Одеться по команде тревоги всего за несколько минут было обычным делом для капитана, иначе не звали бы его капитаном Армандом Панером.
- Ева, - проговорил он в микрофон. - Доложите обстановку.
- Пока три мины. Все они находятся прямо над плазменными кабелями. В каждой есть противоударное устройство. Мне знаком этот запах.
- Капитан Красницкий! С вами говорит капитан Панер. - "И какому идиоту взбрело все это в голову?" - подумал он про себя, а вслух приказал: Необходимо обесточить кабели!
- Это невозможно, - выпалил Красницкий. - Вы не можете просто взять и отключить туннельный ток. Если вы попытаетесь это сделать, корабль окажется в совершенно непредсказуемой точке сферы радиусом в девять световых лет. К тому же придется замедлить плазменный ток, а это неминуемо приведет к взрыву... Мы потеряем все.
- А если мы наткнемся на врага и он откроет огонь? - парировал Панер. - Что тогда делать?
- Здесь фазовый ток огромного напряжения. Последствия непредсказуемы.
- Черт, - еле слышно прошипел Панер. (Пожалуй, никому еще не доводилось слышать, как Панер ругается.) - Старший сержант, немедленно выходите отсюда.
- Что-то я не вижу таймеров.
- Они должны там быть.
- Возможно. Если бы только найти этого стрелка... Таймер должен быть рядом с экстренным переключателем, - стиснув зубы, жестко ответил Панер. Это приказ, старший сержант Косутик. Немедленно покиньте помещение.
- Я сейчас гораздо ближе к убийце, чем к выходу, - мягко произнесла Ева.
Панер разглядывал первую мину. Косутик оказалась права: таймера видно не было, и запах... действительно, так пахнет противоударное устройство. Он обернулся к караульному сержанту. Лицо Билали из первого взвода казалось невозмутимым. Он с потрясающим хладнокровием взирал на торчащую всего в нескольких футах от него мину, готовую рвануть в любой момент. Стоящая за Билали девушка была далеко не так бесстрастна. Глядя в спину сержанта, она старалась дышать глубоко и размеренно - испытанный способ преодолеть стресс. Вопросительно подняв брови, Панер взглянул на Билали.
Если диверсант дал им время, они могут попытаться взорвать мины прямо на месте - переборки, закрытые плотной броней, должны выдержать. Конечно, затем придется вызывать аварийную бригаду, иначе им вряд ли удастся отсюда выбраться.
- Прошу всех сохранять самообладание, - прошептал Панер, напряженно размышляя.
- Извините?
- Можно ли вызвать кого-то в помощь старшему сержанту?
- Да, сэр, - ответил Билали. - Одна группа готова выйти навстречу с противоположного конца. Кроме того, есть люди в самом техническом отсеке.
- Итак, никто не сомневается, что здесь собрались настоящие храбрецы. Но, я надеюсь, не безумцы. Следует немедленно выбираться отсюда и перекрыть этот проход.
- Вас понял, сэр. - Ни один мускул не дрогнул на почерневшем лице Билали. Он протянул руку к коммутатору: - Внимание! Охрана! Приказываю всем, за исключением групп с особым поручением, покинуть проход. Необходимо закрыть его с двух концов.
Упомянутый проход по существу представлял собой замкнутое кольцо внутри корпуса корабля. К нему вели еще несколько побочных коридоров, но дверные люки, ведущие к ним, были большей частью закрыты за ненадобностью. Оставались открытыми лишь люки центральных проходов и огнеупорные люки. Скверная ситуация...
- Капитан Красницкий, - сказал Панер, - что произойдет, если мы закроем все двери и все мины взорвутся?
- Ничего хорошего, - раздался отчетливый женский голос, - говорит лейтенант Фертванглер, главный инженер. Прежде всего, огнеупорные люки не рассчитаны на многократную детонацию и не смогут спасти технический отсек от затопления плазмой. Но даже если они удержат плазму и мы останемся живы, тоннельному двигателю придет конец.