9. Превыше всего цените истину, красоту и любовь, стремясь к гармонии с бесконечностью.
10. Не будьте раковой опухолью на землеоставьте место для природы.
Чтение и перевод заняли довольно много времени. Но Ульяна, увлеченная прочитанным, уже никуда не спешила. Она, гуманитарий, не особо дружила с цифрами, но даже ей было понятно, что вызвало праведный гнев тех, кого газета в погоне за сенсацией в броском заголовке окрестила вандалами.
В свое время Ульяна интересовалась этой темой и помнила, что еще десять тысяч лет назад на земле жило всего около пяти миллионов человек. К 1930 году планету населяло уже два миллиарда человек. А всего через сорок лет после этого, в 1974 году, численность человеческой расы удвоилась, превысив четыре миллиарда. Это дало повод говорить о настоящем демографическом взрыве. Рационально мыслящие ученые из Организации Объединенных наций подсчитали, что если динамика роста не претерпит разительных изменений, то к 2100 году Землю будут населять уже одиннадцать миллиардов человек.
ПУсть это было отдаленное будущее, а в настоящее время планету населяет от семи до восьми миллиардов человек. Тем не менее, призыв сократить население Земли до пятисот миллионов многим мог показаться бесчеловечным, даже кощунственным, сродни нацистской идеологии, обосновывающей истребление неполноценных рас.
Как известно, всякое действие рождает противодействие. Джорджийские скрижали только залили краской, а ведь могли заложить под гранитные плиты взрывчатку и, как говорится, разом решить проблему.
Подумав об этом, Ульяна поморщилась. Она воочию представила себе эту ужасающую, сопровождающую любой террористический акт, картинувзрыв, обломки гранита, разлетающиеся вокруг, быть может, погибшие туристы, кровь
Она не одобряла такой способ разрешения споров. Людей на земле с каждым годом становится больше, но отстаивать свои взгляды и принципы они по-прежнему предпочитают силой, как их далекий предок, пещерный человек. Камнем по голове, не тратя лишних слов.
Джорджийские скрижали, задумчиво произнесла Ульяна. Десять заповедей постапокалиптического послания к человечеству. Так вот какие у тебя интересы! Чем ты меня еще поразишь, мой таинственный незнакомец?
В газетной статье упоминалось то время, когда Ульяна еще не появилась на свет. Когда 22 марта 1980 года на окраине города Элбертон в штате Джорджия был торжественно открыт памятник, местный священник, присутствующий на немногочисленной церемонии в числе ста других гостей, отозвался о нем с ужасом. Он во всеуслышание заявил, что монумент построен для сатанинских языческих культов.
С того дня споры вокруг Джорджийских скрижалей не стихали, Ульяна знала об этом. Ведь даже ей однажды удалось принять участие в одной из дискуссий на эту тему. Ульяна училась в университете, и диспут, как она смутно помнила, назывался «Завет Веку Разума или очередная проделка сатаны?». Ульяна в то время отстаивала теорию, согласно которой Джорджийские скрижали были всего лишь глупым розыгрышем какого-то эксцентричного миллиардера. По ее мнению, призыв поддерживать численность населения Земли в пределах пятисот миллионов человек, являющийся первой «заповедью» из десяти, выбитых на каменных глыбах, был попросту абсурден. И тогда, с помощью неотразимых аргументов, ей удалось блестяще доказать свою правоту.
Спустя несколько лет Ульяна была готова признать, что главными среди тех аргументов были ее юность и смазливая мордашка. А еще сверхкороткая юбочка, не скрывавшая, а, скорее, обнажавшая умопомрачительные ножки. Как ни странно, но она была единственной женщиной на том диспуте.
Но это ей сейчас подобный факт кажется странным, подумала она, усмехнувшись, а тогда он казался совершенно естественным. В молодые годы Ульяна не терпела конкуренции. По этой причине она даже отказывалась принимать участие в конкурсах красоты, несмотря на то, что все ее друзья-мужчины, которых было великое множество, загодя дружно пророчили ей победу.
С тех пор многое изменилось. Она уже давно принципиально не носит мини-юбок, а дружить предпочитает с Милой. Если задуматься, то это тоже несколько странно
Стоп, подруга, решительно остановила сумбурное течение своих мыслей Ульяна. Сейчас речь не о себе, любимой, а о некоем таинственном незнакомце и не менее таинственных Джорджийских скрижалях, которые его так заинтересовали, что он исчеркал всю статью красным фломастером. Еще хорошо, что не своей кровью. Этот человек, как мне кажется, способен на все. А вот на что способна ты?
