Глава 13
Ну давай же, чего ты ждешь? Флориан нетерпеливо боднул меня в плечо.
Я медлила прикоснуться к дневнику и лишь прожигала его взглядом. Почему дневник Лаирасула был заперт на любимую песню моей мамы? Откуда он мог ее знать? Но ведь Камелия рассказывала, что лунный принц хорошо относился к смертным. Может быть, слышал, как мама напевала ее в лесу, и ему просто понравилась мелодия?
В свете костра коричневая обложка дневника казалась мне красной. Словно кровь. Или маки. Эта мысль придала мне сил. Я протянула руку к дневнику, ожидая, что завязки сейчас обовьются вокруг пальцев, ужалив болью, но ничего не произошло. Положив дневник на колени, я осторожно открыла его и заскользила взглядом по ровным строчкам. Мы с Флорианом машинально приблизили головы друг к другу, чтобы читать было удобней.
Какая-то чушь, констатировала я спустя четверть часа. Дневник принца пестрел рассказами (в стихах и прозе) о пережитых им лунных ночах, причем для описания луны у Лаирасула нашлось нескончаемое количество эпитетов: величественная, бледная, холодная, золотая, мягкая, переменчивая. И так до бесконечности. Доходило и до совершенно абсурдных. Одно из таких бросилось мне в глаза, заставив громко фыркнуть:Упрямая луна, надо же такое придумать!
В нем пропал поэт, прокомментировал Флориан. Листай. Может быть, дальше будет что-то поинтересней. Вряд ли страх кражи этих писательских трудов заставил Лаирасула использовать магию слова.
Я послушно перелистывала тонкие и прозрачные, как засушенные листья, страницы дневника. Взгляд выхватывал отдельные слова в череде предложений, написанных уверенным, но слегка старомодным почерком с завитушками. Однако голова была занята другими мыслями. Если я ошиблась, и в дневнике ничего нет, где мне тогда искать венец? Ведь у меня всего неделя, чтобы не дать воинственному королю гномов уничтожить Лоссэ Таурэ. И вряд ли Норин будет так любезен начать отчет с завтрашнего дня. А это значит, что на поиски осталось всего шесть дней!
Разволновавшись, я пролистывала страницы быстрее, чем успевала хоть что-то прочитать. Внезапно мой взгляд зацепился за знакомое имя. Я замерла, вчитываясь.
«Мириам и я поклялись друг другу в вечной любви и верности. А большего я не могу и желать. И пусть она смертная, она достойна быть королевой Исил Наллэ больше, чем иные эльфийки из древних семейств. С ней я словно ожил, проведя в тумане свои прошлые, наполненные пустотой столетия».
Я лихорадочно зашелестела страницами, возвращаясь назад.
Листай вперед! Ты же виделаони поклялись в верности. Готов поспорить, этот прохвост и о своей брачной ночи со смертной здесь рассказал, нетерпеливо заявил Флориан.
Но я его не слушала, продолжая листать. Вот оно!
«Я встретил Мириам в лесу на берегу ручья. То утро было похоже на миллион других, что я пережил за свою долгую жизнь. Но в то же время оно было другим, потому что навсегда изменило меня. Я рисовал дуб над ручьем (он всегда напоминал мне большую рогатку), но тут услышал какой-то шелести прямо ко мне вышла девушка. Я смотрел в ее голубые глаза, похожие на воды ручья в солнечный день, и не мог произнести ни слова».
Я перевернула страницу и увидела карандашный набросок девушки с корзиной трав. В девушке без труда угадывалось родное лицо.
Это и есть та самая смертная? Флориан пристально вглядывался в рисунок. А она красотка. Не зря подцепила эльфийского наследника на раз-два.
Прояви немного уважения, это вообще-то моя мама, прошептала я, переводя потрясенный взгляд на Флориана. В его черных глазах отражались отблески пламени от костра.
Серьезно? То-то я смотрю, она мне кого-то напоминает.
В комнате Исилендила я тоже видела рисунки, но они были больше и в цвете. Еще он кричал что-то про девку, вскружившую голову наследнику. Я приняла эти слова на свой счет. Думала, он говорит обо мне и Элрике, но теперь ясно, что он имел в виду своего сына и мою маму! На рисунке она выглядит моложе, ей наверное столько же лет, как мне сейчас. Но как? Ведь мама никогда ничего мне не рассказывала.
Читай дальше. Может, это вовсе не твоя мама, а просто похожая на нее смертная, легкомысленно заявил Флориан.
