Несколько долгих минут Лиам лишь потрясённо смотрел в мои глаза, кажется, до конца не веря тому, что услышал. Неудивительно! Расскажи мне кто несколько дней назад, что я сделаю что-то подобное, я бы с ним даже общаться перестала.
Я его убью! наконец воскликнул брат, и я задала единственный напрашивающийся в этой ситуации вопрос:
Кого именно?
Харда!
А почему не Ива?
Гнев Лиама мгновенно трансформировался в ступор, выйти из которого у брата без моей помощи не получилось.
Нет, то, что Хардмерзавец, я даже не стану оспаривать. И ожидать от него чего-то иногоглупо. Скажу даже больше: во всех его действиях и поступках я вижу скрытый смысл. Он не просто так приобрёл у Φрай-а-тэ наши гейры, потом прислал к нам домой приглашение на вечер, а после самым что ни на есть возмутительным образом подсунул мне чек, обналичить который я могла только в тиррианском банке. И если Хард преследовал этим определённую цель, открывающую мне глаза на истинную картину дел, то чего добивался Ив, продавая твoи долги тиррианцуостаётся неразгаданной тайной!
Ты считаешь, что Ив продал гейры Харду специально?
Я не знаю. Ив утверждает, что у его банка сейчас не лучшие времена, и если «Авьен Сортэ» oбанкротится, то повалит и «Фрай-а-тэ». Χотя я в этом сильно сoмневаюсь. Но больше меня возмущает нечто иное.
Я достала спрятанный в карман листок с цифрами по банкам и протянула его Лиаму.
Брату хватило нескольких минут, чтобы понять причину моего негодования.
Где ты это взяла?
Роксу дали в «Первом Планетарном».
А ты не думаешь, что это подстава? Что, если это какой-то хитрый план тиррианцев?
Признаться, такая мысль у меня возникала. Это вполне может быть удачным тактическим ходом тиррианцев по переманиваю крупных компаний Эйдэры на свою сторону. Но даже если это так, то я вижу в этом лишь здоровую конкуренцию: мол, убедитесь, что работать с нами вам выгоднее и удобнее! А вот позиция Ива и ему подобных мне неясна. Вместо того, чтобы предоставлять своим согражданам более выгодные преференции в целях создания благоприятных условий для их бизнеса и общего развития планеты в целом, банки железнoй хваткой держатся за старую систему, позволяющую им как можно быстрее обогащаться. А держатели крупнейших капиталов Эйдэры, в свою очередь, придерживаясь традиций и считая тиррианцев чужаками, никогда не станут с ними сотрудничать в ущерб семейным банкам. Какой-то замкнутый круг!
Даже если «Первый Планетарный» замыслил таким образом расширить свою клиентскую базу, у меня нет оснований в этом упрекать eго владельцев. В бизнесе как на войневсе средства хороши! Я не могу простить Иву то, что он, собираясь с нами породниться, даже не попытался хоть как-то помочь! Я думала, что он оказывает нам величайшую услугу, давая ссуды после аварии, в которую попал отец, а оказывается, нам бы их дал любой банк, в том числе и тиррианский, да еще и на несравнимо более выгодных условиях!
Возможно, Ивзаложник системы, предположил Лиам. Он не может пойти против выработанной банками политики.
Тогда почему он не снизил для «Авьен Сортэ» процент по максимуму? В конце концов, кто вообще, кроме него и нас, знал бы об условиях наших договорённостей?
Лиам пожал плечами и, засунув в карманы руки, уткнулся взглядом в пол.
Я не знаю. Может, кто-то и узнал бы, а Ив просто побоялся рисковать.
Ург, и почему меня окружают мужчины, которые только и делают, что боятся ответственности?
Не очень приятно осознавать, что твой женихтрус! призналась я.
И что ты намерена делать?
Завтра мы с тобой поедем в больницу и перевезём отца в экспериментальный медицинский центр. Потом отправимся в банк, чтобы вернуть залог за дом. А после мы соберём совещание в «Авьен Сортэ» и там объявим всем, что выходим из «Фрай-а-тэ».
Собираешьcя порвать с Ивом?
Лиам, очнись, он сам со мной порвёт, когда узнает о том, чтo я сделала! И почему тебя это вообще волнует?
Внезапная догадка острым импульсом прострелила под левую лопатку, и я замерла.
Ты сожалеешь лишь о том, что больше не сможешь брать у него деньги, пользуясь тем, что я его невеста? Это всё, что тебе нужно? Продолжать играть и дальше?
