Чуть позже появились и остальные пассажирытакие же зеленые, как и я. Разве что кроме тех двоих, кто беспробудно пил четверо суток и ничего не заметил. Теперь они тоже стояли у бортов, вяло переговариваясь, потому что у кого-то шторм, а у кого-то выпивка забрала все силы
Качало нас так, что все эти дни я могла только лежать и молиться. И молилась так долго, пока мне не начинало казаться, что Святая Истония мне отвечает. При этом я прекрасно понимала, что со мной говорила лишь моя надежда, обещая, что на этот раз все обойдется.
Потому что я не могла умереть. Не сейчас, когда так нужна Олли!
И дяде Дяде я тоже была нужна!
В редкие моменты, когда ветер был не настолько яростеннаверное, ему тоже нужно было немного передохнуть, я все же прочитала то, что лорд Корнуэлл дал мне с собой, и поняла, что собранные дядей доказательства никуда не годятся. Потому что в них не было ничего такого, что могло бы связать графа Маклахана и лорда Браммера, главных врагов дяди, с заговорщиками.
Неудивительно, что король не стал ему отвечать!..
Затем снова налетал ветер, и мне становилось не до заговорщиков и не до еды, которую мне приносили в каюту. Ни до чего!..
Зато сейчас, когда я немного пришла в себя и даже что-то поелапервый раз за четыре дня, но все еще страдала от одуряющей слабости, к ней присоединилась еще и тревога.
Потому что в пути мы были на сутки больше и теперь я опаздывала на отбор. Одно хорошомне все еще было настолько плохо, что я даже не была в состоянии из-за этого переживать.
«Потому что я еще не опоздала!» заявила я себе строго.
Именно такойс зеленого цветом лица, саквояжем, который я прижимала к груди, и в дорожном платье, болтавшемся на моей фигуре, потому что живого веса во мне, подозреваю, стало еще меньше, я готовилась покорить столицу
Наконец, смогла разглядеть Стенстедутопающий в бесконечной зелени невероятно прекрасный город, обнесенный белоснежными крепостными стенами и с трех сторон окруженный Арвийскими Горами, высшие пики которых терялись в белесой дымке облаков.
Говорили, что где-то там, в этих горах, проходила одна из Граней, за которой лежал то ли вход в другой мир, то ли кратчайший путь на другую часть материка.
Заведомо точно я не знала.
Знала лишь то, что открывать Грани в Аронделе было под силу только обладателям древнего артефакта, который принадлежал королевской семье и сейчас находился в сокровищнице Стенвеев.
Маги, даже сильнейшие, могли об этом только помечтать Как мечтал об этом мой отец, которого за инакомыслие двадцать лет назад с позором изгнали из столицы, лишив всех магических регалий.
Впрочем, я тут же потрясла головой, прогоняя эти мыслимне и без них было нехорошо! и снова стала смотреть на Стенстед. На высоченные шпили храмов Всех Богов, его огромные башни и гигантские сооружения.
Наверное, одно из них было королевским дворцом, но какое именноотсюда я так и не смогла разглядеть, хотя очень, очень старалась!..
Странным образом вид на огромный город нисколько меня не пугал. Наоборот, вскоре я стала чувствовать себя намного лучше. Головокружение постепенно проходило, и я решила, что обязательно со всем справлюсь. Обязательно доберусь до дворца, а затем пройду первое испытание.
Да, в этом самом коричневом платье, которое казалось мне очень даже красивым. Вернее, лучшим из всех, которые были у меня до этого.
Затем я отдам дядины документы герцогу Раткрафту, потому что мысль о короле, который два года подряд с недовольным видом взирал на меня с портретов в губернаторском доме, внушала легкий ужас. Но с королем мне все же придется встретиться, а затем попытаться произвести на него впечатление, чтобы меня не выставляли с отбора как можно дольше.
А если и выставят, то я обязательно найду способ вернуться домой, потому что денег на это у меня больше не было
Как оказалось, денег у меня нет ни на что.
Сколько стоит взять извозчика от порта до королевского дворца? спросила я у таможенных магов, когда, все еще покачиваясь, сошла с «Гордости Империи».
Двое мужчин в темной форме с некоторым сомнением уставились на мой саквояж, выслушав заверения о том, что я люблю путешествовать налегке. Но мои документы были в полном порядке, так что задерживать меня никто не стал. К тому же маги вполне любезно ответили на вопрос.
