Ты считаешь меня красивым? спросил он, пока я уходила, но я не оглянулась.
В туалете были пластиковые ракушки вокруг зеркала, и я рассмотрела себя. Я хмурилась, но щеки сияли, как не было раньше. Я не знал, был то румянец смущения или чегото приятнее.
Я развернулась, проверяя, что три кабинки пустые, а потом сказала отражению:
Угомонись, принцесса.
Я выбрала среднюю кабинку и сделала свои дела, радуясь уединению.
Я хотела встать и смыть, когда вдруг смыли в кабинке рядом со мной.
Что это такое?
Я оглянулась на свой унитаз. Ручной слив. Может, в соседней кабинке был автоматический, потому что там никого не былои дверца была открытаи никто не входил.
Вдруг муравьи побежали под моей кожей.
Нет. Плохой знак.
Я задержала дыхание и слушала, проверяя, что я одна, что это паранойя.
«Тут никого нет, Ада», сказала я себе.
Но там ктото был. Я чтото слышала
Дыхание. Очень слабое. Хриплое и бульканье.
Шум крови в ушах стал громче. Мне нужно было убраться отсюда. Мне нужно было просто уйти. Открыть дверцу и убежать.
Зуд усилился, и я рассеянно почесала руку.
Весь туалет словно замер, задержал дыхание.
Шмыганье. Словно ктото нюхал воздух.
О, боже.
Я вспомнила Расщепителя.
Не скова. Не тут. Я не хотела, чтобы Джей вбежал в туалет спасать меня, и это если повезет.
Я глубоко вдохнула, тело двигалось так медленно, как во сне, но я знала, что это не сон, ведь я ощущала запах.
Нечто гнилое, гадкое. Это жалило мои ноздри, как кровь и уксус, чтото выкопанное, когда оно должно быть под землей.
Я открыла дверцу, двигаясь вяло, и вышла из кабинки. Зеркало отражало меня, мое бледное лицо и приоткрытые дверцы. И больше ничего.
Я взглянула на соседнюю кабинку, робко толкнула дверь.
Я задержала дыхание, пока та двигалась, ударяясь с тихим стуком.
Пусто.
Я выдохнула с облегчением, кровь в венах потеплела. Я повернулась к зеркалу.
Ктото был за мной. Высокая фигура из теней.
Лица не было. Только красные глаза.
И улыбка медленно расплылась, показывая острые блестящие зубы.
Ада, прошептало оно, и голос вызывал желание упасть на колени и молить о пощаде.
Но я побежала.
Я вырвалась из туалета и побежала в кафе, зашагала, когда поймала взгляды людей.
Я завернула за угол, увидела Джея в нашей кабинке спиной ко мне, и я была готова схватить его за руку и утащить за собой.
А потом поняла, что он не один.
Я застыла. Официантка чуть не врезалась в меня, раздраженно бормоча.
Плевать. Моя мама сидела на моем месте в кабинке.
Она склонилась с паникой в глазах, чтото говорила Джею.
Он кивал, но, если и отвечал, я не видела.
После произошедшего в туалете я знала, что это не совпадение. Это проделки демона. Но почему Джей был вовлечен?
И почему я знала сердцем, что это не уловка?
Я впервые видела маму не во сне.
Она прошла в мой мир в этот раз.
Я разрывалась между желанием подбежать к ней и остаться на месте, дать ей время рассказать Джею все, что надо. Я хотела бы просто поговорить с ней о нем, обо всем. Мам, многое произошло с твоей смерти
Она посмотрела на меня. Ее лицо вытянулось.
Она быстро вышла из кабинки с необычной грацией и покинула ресторан быстрее, чем я могла предсказать.
Что? сказала я себе и побежала за ней.
Я миновала Джея, но даже не посмотрела на него. Я бежала, распахнула дверь и выбралась на солнце, чуть не врезалась в старика на скутере, подъехавшего к обочине.
Осторожно, буркнул он, но я не слушала.
Мамы нигде не было.
Я обернулась, задыхаясь, но видела лишь туристов и прохожих, проехала машина.
Мам? закричала я, рассеянно кружась.
Ада!
Джей вырвался из кафе, схватил меня за руку.
Ада, сказал он, сжимая крепче, притягивая меня к себе.
Мама, прошептала я, озираясь. Я видела ее внутри, она говорила с тобой. И ушла. Почему она ушла?
О чем ты? спросил он.
Я лишь покачала головой. Как она могла убежать от меня?
Ада, прошу, я не знаю, о чем ты, продолжил Джей, и я посмотрела ему в глаза. Там были айсберги недоверия.
