Я отвернулся, удержал желание облизать губы; они помнили мягкость и вкус светлой кожи, и им было плевать на черноту в сердце девушки. А есть ли у нее сердце? Ромиар перехватил мой взгляд и подмигнул. Пытается приободрить из-за рассказа Асфи, или заметил, как она будоражит меня?
Он бросил их головы на растерзание дружкам, не замолкал звонкий голос. Мне все равно пришлось бы кого-то убить, а тут тем более так вышло, что
Не оправдывайся, человечка, с насмешкой крикнул ей в спину Роми. Мы все знаем о твоем безжалостном нраве.
Чего? протянула она, резко оборачиваясь и останавливаясь. Окинула друга презрительным взглядом и сказала:Себя давно видел? Да твой хвост за твоим нравом не поспевает!
Елрех помотала белыми волосами, гремя вплетенными в них амулетами, и в который раз подивилась:
Как человечка может так не любить шанниэрда?
А ты прямо его любишь? Было бы за что!
Нет, конечно, хохотнула Елрех. Но ты когда-то сама сказала мне, что я тоже наполовину беловолосая шанниэрдка. Их кровь вызывает во мне нетерпение ко многим, кто мне хоть малость не нравится. В тебе-то этой крови нет.
Ромиар после ее слов сник. Скривил губы и полез в сумку за дневником; белая кисточка хвоста дергалась над пыльной дорогой из стороны в сторону. Когда он признается всем, что влюбился в полукровку?
Я поравнялся с парнем и, кивнув на дневник, спросил:
Будешь писать прямо на ходу?
Наверное, не смогу, не стал отрицать глупость. Если только ты подержишь чернильницу и меня под руку. А, нет! Не смей меня трогать!
Отступил к густой траве, кривя лицо. За его плечами раскинулись можжевеловые заросли, дальше виднелась макушка Вечного леса. Надо было плюнуть и вернуться домой. Меня давно никто не бил, кроме компании Тигара, наверное, я бы смог оправдаться. Ромиар хоть понимает, что своим секретом рискует не только собой, а всеми нами?
Ты набрал амулетов в дорогу? спросил я.
Набрал, но они действуют все слабее.
Звучит неутешительно.
Тебе стоит рассказать им.
Нет. Он посмотрел на меня с угрозой. И ты не скажешь.
Ты меня не жалел, напомнил я. Почему я должен?
Он захлопнул дневник и исподлобья глянул в спину полукровке.
Посмотри, какая она мерзкая. Даже люди не такие страшные. Иногда она уходит из моей комнаты, а мне страшно касаться того, что она трогала. Но в тот же момент, знаешь хочется. И хочется все сильнее. Раньше я сразу вызывал слуг, и они вычищали каждый уголок, где могла лечь ее тень, а теперь стараюсь никого не впускать и не открывать двери, чтобы дольше дышать запахом, который остается после нее. С ней я становлюсь извращенцем. Это как тянуться к собственным
Он не договорилего передернуло; серое лицо побледнело.
Забудь. Я уже схожу с ума. Амулеты всего лишь замедляют этот процесс, делают его не настолько невыносимым. Будет только хуже, если Елрех начнет насмехаться надо мной или, что более вероятно с ее характером, жалеть меня.
Я промолчал. Холодный ветер немного отвлек, заставил крепче запахнуть полы новой куртки. И вроде солнце сияет высоко, но этим рассветом все равно холодно. Взгляд опустился на низкую девушку. И снова ее походка приковывала, одурманила. При каждом шаге обозначались изгибы тела, напоминали о его тепле, о гладкой коже на спине, о дрожи напряженного живота под моей ладонью. Я тряхнул головой, избавляясь от наваждения. Наверное, отчасти я понимаю шанниэрда. Дурно от того, что меня тянет к ней.
После ритуала, продолжала делиться она с Елрех тем, о чем умолчала дома, они скидывают трупы с края плато. Если кто-то выжил во время боя и просто потерял сознание, то шансов у него не остается. Им плевать, кто перед ними лежит: друг, отец, дед, вчерашний собутыльник. Традиции управляют ими. Буквально диктуют, что делать!
Неужели она этим недовольна? Был уверен, что она рассказывает о них с восторгом.