Оказалось, извозчик может попросить примерно двадцать дукаров.
На это я выпучила глазана такие деньги в Вильме можно было прожить почти неделю! и еще крепче прижала к себе саквояж, подумав, что со своими четырьмя дукарами мне придется идти во дворец пешком.
С другой стороны, в оригинальности леди Корнуэлл не отказатья прибуду на отбор на своих двоих в одном лишь дорожном наряде, в котором на берегу мне моментально стало жарко. На корабле гулял ветерок, навевая мысль о приятной прохладе, здесь же, в порту, я поняла, что в Стенстеде давно уже наступило лето, пропитанное запахом пота и рыбы и наполненное оживленным гомоном человеческих голосов.
Но и это не подорвало моей решимости.
К тому же у меня было еще одно дело.
Повернувшись к магам, я поинтересовалась, где находится городской рынок. Подумала, что раз отбор начинается сегодня вечером, то если я задержусь еще на немного, хуже уже не будет.
А я Я хотела отыскать Мэтью.
Вернее, хотя бы попытаться.
Потому что он был единственным, кого я знала в столице, а помощь друга мне сейчас не помешает.
Глава 3
Мы познакомились с Мэтью в Приюте Святой Истонии. Он, как и мы с Олли, попал туда, потому что тоже остался сиротой. Его отца уличили в растрате и бросили в долговую тюрьму, где тот умер из-за обострившейся чахотки, бича острова Хокк.
Мать Мэтью долго не прожила. Как, впрочем, и наша
После смерти родителей двенадцатилетнего Мэтью забрал к себе дядя, живший в одном из рыбацких поселений на севере острова. Но, по словам моего друга, дядя много пил, а по этому делу лупил его чем ни попадя. Впрочем, продолжалось такое не слишком-то долгогде-то через год горький пропойца случайно упал с причала в зимнее море.
Нет, выплыть он уже не смог.
Именно тогда Мэтью и угодил в приютпроданного дядиного имущества как раз хватило, чтобы оплатить пару лет там пребывания. Там мы и подружились. Мэтью было тринадцать, а мне двенадцать, и мы оба не сразу смогли примириться с царившими в приюте строгими порядками. Однажды оказались среди наказанных сестрой Инноренцией и разговорились.
Затем Мэтью почему-то решил, что раз он старше и вообще мужчина, то будет защищать нас с Олли, хотя до этого я вполне справлялась со всем сама. Никому не давала нас в обиду, потому что приютские нравы жестокие и там каждый сам за себя.
Но мне повезло, я родилась с магическим даром и к этому времени умела худо-бедно его применять.
Впрочем, моей магии пока что хватало только на то, чтобы нас с братом обходили стороной. И, к моему величайшему сожалению, моих умений оказалось недостаточно, чтобы помочь Олли справиться со своей болезнью.
Именно поэтому через два года я сбежала от строгих Сестер Святой Истонии. Не одна, а вместе с Мэтью. Он не выдержал приютских порядков и суровых наказаний за любую провинность, а я Мне срочно нужны были деньги на лечение брата, потому что я совершенно не была согласна ни с матушкой-настоятельницей Тилинией, ни со Старшей Сестрой Инноренцией, заявивших, что жизнь Олли в руках Богов.
Потому что она, эта самая жизнь, грозила вот-вот оборваться. Олли уже больше года не получал своего лечения и ему было настолько плохо, что он даже не мог ходитьне хватало на это сил. Его поместили в лазарет, но там ему не становилось лучше. Наоборот!..
Вскоре брата перевели в палату, в которую, я знала, клали только умирающих, потому что она была расположена ближе всех к часовне. К Богам, которым мы молились по пять раз на дню.
Но Олли ничего не помогалони молитвы Сестер, которыми они пользовались вместо лечения, ни то, что я почти перебралась жить в ту самую часовню, целыми днями простаивая у образов.
Олли давно уже метался в горячечном бреду, все реже и реже приходя в себя. А я Я не знала, как ему помочь, потому что магический Дар сжигал его изнутри.
Когда папа был еще жив, мы не сталкивались с подобной проблемой. Отец, Высший Маг, сам контролировал происходящие с Олли магические процессы. Со слов папы выходило, что и я унаследовала похожий Дар, но мне каким-то образом удалось с ним совладать, а братунет