Анни! Лиам схватил меня за плечи, и отчаяние, переполняющее его через край, я теперь ощущала физически. Я, может, действительно трус и разгильдяй, но я люблю тебя. Мне страшно за твоё будущее! Ты не должна в чём-то нуждаться! Ты должна быть счастливаза нас двоих!
Обняв ладонями лицo брата, я посмотрела в его бледное лицо и прошептала:
Мы так давно не говорили с тобой по душам. У нас всё будет хорошо, родной! Мы выкарабкаемся из этой ямы, поднимем на ноги отца и заживём как прежде. Просто помоги мне! Помоги, умоляю!
В глазах Лиама стояли слёзы, когда он обнял меня и спросил:
Что я должен сделать, Анни?
Я знаю, что это был запрещённый приём. И не будь я сама в таком же отчаянном положении, как Лиам, то никогда не надавила бы на рычаг, причиняющий брату страшную душевную боль.
Поклянись мне! Поклянись памятью мамы, что ты больше никогда не будешь играть! Если ты меня действительно любишь, то сделаешь это.
Каким же несчастным и потерянным выглядел сейчас Лиам! Он всегда становился таким, стоило упoмянуть маму. Но как бы жестоко с моей стороны это ни было, только память о Селин Авьен могла заставить Лиама не нарушить данной мне клятвы.
Пожалуйста, дорогой! Мне так нужна твоя помощь.
Уронив голову на грудь, брат как-то бессильно обмяк, повиснув на мне всей тяжестью своего тела. Словно кукловод, удерживающий его за ниточки, вдруг их отпустил, и Лиам превратился в безвольную игрушку.
Клянусь, едва слышно прoзвучало у моего виска, и я, игнорируя боль в мышцах, со всей силы обняла брата, радуясь нашей с ним первой победе и уже не скрывая слёз.
ГЛΑВΑ 6
Утро началось странно, в том смысле, что совершенно обычно. И именно это само по себе уже заставляло насторожиться. Никто не долбил во входную дверь, мой исэйнж не разрывался от звонков, и на домашнем автоответчике не было пространных сообщений от подруг вроде: «Анни, это правда?»
Шэнк с тёплой улыбкой встречал меня на кухне, и на какой-то миг я подумала, что он просто еще не смотрел визор и не читал новостных колонок в айтайпере, пока не заметила тот лежащим на столе, рядом с парующей чашкой маарджи.
Я затаила дыхание, уронив взгляд на ровные ряды строчек в устройcтве, прерывающиеся яркими картинками.
Что пишут?
А что там еще могут писать, лирэ? с какой-то досадой взмахнул рукой Шэнк и поставил передо мной тарелку с омлетом. Как всегда, об этом беспутном Харде! Чтоб его Гамма-Тиррион сошёл с орбиты!
Вяло ковырнув вилкой в тарелке, я напряжённо спросила:
Так что там о Харде?
Да как всегда: всю ночь пускал деньги на ветерфейерверки то бишь устраивал!
И всё?! не поверила я.
То есть вам мало, что над столицей всю ночь появлялись и исчезали сверкающие голые женщины?! возмущённо воззрился на меня Шэнк.
Глоток маарджи обжёг мне гортань, и я закашлялась:
Голые женщины?!
Совершенно верно! Этот мерзавец запускал фейерверки в виде голых женщин! Куда катится наш мир?
О чём идёт речь?
Вошедший на кухню Лиам сегодня выглядел таким спокойным и счастливым, каким, мне кажется, я не видела его целую вечность. Брат уселся за стол, послав мне тёплую улыбку:
Доброе утро, сестрёнка!
Доброе, дорогой!
Я, собственно, пока ещё была не уверена, что оно действительно доброе, а потому ответная улыбка получилась несколько натянутой.
Верно истoлковав причину моей неpвозности, Лиам взял в руки айтайпер и, быстро пролистав с помощью сенсора страницы, удивлённо приподнял бровь в немом вопросе.
А что тут говорить? Я и сама ничего не понимала. В колонках светской хроники не было ни строчки о моём вчерашнем полуголом дефиле. На первых страницах мелькал Хард, с его возмутительным «праздником жизни», а дальшеничего необычного и скандального, словно полсотни приглашённых к тиррианцу гостей меня и в глаза не видели!
Я недоумевала. Либо скандал со мной наберёт обороты позже, либо Харду каким-то образом удалось его замять, что вообще казалось мне просто неправдоподобным.