Я обнимал Лери. Слушал тихое дыхание, держал маленькую руку в своей руке и понимал, что не достоин ее. Другой бы давно за нее убил, раз право имеет, а я не могу. И в этот раз боюсь, не хочу кровь проливать. Делать-то что?
Решиться нужно.
И я решился. В сумерках тихо выскользнул на порог ее дома, закутался плотнее в куртку. Взглянул на черное небо над головой.
Низкое, удивляясь безумию Шиллиар, проговорил я, но сырой ветер хлестнул по лицу, снес слова. Неужто над нами плакать собралось? Духи Фадрагоса, за все простите.
Никогда еще в Солнечной не было так холодно. Никогда еще в Солнечной Шиллиар не плакало, не предупреждало рокотом и не слепило бликами. Я спешил к своему дому, не оглядываясь и отметая сомнения. Все, теперь все решено. Главноеуспеть до полнолуния.
Глава 13. Васгор
Аня-Асфи
До Васгора от Заводи Аллирта ушло четыре дня пути, с учетом, что мне приходилось уходить от разъезженной и протоптанной дороги и идти в тенях частых скал. Прятаться меня заставляло отнюдь не Солнце и дневная жара. Я сняла сапоги сразу, как только достаточно отошла от населенных пунктов и наслаждалась комфортом, подаренным Вестницам. Однако то и дело на горизонте возникали черные точки, или существа появлялись из-за скал, густых кустарников, возвышенностей и низин, от них-то я и пряталась. И пусть как таковой границы между свободными землями и землей васовергов под ногами начерчено не было, и тут еще, недалеко от Заводи, встречались и вполне миролюбивые путники вроде тех же торговцев, алхимиков, целителей, но напороться раньше времени на разбойников совершенно не хотелось.
Многое ли я помнила из рассказов о животных законах васовергов, или точнее сказатьоб их отсутствии вовсе? Многое. К тому же Елрех не отпустила меня в дорогу с пустыми руками и без наставлений. У меня сложилось стойкое впечатление, что фангра отправляла меня на самую настоящую войну. Так, например, раскладывая по сверткам долгохранящуюся еду, она проговаривала:
Будут буравить тебя взглядом, тоже смотри им в глаза. С вызовом смотри. Не смей показывать слабость, смелая человечка. Заметят хоть каплю страха в тебе, и их уже ничего не остановит. Будешь духов благодарить, если только над телом надругаются.
А провожая глубокой ночью до городских ворот, за руку удержала и, глядя в глаза, буквально потребовала:
Не позволяй им себя унизить. Убивай любого, кто даже просто насмехаться над тобой вздумает.
Убивать? изумилась я.
Елрех кивнула. В свете луны белые волосы серебрились, глаза холодом блестели.
Там только оружием и насилием выживают. Духов они презирают, но ты сама помощи их не чурайся. И руку мою не отпуская, дальше к воротам повела. Ты не их расытебе такую слабость простят. Главное, не смей показывать, что ты покорной можешь быть.
Я нахмурилась.
То есть на помощь Ксанджей звать могу?
Ксанджей? Елрех на меня взгляд строгий бросила, но вскоре подбородок вздернула и заявила:Да, их обязательно зови, хоть для угроз пустых. Виксарты этих духов почитают и тех, кому они подчиняются, уважают. А виксартов в Васгоре не меньше самих васовергов. Ксанджей зови в любой стычке. Ты меня услышала, человечка? Обязательно их зови.
Услышала, Елрех, услышала.
Хоть весь их паразитник спали, но себя в обиду не дай.
Паразитник? Это ты про их город? я рассмеялась.
Тогда смеялась, после улыбалась, а чем глубже уходила на земли васовергов, тем меньше оставалось от хорошего настроения. Снова одолевала тоска по Вольному, опять крутились воспоминания о нас с ним. Хотелось оживить надежду, что есть шанс все вернуть, как было, но я отчетливо понимала, как это глупомучить себя неосуществимыми мечтами.
С каждым пройденным днем почва под ногами скудела, сила солнца росла, а ветер усерднее швырял в глаза песок. Я повязала на лицо косынку «на счастье», которую подарила мне фангра, живущая вблизи севера, так дышать было проще, а голову капюшоном укрыла. Вскоре и обуться пришлось. Твердая, иссохшая земля часто сменялась раскаленным песком, на котором, кажется, можно было яичницу пожарить, но стопы это бы стерпели. Зато оголенные ноги не щадило солнце. То, что они у меня от щиколотки до колена, как штанины закатаны были, обгорели я поняла поздно, лишь к закату ближе, когда кожу печь стало. Помню прошлый мой визит с Кейелом в этот регион: местами было даже сыро, а теперь климат напоминал Свод скверныднем жара, ночью холод. И что бы я без силы Вестницы делала?