Это был вопрос, ответ на который обычно заводил Ульяну в такие дебри, что далеко не всегда она могла выбраться из них без посторонней помощи, а тем более без потерь. Услышав его, Дэнди, затаившийся внутри Ульяны, воспрянул духом и радостно завозился. По опыту он знал, что вскоре их с хозяйкой ожидают приключения, в которых ему будет где разгуляться и чем потешить себя.
Ну, ты, не очень-то радуйся! осадила его Ульяна. Еще ничего не решено. Подумай сам, что мы имеем? Газетную статью, обведенную фломастером, и написанную на этой статье дату. Единственное, что мне приходит на умименно в этот день, седьмого июля, наш незнакомец собирается побывать в Элбертоне, чтобы своими глазами увидеть оскверненные Джорджийские скрижали. Но я могу ошибаться.
Дэнди не согласился с хозяйкой. Он был уверен, что она никогда не ошибается.
Пусть так, и мое предположение верно, не стала спорить Ульяна. В таком случае, чтобы встретиться с ним еще раз, я должна быть в районе Джорджийских скрижалей седьмого июля, и ни днем позже.
На этот раз Дэнди согласился. Иногда он тоже был не чужд логики.
Но Джорджийские скрижалиэто в Америке, тогда как я в Москве, грустно сказала Ульяна. А седьмое июляэто уже послезавтра. И как, скажи на милость, я могу там оказаться за столь короткий срок?
Дэнди промолчал. Проза жизни его обычно не интересовала. Он был мечтателем, а не прагматиком.
Лично я вижу только одну возможность, задумчиво произнесла Ульяна. И этокомандировка от газеты в город Элбертон. Так сказать, на место событий. С заданием от редакции написать статью об осквернении вандалами известного всему цивилизованному миру монумента.
Дэнди возликовал. Выход был найден. Но Ульяна была настроена менее оптимистично и восторженно.
Но не будем спешить собирать чемоданы, сказала она, вздохнув. Для начала мне нужно переговорить с главным редактором газеты, в которой я, если ты не забыл, получаю зарплату.
Услышав это, Дэнди сразу поскучнел. Главный редактор газеты, в которой работала Ульяна, был, выражаясь поэтическим языком, ее злым гением. Именно он пресек на корню великое множество ее грандиозных творческих замыслов, которые, по задумке, должны были увеличить тираж газеты, а попутно известность самой Ульяны, до мировых масштабов.
Звали его Абрам Осипович Зильбер, и он предпочитал не лезть на рожон, а, взяв за образец своего любимого поэта Тютчева, предугадывать «как слово наше отзовется». К этому он призывал и Ульяну, к ее вящему неудовольствию.
Ульяна часто сердилась на его почти отеческие увещевания и отвечала в том духе, что еще в библейские времена рожном называлась длинная заостренная палка, которой кололи отставших волов, возвращая их в стадо. Но Абрам Осипович только хитро щурился и примирительно говорил, что тем более не понимает, зачем Ульяне это надо. Спорить с ним было бесполезно, он только внешне казался мягким, словно воск, а в действительности был неуступчив и настойчив. Ульяна в первые месяцы своей работы в газете иногда сравнивала его с теплым ласковым ветром. Однако, как известно, плевать против ветразанятие не благодарное, чреватое неприятными последствиями, и она очень скоро это поняла.
Поэтому к неизбежному разговору с главным редактором следовало хорошо подготовиться.
Глава 5
Ульяна, решив, что ей требуется время на раздумья, присела за столик летнего кафе с видом на Новодевичий монастырь и заказала чашку черного кофе без сахара. Этот горький напиток лучше всего остального возбуждал ее ум, а вовсе не был средством сохранить стройную фигуру, как утверждала Мила.
Но одной чашки на этот раз оказалось мало. Слишком сложную задачу ей предстояло решитькак добиться от Абрама Осиповича разрешения на срочную командировку в Элбертон. Только после третьей чашки в голове Ульяны созрел план, который мог принести ей успех. Она понимала, что дуэль с главным редактором будет скоротечной, и на победу можно рассчитывать только в том случае, если она нанесет удар первой, причем удар этот должен быть неотразимым или, по меньшей мере, ошеломляющим. Поэтому план ее, несмотря на всю свою изощренность, состоял всего из одного пункта.