их вытащить.
Я кричала, и она всетаки обернулась и увидела меня. Быстро пошла ко мне, хлюпая водой.
Но я подозревала, что она не успеет.
Я оглянулась на лес.
Он был у кромки воды.
Он двигался.
Более того, тени в нем тоже двигались, щелкали, как лапы насекомых, ветви тянулись пальцами.
«Ты почти дома», шипело оно.
Оно собиралось проглотить меня целиком.
Я не знала, что тогда случилось. Потом я оказалась дома с лихорадкой. Вечность спустя, когда я заговорила об этом с семьей, Перри сказала, что я тонула в трясине, и, если бы она не успела вовремя, я бы захлебнулась.
Она не говорила, что лес сам приблизился, был большим шепчущим существом, источавшим злобу. Она не упоминала это. И это были не детские воспоминания, что спутались.
Теперь я была в этом лесу. Я знала, что не ошибалась. Это было не в моей голове тогда, как не было и сейчас. Лес был не только из деревьев, тут было чтото крупнее и темнее.
И оно ждало.
Думаю, мы на месте, сказал Джей, машина подпрыгнула на ухабе и замерла. Мы были в конце дороги, следы шин пропадали в кустах. Темнело.
Я не хотела покидать машину. Я сжала кожаное сидение, словно это удерживало меня в этом мире.
Джей повернулся ко мне.
Мы не обязаны это делать, напомнил он. Есть то, что просто не по силам, и нет ничего постыдного в признании этого.
Мы вернем мою маму, сказала я, зная, что не отступлю.
Он кивнул, и мы вышли из машины. Он встал рядом со мной, мы посмотрели на небо. Оно было черным, без звезд, сливалось с верхушками деревьев. Вдали сияла кровавокрасная луна.
Как это? прошептала я. Так было в моем сне.
Многие места, где есть порталы, могут сливаться, путать физику и то, что мы считаем правдой. Седона, Стоунхендж, остров Пасхи и прочее. И тут, он сжал мою руку и потянул по тропе в лесу. Идем. Сейчас или никогда.
Мы пошли по лесу, тропа пронзала деревьев как шрам. Я почти не дышала, боясь. Ветви будто тянулись ко мне, задевали мою кожу, и я ощущала, как они пытались впиться в мою одежду, как пальцы.
Джей держал меня за руку пару минут, утешая, а потом отпустил. Он боялся, что потеряет себя, забудет о долге, если будет долго меня ощущать.
И я шла за ним по тропе, пока она не стала подниматься по склону. Мы пошли по камням, мху, лозам и ветвям, я спотыкалась.
Алая луна сияла, и, хоть я не слышала песню из сна, которую пела мама. Ее ритм пульсировал в моей крови.
Так что спеши и послушай:
Беги к сверкающему пруду,
Они знали. Все время знали, что я приду сюда и сделаю это.
Все было предначертано.
Я не знала лишь, какая судьба мне уготована.
И могла ли я выбирать ее.
Лес открылся, впуская больше красного сияния, пока мы не оказались на поляне. Большие летучие мыши летали вдали, незаметные, но их было слышно. Кожистые крылья хлопали по воздуху, и они воняли так, что желчь подступила к моему горлу.
И перед нами появился пруд.
Тощие деревца окружали его, некоторые склонялись, словно хотели дотянутьсяили сбежатьа одно большое дерево росло по центру. Камыши и кувшинки покачивались по краям воды, но середина была ужасно черной. Озеро не было большим, но казалось бесконечно глубоким. Я знала, что там не было дна, что оно уходило вниз без конца.
Я должен пойти первым, тихо сказал Джей.
Что? воскликнула я. Крылья забились сильнее. Лес словно вдохнул.
Шш, зашипел он. Тебе нужно быть тихой.
Но мы не в Вуали, сказала я.
Но мы окружены существами, что сбежали, сказал он, чтото шуршало в кустах. И хрипло дышало с хлюпаньем. Ада, шепнул он, взяв меня за руку. Послушай меня внимательно. Я пойду в пруд первым. Я должен быть первым на той стороне. Если ты пойдешь первой, они увидят тебя. Я смогу сделать тебя бессильной.
Бессильной? мне не нравилось, как это звучало, хоть в аду было самое место остаться без сил.
Они не увидят тебя, если ты будешь тихой. Нам придется общаться подругому, но они не увидят тебя, если ты будешь рядом со мной, и если будешь молчать.
А если они меня увидят?
Он скривился.
Тогда нам придется искать портал оттуда, он отпустил мою руку и прошел к пруду. Он оглянулся на меня. Как только моя голова пропадет, входи в воду. Я буду там, обещаю.
Я не могла поверить, что должна войти туда. А если я утону? А если на другой стороне его не будет.
Как ты можешь обещать, что будешь ждать там?
Я могу, сказал он, взгляд стал нежным. Ада, ты сможешь. Подумай о маме. Иди в пруд, задержи дыхание и ныряй. Думай все время о ней. Представляй ее лицо, голос, запах. Держи ее как можно ближе, не отпускай, что бы там ни было.
О, боже. Боже. Боже.
Я не смогу. Не смогу.
Если хочешь ее вернуть, добавил он, ты должна.
Я должна.
Я кивнула, во рту стало сухо от ужаса.
Ты мне очень нравишься, тихо сказал он.
Вряд ли это было признанием в любви от Джея, но все же я приняла это.
Нравлюсь достаточно, чтобы ждать меня? спросила я.
Всегда, он посмотрел за меня на чтото в лесу. Нужно спешить. Не мешкай тут, заходи сразу за мной. Как только моя голова пропадет, входи в воду и не переставай идти.
Почему? спросила я, но было поздно. Он пошел в воду, как на задании, и вода быстро поднялась до его колен, до бёдер, пояса. Он дошел до середины.
Я зря обернулась, чтобы понять, на что он смотрел.