Последнее народное гуляние в городе Маргарита тоже пропустила и сильно об этом жалела. Планета Меркурий дарила людям лишний день во второй триаде Нестяжания: двадцать третьего и двадцать четвертого числа Элладанн веселился за счет торговцев, искупавших грех наживы. Дядюшка Жоль, не состоявший в гильдии, выплачивал сбор на торжество, а Нинно лицедействовал, ведь Меркуриалий считался празднеством искусств и ловкости.
К сценическим искусствам в Меридее относили в первую очередь музыку и три вида поэзии: эпическое, лирическое и любовное (последнее никогда не выносилось на подмостки, оставаясь развлечением света на званых обедах и балах). Трагедия, комедия, танцы и пение гимнов замыкали восьмерку искусств. Грамота, Риторика, Логика, Боговедение, История, Музыка (искусство гармонии), Геометрия и География были и науками, и искусствами, изучаемыми в университетах. Астрология (врачевание при помощи звезд) и политика (искусство управления общиной и неравного, но равновесного распределения в ней благ) признавались «ненародными искусствами», то есть привилегированными. Разница заключалась в том, что всё материальное меридейцы полагали ремеслами: писание книги являлось ремеслом, штудирование книгинаукой, а применение своих знаний по памятиуже искусством, ведь человек не мог ничего не приукрасить и не внести свою лепту в то, что узнал.
В первый день Меркуриалия акробаты, жонглеры, танцоры, лицедеи, музыканты, певцы и поэты соревновались в одиночных выступлениях в разных частях города; если выигрывали, то получали денежную награду от городских властей. Во второй день Меркуриалия в храмах устраивались грандиозные мистерии, в каких играли представители гильдий Элладанна. Сюжеты мистерийэто суд Бога и суд Дьявола, злоключения грешников в Аду, превращение души с одной или двумя Добродетелями в облака небесного океана, блаженство праведников с тремя Добродетелями на островах Элизия и счастье души с четырьмя Добродетелями от ее слияния с Божьим светом. Актеры изображали ангелов или чертей, грешников или праведников, пламя Пекла или облака из тех душ, что дожидались перерождения.
Нинно аж три года подряд доставалась роль Дьявола, поскольку он был большим и устрашающим. В красном костюме и с уродливой маской на лице кузнец сидел на троне из костей; иногда он злобно хохотал, иногда грозил двузубчатыми вилами. Грешники вокруг него то плавали в нечистотах за Гордыню, то кричали, прижигаемые каленым железом за Любодеяние, то их наказывали голодом за Чревообъядение: подвешивали в корзинах над пировавшими чертями (мохнатыми, рогатыми и хвостатыми), и они молили чертей о крошке хлеба и капле воды. За Леность запряженные в плуг грешники пахали Адовы поля, и их, будто скот, погоняли плетьми свинорылые бесысамые ничтожные из дьяволовых услужников. За Гнев людей превращали в диких зверей, а крылатые демоны, придворные Дьявола, охотились на них с многоглавыми собаками. За Сребролюбие полагалась каторга в Адовых рудниках. За Тщеславие грешная душа попадала к трем Дьяволицамк трехглазой матери Дьявола, к его жуткой жене, у которой была лишняя голова между ног, и к его сестре, пупырчатой, как жаба. Дьяволицы уродовали душу, и она теряла красоту навсегдасколько бы ни перерождалась, ей была уготована непривлекательная плоть или даже с каким-нибудь безобразием.
В этом году в мистериях случилось новшество: единственным грешником, испытавшим наказания во всех рвах Ада, с первого и до исчезновения в Пекле, стал «Лодэтский Дьявол». И в храме Святого Жина, покровителя кузнечного ремесла, несимпатичный человек скулил, ползая у ног красного Нинно, но тот, хохоча, отбросил его в «пламя».
В Меркуриалий не обошлось без новых казней. Кроме глашатая, еле-еле удержавшегося один раз от крика, колесовали трех горожан, имевших дерзость пересказывать последние слова Блаженного о герцоге Альдриане.
Новые события быстро затмевали минувшие. А Маргарита дала себе слово: «Больше́е никогда не глазеть на казни!»
________________
Через пару дней после торжеств в честь герцогини Юноны, Нинно забрал сломанные часы и сказал, что знает одного мастера, который ему должен. Мастер обещал, что розовая принцесса будет лучше, чем прежде, станет приседать и крутиться на месте.
