Не думая, я написала:
Помогите.
Помогите.
Помогите.
Помогите.
Я свернула листок, пока Джей не увидел, и сунула в бутылку. Я стала бутылкой зачерпывать песок, словно наполняла песочные часы.
Что ты делаешь? Джей посмотрел изза моего плеча. Так она утонет, а не поплывет.
Я хочу, чтобы она утонула, сказала я.
Я была уверена, что так надо.
Может, нам стоит вернуться в комнату, сказал он. Мы еще не увидели ее.
Я глупо кивнула, без уверенности. Уже прошел ужин, желудок урчал, и пахло жареной рыбой и барбекю.
Было так красиво, что я почти застыла на месте. Я ощутила укол печали, что всегда приходила с пониманием, что лето почти кончилось.
Джей протянул руку, но я схватила бутылку и поползла по дюне, как краб, пока не встала и не побежала по пляжу изо всех сил.
Я улыбалась ветру, солнцу, что сияло на горизонте, и я бежала, бежала, бежала, порой хихикая. Я почти летела.
Я знала, что Джей за мной. Онмоя тень. И я была рада этой тени.
Я нуждалась в этой тени.
Я хотела эту тень.
За мной. Перед собой.
Всюду.
Я остановилась на краю океана, задыхаясь, почти икая, и взмахнула рукой.
Бутылка описала дугу в воздухе, упала на насыпь за волнами. Там могло быть не глубоко, но бутылку утянет в море, где ей место. Может, русалка заберет ее, не даст ей упасть на дно.
Джей остановился в паре футов за мной. Я ощущала его. Он не задыхался, как я (он ведь не человек?), но я все равно ощущала его, как знала, что за мной моя тень, даже если было пасмурно.
Я смотрела на горизонт, бесконечную черту, неровную изза волн. Я смотрела, пока мне не стало страшно, что я смотрю в бездну, а онана меня.
Только этого не хватало.
Я развернулась и посмотрела на Джея.
Он был таким красивым. А ятакой пьяной.
Такой красивый. Я хотела сказать ему об этом. Чтобы он понял, что это хорошо.
Он стоял там. Два метра мышц и тайн. Рыжие волосы трепал ветер. Точеная челюсть. Острые скулы. Он пугал взглядом. Его глаза могли разбить.
И он раскрывал меня. И это было приятно.
Мой мир поплыл. Я не знала, что будет дальше.
И вдруг мы оказались в комнате, я прислонялась спиной к стене.
Он открыл бутылку воды, что стояла рядом с кофемашиной.
Я хотела сказать ему, что это двадцать долларов.
Но рот не слушался, разум отстал на дни.
Он открутил крышку, сделал глоток воды, подошел ко мне и протянул бутылку.
Тебе нужно все это выпить.
Мои глаза слипались.
Я накренилась влево, но он поймал меня.
Пахло морем.
Тише, принцесса, мягко сказал он, его губы были на моей макушке. Я сегодня был не лучшим хранителем, да?
Я обвила руками его шею и держалась, мое лицо прижалось к его груди.
Я подняла голову и посмотрела на него.
Ты раньше целовал девушку? лениво спросила я.
Его глаза расширились на миг, а потом тепло прищурились.
Я? Нет.
Ты целовал парней?
Он тряхнул головой, огненные волосы упали ему на лоб.
Нет. Тебя разочаровывают эти ответы?
Нет, я облизнула губы, попрощалась с разумом, стыдом и хорошими идеями. Ты не хотел узнать, как это?
Я ждала, что он скажет «нет».
Но его взгляд стал пылким, почти похотливым, он смотрел на мои губы. Я ощущала его взгляд на моих губах, и они пылали, словно он уже целовал меня.
Да, хрипло сказал он, став тише.
Его ответ, взгляд тут же придали мне сил и трезвости.
Можешь поцеловать меня, прошептала я, глядя на его полные губы и желая их. Я никому не скажу.
Он склонился, задел носом кончик моего носа. Он закрыл глаза. Прошептал:
Это я мог бы.
Так сделай.
Он тяжело дышал. Пытался собраться. Я ощущала его пульс на его шее, он дико колотился под моей ладонью.
Я хотела раскрыть его, как он раскрывал меня.
Я хотела показать ему, как быть смертным, быть человеком. Жить понастоящему.
Он сказал, что я вызывала в нем чувства. Пусть ощутит больше. Ощутит меня.
Но ты пьяна, печально и тихо сказал он.
Я достаточно трезвая.
Но это не важно, он отодвинул голову на пару дюймов, его кадык покачнулся. Тыон потер губы. Если я тебя поцелую, я не смогу остаться тем, кто я. Я не смогу вернуться.