Впереди раскинулась истрескавшаяся равнина, когда, наконец, в разгар очередного дня сквозь густое марево зноя выросли стены Васгора. Я вздохнула с облегчением и устроила себе привал в скупой тени одинокого дерева с толстой остроконечной листвой. Доела припасы, допила воду, отдохнула, проверила кинжал и направилась в город. Было страшно. Скрывать от самой себя этот факт было бы глупо, но и оставлять без внимания я его не стала. Эту трусость перекрывала мыслью с одним слово «надо». Надобность, потребность, нуждая шла выполнять задачу, как поступил бы Вольный. Он тоже шел вперед, несмотря ни на что, просто потому что выполнял свою миссию. Так надо.
У города пришлось обходить огромные обломки. В разбитом камне, отвалившемся от стены, можно было рассмотреть торчащую траву, небрежно намешанную глину, какое-то тряпьеи по ним судить о низких строительных умениях васовергов. Возле ворот, вечно открытых и всеми забытых, зияла огромная дыра, громоздились куски стены побольше. Даже представлять не хотелось, чем могли ее разворотить. Возникало ощущение, будто снарядом из катапульты стрелялисверху все разрушено, а ближе к земле много уцелевшего. На той стороне уже виднелись одинокие лачуги и отвратительные площади с огромными костями. От них хотелось держаться подальше. Я помнила, как на обточенные ребра насаживали измученных до полусмерти пленников и оставляли их там истекать кровью, а после трупыгнить. Такой резонанс между процветающими регионами и свободными землями, где бушевала война, сводил все в груди холодом.
В самом городе ничего не изменилосьскудно, однообразно серо и грязно. Повсюду сновали компании из нескольких васовергов и виксартов. Частенько встречались люди, эльфы, фангры и даже шанниэрды, но держались они как-то особняком от главенствующих тут рас, будто избегали лишний раз конфликтов. Я шла по главной улице, скрываясь под капюшоном и удерживая спину прямой. Спешила к закоулкам, которые, к сожалению, или счастью, запомнила слишком хорошо. На полном ходу завернула в нужный и сразу же попятиласьна той стороне несколько существ измывалось над одним. Васоверг держал в руке тесак, угрожая избитому, виксартнож, двое выход перекрывали, а еще один васоверг на меня с гордо поднятой головой смотрел. Я немедля развернулась и отправилась искать путь безопаснее.
В следующем закоулке с двух сторон меня теснили высокие дома, сапоги по щиколотку тонули в ржавой жиже, в лицо лезли мухи, в ушах стоял комариный писк, а лохмотья паутины вынуждали склоняться. Зловонье вызывало тошноту, грызня крыс нервировала. Прижав руку к носу, прикрытому косынкой, я боком продвигалась к нужной улице. Молилась: лишь бы не ошиблась с направлением Ногой пнула что-то в грязи и задержалась, разглядывая чьи-то кости. От вида влажных зелено-желтых стен, по которым ползали насекомые: мокрицы, тараканы и не то клопы, не то клещи, поежилась. В самом деле, паразитник. Лучше и не скажешь.
На залитой солнцем территории вдохнула полной грудью. Горячий ветер лицо обласкал, но песком глаза резанул. От дверей ближайшего дома послышались голоса; незнакомая речь напоминала карканье или даже харканье вперемежку с ругательствомеще одна проблема, с которой мне придется разобраться. Насколько я помнила, Фаррд не говорил на общем языке, а понимал его совсем немного. Успокаивало лишь то, что Кейел рассказывал о виксартах, когда думал, что сам умрет, а мне придется без него выживать. Он говорил, что среди виксартов на самом деле много спокойных и терпеливых, с васовергами они дружны из-за выгод. Часто именно виксарты становились тенью успешного рогатого друга, чтобы помогать ему в том, в чем он сам не был силеннапример, в языках. И я помнила, что при Фаррде в злосчастный вечер был виксарт, к которому льнула шанниэрдка. Он ушел, но быть может, ушел, потому что Кейел и сам прекрасно владел языком васовергов.