Дядюшка Жоль, воспрянув от таких вестей, сам радостно закрутился в кухне, засаливая сладкий зеленый горошек. Нинно же оказался завален работойновобранцы получили доспехи и оружие с прошлой войны, случившейся цикл лет назад: шлемы и кирасы были в ржавчине, даже в дырах. До отбытия пехотинцев в Нонанданн кузнецам разрешили работать по одиннадцать часов в сутки, и Нинно, как сказала Беати, «молотился всё, от утрешнего колоколу до но́чного». Он осунулся и стал выглядеть лет на тридцатьда будто с десяток лет беспробудно пьянствовал. Никто из его заказчиков, если кто-то из них и был в памятное благодаренье на площади, не признал бы в пропитанном гарью кузнеце того модного горожанина в новенькой одежде. Беати без брата надолго дом не покидала, и Синоли так исстрадался от любовной тоски, что ослабел и не смог посвятить себя воинской службе.
Двадцать пятого дня, сразу после Меркуриалия, уже Синоли отмечал свой день рожденияон достиг возраста Посвящения, восемнадцати лет, и вознамерился записаться в войско Лиисема. Но в панцирную пехоту его не приняли, из арбалета или лука он стрелять не умел, а простым пехотинцем-копейщиком Синоли сам не захотел быть.
Дядя Жоль, тетка Клементина и Оливи еще несколько раз за триаду побывали в доме Себесро. Филиппа они больше с собой не брали. Тот сокрушался по этому поводу да искал причину своей опалы: его всё же недостаточно хороший меридианский или излишнее число съеденных пирожных. В итоге он решил, что последнее, но, сколько ни обещал тетке Клементине так не делать впредь, она не позволяла ему идти с ними в тот расчудесный, светлый дом, где всё было «Ах!»: имелись и ах-завесы с золотыми бубенцами, и ах-табуреты с красными подушечками, и ах-прислужники в форменных платьях.
________________
С окончанием безмятежной второй триады Нестяжания Маргарите пришлось работать. Она пробовала солгать, что нога еще ноет, да тетку было не разжалобить. Та мечтала избавиться от стирки и всецело заняться разрешением важной задачипомолвкой Оливи и Залии Себесро. Приближая Конец Света, бесстыдно нарушая предписания Экклесии«бороться в восьмиду Нестяжания с люблением денег и имущества», благочестивая Клементина Ботно вознамерилась освежить обстановку в доме, побелить стены и раздобыть дешевые вещицы, какие могли бы сойти за ценные. Сам «жених» всю прошедшую триаду праздно слонялся по городу. Он приходил домой к ночи и спускался из своей спальни ко второму завтраку, незадолго до полудня.
Тогда как парадная сторона зеленого дома Ботно с лавкой в пристройке смотрела на шумную и грязную улочку, задний двор выходил в тихий тупичок, скрытый за массивным зданием мирского суда. Не так давно, в начале весны, Маргарита встретила в этом тупике градоначальника Элладанна, грозного Ортлиба Совиннака, которого она, как все горожане, ужасно боялась. Он часто бывал в Суде, но за шесть с половиной лет, что Маргарита жила в доме Ботно, градоначальник никогда не забредал к их двору. В тот раз, видимо, задумавшись, он свернул не туда, однако, не дойдя шагов десяти до Маргариты, опомнился, резко развернулся и быстро потопал в обратном направлении. Он так сильно походил на медведя, но не на косолапого увальня-обжору, а на непредсказуемого, мощного и страшного зверя, что Маргарита обрадовалась, когда градоначальник, подслеповато щурясь, едва бросил на нее взгляд и ушел.
Больше Маргарита не видела в тупичке никого примечательного. Этот короткий отросток от рыночной площади не интересовал ни служащих Суда, ни горожан, чьи дела там разбирались. Удивительно, но до дворика даже выкрики с рынка доходили слабыми и далекими. В отсутствие деда Гибиха здесь, среди сонного спокойствия, казалось, застывало время. В центре дворика разместился колодец с подъемником-журавлем, к нему примкнул стол с камнем для выколачивания грязи, на полу, возле двух деревянных шаек, разлеглось корыто. Пол дворика много лет назад вымостили черепками от разбитых горшков, и он пестрел красочным соцветием, только палки для простыней портили вид. У высоких деревянных ворот был загончик и зимний домик для пегой, кроткой Звездочки, поверхусеновал, рядом с поленницей отдыхала небольшая двухколесная тележка самой простой конструкции: плоское основание ограждали боковые решетки, с их помощью крепилась скамейка для возницы.