Но они даже сами не осознают, что борются с ними. Не знаю, что повредил во мне этот недовождь. Мне казалось, что во мне живого места не осталось. Никогда не думала, что организмэто настолько хрупкая система. В итоге помню только, как меня Дарок вытащил из круга. И пока нес на руках я ему жаловалась, как больно. Рискнула еще, а может, просто не думая, сказала, что если не позову Айссию, то вот прямо сейчас и сдохну.
И он не запретил? Елрех понизила голос и вытянула шею.
Шикнул. Приказал рот закрыть. Отнес в сторону, а затем уложил на землю. Я уж думала, что плюнул на наши условия и оставил умирать. С кем он в поединке сошелся, кого убилбез понятия. Но, завершив свое испытание, вся эта четверка меня обступила. Они же широкоплечие амбалы, вот и заслонили собой. Я тогда очень удивилась, что Дарок тряхнул меня и сказал: «Зови своих духов, женщина». Он ведь немыслимо рисковал, не я ж себя на священное плато пустила. Но раз сам попросил, то я и позвала.
Васоверги не любят духов, с сомнением протянула полукровка, сближаясь с Асфи.
Колея в этом месте сузилась, заросла бурьяном. Лес, напротив, расходился; под кедрами редел орешник. Но отмечая эти изменения, я все равно не мог отделаться от нового вопроса, злившего меня по многим противоречивым причинамкакой из себя этот Дарок?
Даже не в этом дело, перебегая затопленный участок по поваленному дереву, бодро говорила Асфи. Он же вождем стать хочет. Как раз таким, кто за традиции выступает и воюет с теми, кто хочет внедрить в их быт духов.
И что ему не нравится в этой идее? изумилась Елрех, осторожнее шустрой девчонки продвигаясь по скользкому стволу.
Я хмурился. Ромиар учил меня читать на общем языке, взял для меня несколько книг в поход, но обычно все слова в них были мне знакомы. К тому же я неплохо понимал нашу знахарку, когда она говорила на своем родном языке, хорошо знал эльфийский и отличал от него эльфиорский, знал несколько слов из шан'ниэрдского и бегло объяснялся на фангровском. В Солнечной хватало разных пришлых, а еще многие торговцы обсуждали торги между собой на своем родном, надеясь на необразованность деревенских. У меня была возможность поучиться языкам. Однако Асфи удивляла. Неужели она росла среди рассатов? Но благородные кошки предпочитают компанию гелдовов и шан'ниэрдов, изредка эльфов и эльфиоров, а вот люди Наверное, должна быть весомая причина для такого сближения. Но это единственное, что приходило на ум. В незнакомых словах, которые иногда звучали от Асфи, преобладало рычание. Выразительное «р». И вот опять «внедрить».
Успокаивало лишь то, что не я один напрягался от незнакомых слов. Роми всякий раз щурился, а Елрех хмурилась. Но никто и не просил девушку уточнить, смысл сказанного все равно был ясен.
А не нравится Дароку то, что за бытовой помощью скрывается большее. Они же воины, а значит, рано или поздно прибегнут к силе духов в бою, а дальше клятвы и законы духов. Он не хочет, чтобы их мужчины перестали полагаться на собственные понятия о чести и отрекались от истинной, как он выражается, чистой, ярости. Дарок считает, что жить по законам духовэто несправедливо.
Ромиар присвистнул.
Что не так? резко обернулась Асфи и сразу надула обиженно щеки.
Все хорошо. Кейел, позвал меня парень, я не замечал, что у тебя много общего с мародерами.
При чем тут мародеры и Кейел? пятясь, возмутилась человечка. Мы говорим о духах и вашей глупости. Я о тех, кто и впрямь сильно послушен духам. Например, всяким разным шан'ниэрдам. Думаю, вам надо с рождения рога удалять, чтобы мозг до нормальных размеров вырастал. Роми, у вас и вправду хватает пробелов в законах из-за того, что вы сильно опираетесь на духов.
Слышал, Кейел? спросил он, игнорируя оскорбления. Мне кажется, я попал в сборище скверномыслителей.
Асфи взглянула на меня с интересом, а затем приковалась взглядом к моему подбородку?
К губам
Наткнулась пяткой на кочку, ойкнула и взмахнула руками. Сердце ухнуло, меня прошиб озноб. Я вмиг оказался в шаге от нее, но не успел. Елрех удерживала подругу за локоть, позволяя ей обрести устойчивость на твердой земле и проговаривая:
Неуклюжая Асфи, как же ты целого вождя победила, если валишься на добротной колее?
Это в каком месте она добротная?