Я не совсем понимала, но это было не важно.
Он отказывался от меня.
Ты считаешь меня красивой? прошептала я, закрыв глаза, ощущая стыд, который отгоняла еще пару минут назад.
Да, с нажимом сказал он, затаив дыхание. Ты красивее, чем эта земля может выдержать. Ты со звезд, не отсюда. Тызвездная пыль, и я потрясен тому, что держу тебя в своих руках.
Мозг хотел пошутить, что он поэт, хоть и не понимает этого. Но в этом не было ничего смешного. Я еще никого так не хотела. Мое тело еще не было таким заведенным, оно словно проснулось впервые.
И это сделал Джей.
Ада, он прижал пальцы под моим подбородком, заставил открыть глаза и посмотреть на него. Если бы ты знала, как сложно отказать тебе. Отказать этому. Но я знаю, что случится.
Что случится? тихо сказала я, боясь, что нарушу чары. Наши лица разделяли дюймы, он приблизился, не осознавая этого.
Ты будешь моей. А я буду твоим.
От поцелуя? Но ведь это не будет просто поцелуй.
Это так плохо?
Он кивнул.
Да. Никто не знает, как это работает. Я должен быть с тобой, а потом уйти
Ты еще сможешь уйти, сказала я, зная, что это меня уничтожит.
Не смогу, он глубоко вдохнул носом, пытаясь успокоиться. Моя воля слаба рядом с тобой.
Сейчас она довольно сильная.
Не искушай меня, прошу, Ада. Я едва держусь. Я не смогу сдержаться, и я не знаю, кто появится.
Я хотела искусить его, чтобы он отпустил. Я хотела, чтобы мы обнаружили пылкого мужчину внутри, того, кто с инстинктами зверя. Я играла с огнем, и мне было плевать, что я обожгусь. Я хотела, чтобы огонь охватил меня.
Я хочу, чтобы ты чувствовал, прошептала я ему на ухо.
Он поежился, не смог подавить стон, и я ощутила его всем телом.
Ты уже вызвала чувства, сдавленно сказал он. Слишком много. Слишком быстро. И это меняет меня, хорошо это или плохо. Но я не могу быть с тобой никем, кроме Джея. Я берегу твою жизнь, твое будущее. И я не смогу иначе защитить тебя.
Он сжал мои запястья, убрал руки со своей шеи.
И ты выпила бутылку вина, сказал он, отодвигая меня. Более того, я джентльмен. Я не воспользуюсь тобой. Ты возненавидишь с утра меня, а ясебя.
Я прищурилась, комната казалась яркой, но мой стыд пылал еще ярче.
Ты не понял, Джей. Я пытаюсь воспользоваться тобой.
Он вздохнул, сжал мой локоть, повел меня к кровати, опустил бутылку воды на столик.
Я села и тут же упала на одеяла. Он поднял мои ноги, опустил их на кровать, сняв шлепки.
Давай забудем, что только что было, бодро сказал он, бросая мои шлепки на пол. Это были вино и солнце. Отдохни. Поспи. Мы всегда сможем поесть позже. Уверен, тут обслуживают круглосуточно.
Но я не слушала его.
Я ощущала. Раскачивалась.
Сердце уносило волной.
И меня накрыло волной.
ГЛАВА ШЕСТНАДЦАТАЯ
Ада, милая.
Я ожидала, что проснусь с похмельем и тысячей сожалений.
А проснулась в холодной темной комнате. Кровать в углу. Туалет за шторкой. Полка потрепанных книг.
Одно окно, высоко, с решеткой.
Я была в тюрьме.
Я охнула, словно не дышала, и воздух был неправильным. Словно там был вакуум.
Я пыталась набрать чтонибудь в легкие, но ничего не было.
Все хорошо, устала я знакомый, но уставший голос за собой.
Я развернулась, увидела человека в тенях у стальной двери. Дверь была с отодвигающейся панелью на окошке, и только оттуда падал свет в эту комнату.
Все было серым, даже человек. Она шагнула в луч света, показала себя.
Я точно не смогла бы дышать теперь.
Это была моя бабушка, Пиппа. Я не помнила ее в жизни, встретила ее лишь после ее смерти.
Она тепло смотрела на меня, ей было на вид лет восемьдесят, она была в длинном развевающемся платье, как из классических фильмов. Ее волосы были королевскими локонами.
Бабушка? выдавила я.
Проще не думать об этом, сказала она. Тут нет воздуха. Не важно. Ты в порядке.
Я сглотнула ком в горле и указала на комнату.