Я скептически на него посмотрела, но не стала спорить, однако на следующей странице обнаружила еще один рисунок.
Это же мой дом! выпалила я, слишком потрясенная, чтобы разговаривать тише.
«Однажды мы вместе с Мириам сажали позади ее дома лекарственные травы (я хотел помочь, но оказалось, что моя сила не работает в мире смертных). Я был неосторожен и укололся о куст барбариса. Когда капля моей крови упала на землю и впиталась, на ее месте поднялся высокий красный мак. Мириам была очарована и напугана».
Надо же, какой любитель эффектов! фыркнул Флориан.
Я проигнорировала его комментарий, слишком зачарованная прочитанным. Чуть ниже, записанная маминой рукой (ее почерк я бы узнала из миллиона), обнаружилась та самая песня, которую я сама пела не так давно. Под стихотворными строками стояла приписка:
«Моему Лаирасулу. Пусть те капли крови будут единственными».
Моя мама любила эльфапотрясенно протянула я. Дневник выскользнул из моих рук. Да не простого, а лунного принца! Ну, дела! И что это значит?
Что в вашей семье все неравнодушны к эльфам? предположил Флориан.
Я щелкнула единорога по носу.
Ай! За что?
За несерьезное отношение! Часто ты слышал, чтобы наследники эльфийского престола влюблялись в смертных?
Флориан задумался лишь на секунду.
Лиатрис, насколько я могу судить, была не прочь приятно провести время со смертным. На твоем месте я бы так не обольщался.
Я припомнила историю про бывшую супругу Элрика, изменившую ему накануне свадьбы.
Не обижайся, но эльфы редко настроены серьезно по отношению к смертным, продолжал Флориан. Лаирасул, заскучав в Исил Наллэ, запросто мог выбрать твою маму, чтобы скоротать несколько месяцев своей бессмертной жизни. Такое редко, но случается. Особенно, когда красота эльфиек начинает приедаться.
Ты что, так делал? с интересом спросила я.
Вот еще! Мне хватало лесных и лунных эльфиек.
Хвастун!
Когда это правда считалась хвастовством? возмутился единорог.
Я не ответила, а, подняв дневник, снова уперлась взглядом в строчки. Не могла моя мама полюбить обманщика! Но почему тогда она вышла замуж за Генри? Что случилось? Неужели Лаирасул действительно ее обманул?
«Я по-настоящему счастлив. Скоро я стану отцом. Мириам словно изнутри наполнена светом, она стала еще прекрасней (возможно ли?). Я уверен, что будет дочь. Чувствую это, и Мириам тоже. Мы решили назвать ее Вивиан».
Дневник повторно выскользнул из моих ослабевших рук.
Исилендилмой дедушка, а Идрильтетка? Рехнуться можно, пробормотала я. Почему-то именно этот факт выбил меня из колеи. Ты хоть понимаешь, что это значит? обратилась я к замершему Флориану.
То, что с родственниками тебе не повезло. Это во-первых. А во-вторых, ты у нас, оказывается, полукровка, задумчиво сказал Флориан.
Я покосилась на него, Странно, но он не выглядел удивленным, скорее задумчивым и слегка раздосадованным.
И что мне это дает?
Ничего, так же, как и мне, загадочно сказал он.
Что ты имеешь ввиду?
Ты хоть понимаешь, откуда твой дар? От твоего царственного папаши, Лаирасула. Он слышал деревья и даже мог управлять погодой. Только он, готов поспорить, справлялся со своим даром куда как лучше.
Ты его знал? тихо спросила я. Моего отца?
Флориан качнул головой.
Немного. Но теперь я вижу, что у тебя его волосы, такой же безумный огненный оттенок. С Лаирасулом дружил Элрик, тебе лучше расспросить своего муженька, когда он очнется.
Я вспомнила картину во дворце Исилендила. И задорно улыбающегося на ней эльфа. Вот почему на маскараде Исилендил так странно смотрел на меня и допытывался, откуда я родом! Я напомнила ему сына. А еще эти его странные слова про храбрость, когда я пришла к нему в комнату. Пытаясь сморгнуть набежавшие слезы, я тупо смотрела в огонь. Флориан подтолкнул меня в плечо.
Читай, что там дальше. Про венец что-то есть?
Кивнув, я снова взяла дневник и, пролистав несколько страниц, на которых Лаирасул продолжал расточать комплименты моей маме, ухватилась взглядом за строчки: