Туман соскочил с толота, толпа приветствовала предводителя радостными криками. Сильна была уже молва, разлетелась весть, что сероглазый полукровка готов вести их в бой, что он сильный маг и может все. В него верили, ему поклонялись. Зарево пожаров на горизонте и столбы дыма, там, где находился раньше город, говорили лучше всяких слов, что одну маленькую победу уже одержать удалось.
- Не получается? - спросил вожак не обращаясь к кому-то конкретно.
- Подкоптим и выкурятся, - самоуверенно ответил здоровяк с ехидными черными глазами.
- Чего ждете? - хмыкнул Туман.
- Пошли! - гаркнул здоровяк, который, судя по уверенно отдаваемым командам, был предводителем этой неуправляемой толпы.
Людское море нахлынуло на дом и отхлынуло обратно, невидимая стена не пускала торнов с вязанками хвороста близко к белоснежному строению.
Яростное пламя блистало в серых глазах и что-то похожее на насмешку, переспросил:
- Ну что, не получается?
- Получится, не с первого раза, так с сотого, - ответил все тот же, вернувшийся со штурма, запыхавшийся здоровяк.
- Как тебя зовут?
- Сэнтом, - отозвался торн, хмуря брови.
- Как, Сэнт, ускорим? - кивнул в сторону дома, оттуда вылетело несколько огненных искр, что, множась на глазах, прожигали дорогу сквозь любую материю, которая попадалась на пути.
Наученные горьким опытом торны попадали ниц. Раздался крик, кто-то не успел. Туман тоже нахмурился.
- Если сможешь, - скептически усмехнулся Сэнт. - У тебя в отряде нет больше магов?
- Есть, но задача не так сложна, чтобы понадобилась помощь, - Туман решительно, толпа сама расступалась перед ним, направился в сторону дома.
На искры, которые еще кружились в воздухе, постепенно истаивая, он попросту не обращал внимания. Подошел к невидимой преграде, улыбнулся и сделал еще шаг, который вот уже несколько часов не удавалось сделать никому, за границу того, что держало людей и спасало аллэрнам жизни. Повернулся спиной к дому и в мертвой тишине, которая воцарилась после его действий, произнес:
- Мы идем?
Толпа неуверенно шевельнулась, потом, люди, несущие охапки хвороста и масло, смелее и смелее, видя, что Туман стоит и от дома не идет никакой угрозы, стали подбегать к зданию, кидая горючие материалы у стен. Но люди опасались надолго оставаться рядом и сразу же уходили обратно. Боялись они правильно, целое облако, уже знакомых им искорок вылетело из раскрытого аллэрнами окна. Облако, набирая скорость и увеличиваясь в размерах, направилось в сторону толпы. Ни одна искра не упала на хворост, и на стены дома.
Лениво развернувшись лицом к зданию, Туман нехотя поднял руку, повинуясь его движению, искры остановились и направились к полукровке. Закружились вокруг хороводом, как послушные собачки, выпрашивающие у хозяина косточку. Вопль восторга был исторгнут сотнями глоток.
Разом сорвавшись с места, люди, уверовав в могущество мага, который не показывал, как тяжело ему дается фокус, стали заваливать стены всем горючим, что попадалось под руку. В ход шла даже сухая трава, которую торны торопливо рвали в саду.
- Готовы?! - рявкнул полукровка. - Они еще не скоро придут в себя.
- Назад! - скомандовал Сэнт.
Люди послушались и быстро освободили пространство вокруг усадьбы.
- Дальше! - крикнул Туман.
Толпа сдвинулась еще на сотню метров.
Не дожидаясь, пока уйдет последний из неподалеку стоящих торнов, Туман резко вытянул руку вперед, увеличившееся за это время, облако искр, полетело в сторону дома. Аллэрны попытались выставить еще одну защитную стену, но много сил ушло ранее при обороне и сейчас, при глупой демонстрации силы и попытке проредить ряды нападающих, защита вышла хлипкой и не остановила атакующего заклинания. Сухие ветки при соприкосновении с искрами вспыхнули, пламя, ревущее, яростное поднялось выше крыши и огненными кругами побежало от дома, дальше, к торнам, которые, увидев угрозу, неорганизованно, оттаптываю друг другу ноги, предпочли отбежать на более безопасное расстояние.
Один маг полукровка стоял, не двигаясь и не мигая. Он наблюдал за тем, как неохотно, а потом все более жадно, языки пламени вгрызаются в защитную магию стен, подпитываясь ею и пробивая себе дорогу вовнутрь, к живым еще людям, которым Туман не собирался давать возможности просто задохнуться от дыма. Огонь ревел, огонь бушевал, а магу, стоящему в этом огненном аде, было словно все равно. Он ждал, ждал, когда защитники дома истратят весь запас магических сил, когда не смогут больше защититься от негасимого без воли мага пламени. И полукровка дождался, первый крик боли раздался сквозь рев огня. Кричал ребенок, но Туман, дрогнув сначала, вспомнил тысячи украденных аллэрнами детских жизней и рука, дернувшаяся было, чтобы остановить магическое горение, опустилась обратно. Следующий крик, нечеловеческий, полный муки уже не вызвал такой болезненной реакции.
Маг стоял и смотрел, как на него несется горящий человек, в последнем разумном стремлении, забрать его жизнь, как плату за боль. Тело, уже тело, полыхающее как факел, упало. Аллэрн не успел добежать.
Только когда рухнуло, догорая, здание, Туман, весь в саже, словно демон из ада, ступая по затухающему магическому пламени, пошел к соплеменникам. Ни один мускул не двигался на лице, мужчина был бесчеловечно спокоен.
Люди, при его приближении, отходили подальше, так пугал их всемогущий маг. Один Сэнт сделал шаг навстречу и прокашлявшись произнес:
- Теперь верю, что мы победим.
Безжизненный взгляд стал ответом, сопровождающие из Освободителей, подвели толота полукровке, повинуясь кивку головы. Туман вскочил на беспокойно переступающее животное и крикнул, вскинув руку:
- Кто со мной?
- Громить столицу? - усмехнулся Сэнт. - Я пойду!
Склонившись так, чтобы иметь возможность смотреть в глаза торну-предводителю, Туман сказал:
- Ты умный торн, Сэнт, твоя задача организовать людей, чтобы это был не вооруженный чем попало сброд. Оружие я распоряжусь, чтобы вам с этим помогли. Но, о кормежке вам придется позаботиться самим. Свои запасы мы пока оставим на черный день, ведь он может придти. Но это стоит знать только тебе. Сможешь сделать?
- Мне нужен маг, и не один, - Сэнт смотрел прямо, серьезно, не отводя взгляда.
- Будет, это уж точно будет, - кивнул Туман и крикнул, чтобы слышали все. - Я жду вас, друзья!
Отдав необходимые распоряжения по поводу магов и организации из крестьян сколь-нибудь приемлемого войска, Туман повернул толота и в сопровождении своих соратников покинул поле побоища.
И снова о любви
Тонкая рука, беспомощно свешивалась с постели, застеленной шкурами. Когда-то, на подобном ложе, выздоравливал и Туман. Нежно очерченное бледное лицо и опущенные, синеватые веки. Девушка уже несколько дней не приходила в себя. Раны на теле, как маг, Туман смог залечить быстро, но Ариадна так и не открыла глаз. Словно дух улетел на время, оставив тело и больше не хотел возвращаться. Как сказал Урбан, она просто не хочет жить.
Восстание ширилось, а сердечная рана у его вдохновителя так и не заживала. Он корил себя за то, что не успел, в отличие от Цеталиона, который, каким-то чудом смог опередить компанию, направлявшуюся, чтобы спасти девушку. Аллэрн, видимо, знал что-то о ней такое, что помогло ему поймать ее сразу на выходе. Но тайну, что именно, унес с собой в могилу.
Нежно коснулся руки, бережно сплел свои пальцы с беленькими, тоненькими пальчиками девушки и уткнулся лбом в тыльную сторону хрупкой ладони.
- Какая трогательная картина, - в горестное бдение вторгся насмешливый мужской голос.
- Кто ты?очнулся от грусти Туман и, вскочив с земляного пола, на котором стоял на коленях, приготовился дорого продать жизнь.
- Какие времена настали!патетически возвел очи горе Бог Любви.Дожили, уже не узнают!
- Кто ты?переспросил торн.
Выглядел он так, будто мучительно пытался вспомнить нечто очень важное.
Зейран не стал отвечать, просто подошел к девушке и коснулся указательным пальцем цветка амии, который выглядел сейчас очень блекло. Прекрасное растение, то ли из-за болезни девушки, то ли по каким-то другим причинам выцвело. Ярко-красный, как кровь, парадный цвет, покрылся сероватым налетом и оттого выглядел неприятно-мертвым. Но, после прикосновения Бога, цветок словно ожил и снова заиграл ярким огнем в черных волосах. Он смотрелся нелепой кляксой, смертельной раной на фоне мертвенно-бледного лица и казался насмешкой над состоянием девушки.