Это был призрак моей мамы!
Там никого не было, спокойно сказал он, опустив ладони на мои плечи. Я был один, пока ты была в туалете.
Я отмахнулась, не хотела, чтобы со мной нянчились.
Тогда это был демон.
Ада, я бы ее увидел. Это в твоей голове. Ты сказала в машине, что бывала тут с семьей в детстве
Нет! закричала я, щурясь от солнца. Это была она. Я ее видела. Ты говорил с ней.
Тогда что я говорил?
Я беспомощно пожала плечами.
Не знаю. Я не смогла увидеть.
Тогда откуда ты знаешь, что я говорил с ней?
Ты кивал, слабо сказала я. Она говорила с тобой, она была испугана, и ты кивал, словно понимал.
Я мог двигать головой, пока пил кофе, сказал он. Прошу, Ада. Это только вредит.
Слезы выступили на моих глазах. Блин. Блин. Блин. Я не хотела быть той, кто не мог пережить горе, кто срывался все время.
Эй, мягко сказал он, провел большим пальцем под моими глазами, словно убирая слезы раньше, чем они пролились. Посмотри на меня, принцесса.
То, как он говорил «принцесса» обезоруживало. Это не было унижением. Это было как милое прозвище. Он нежно шептал, и мое сердце таяло. Согрелось. Наполнилось.
Я заплачу, он смотрел на меня. Мы вернемся в отель. Уверен, комната готова. Закажем вино. Закажем угощения в номер. Повеселимся.
Я невольно слабо рассмеялась.
Сейчас два часа дня.
Но гдето пять часов, сказал он. Президент так не говорил?
Думаю, это был Джимми Баффет.
Из «Margaritaville»? Это логично, он мягко улыбнулся. Идем.
На миг я испугалась, что он бросит меня на обочине, а потом пропадет в кафе и не вернется, а я останусь навеки одна. Мысль была глупой, но пугающей.
Но он сжал мою руку, как тисками, и повел внутрь. Он оплатил счет, добавил двадцатку, и мы пошли к воздуху океана.
Мы прошли по улице, и я описала то, что увидела в туалете.
Он вдохнул, сжал мою руку.
Плевать на номер, он повел меня в магазин. Он схватил бутылку белого вина из холодильника, пару пакетиков соленой карамели, заплатил на кассе и повел меня к песку.
Мы нашли место среди маленьких дюн на горке песка в клочках травы. Он дал мне карамельную конфету, открыл бутылку и протянул мне.
Выпей, сказал он. Тебе нужно.
Я забрала бутылку, наши пальцы соприкоснулись, и шок волнами пролетел по моему телу. И хоть ветерок был свежим, шум волн звучал как колыбельная, а вопли детей неподалеку должны были успокаивать, я нуждалась в этом вине. Если не изза того, что я видела. То изза ощущений.
Изза Джея.
Я отклонила бутылку. И пила.
* * *
Я напилась. Днем.
Напилась сильнее обычного.
Я выпила бутылку вина.
Она стояла рядом со мной на песке, торчала, как из ведерка со льдом, будто я была богатой.
Джей был рядом, закрывал обзор. Передо мной были бесконечный пляж и океан. Но я видела только Джея.
Он искал бумагу и ручку. Я сказала, что хотела написать сообщение, сунуть в бутылку вина и бросить в море.
Он потакал мне. Знал, что я пьяна. Он сделал пару глотков вина, и все. Я спросила, мог ли он опьянеть. Может, быстрый метаболизм мешал ему. Вампиры точно не могли опьянеть. Только от крови.
Но Джей сказал, что такое возможно, потому он отказался.
Я назвала его нюней. И он рассмеялся. Я любила его смех.
Я слышала его во второй раз, эту искреннюю радость из его души, но я любила его.
Он сказал:
Ты говоришь так, будто это плохо.
Снова ирландский акцент. Я решила не говорить об этом. Я смотрела на него, продолжила, будто ничего не было.
У меня были теории. Что он был ирландцем в прошлой жизни. И если акцент проявлялся, может, и другие его части станет видно.
Мысль показалась опасной. Я проигнорировала это.
Джей протянул мне листок, и я вытащила подводку для глаз из сумочки и стала писать.
Что напишешь? спросил он, забавляясь. Мне нравилось, что я его веселила.
Пока не знаю, сказала я ему.
Я положила листок на колено, занесла подводку. Мне пришлось писать большими буквами, чтобы не смазать. Я поглядывала на Джея, он смотрел на бушующие волны.