Эльф был хорош. Нетон был красивее всех мужчин, которых я когда-либо видела. Там, в эльфийских владениях, привязанный к скале рядом с собратьями, он терялся, словно бриллиант в горстке одинаковых драгоценных камней. Здесь же, на выступе горы Страждущих, на фоне закатного неба, его красота ослепляла.
Свет Аламаказвезды, что дарила Харону жизнь, бликами играл в белоснежных волосах. Длинные, чуть волнистые, они казались шелковым полотном. Хотелось дотронуться, ощутить их мягкость.
Острые кончики ушей трогательно алели. И это смущение в сочетании с внешностью воина задевало в моей душе тайные струны. Такие крепкие руки и широкий разворот плеч можно было получить только в настоящих битвах. Мышцы не бугрились, а создавали волнующий изящный рельеф.
При взгляде на лицо и вовсе перехватывало дыхание. Прямой тонкий нос, острый подбородок, выраженные скулы. А глаза! Ярко-голубые в обрамлении густых светлых ресниц, чуть серебрящихся в свете Аламака.
Эльф стоял прямо и пытался выглядеть отстраненным, но, напрягая драконий слух, я понимала, как часто и взволнованно бьется его сердце.
Что должен чувствовать прославленный воин, принц, которого забрали из родных мест, чтобы сделать постельной игрушкой? Да я же испортила бедняге жизнь! Испоганила судьбу! Никогда он не вернется домой. Не создаст семью с любимой женщиной. Не взойдет на трон.
«Какой, к Дроту, трон? ворвалась в мысли Кхалэ. Он третий младший принц, а папаша его бессмертен. Скорее луна позеленеет, чем он дождется своей очереди на престол».
И все-таки я поступила скверно, навязав этому красивому мужчине столь неподходящую и унизительную роль.
«Бла-бла-бла», сказала Кхалэ.
Она всегда умела поддержать.
Я сложила крылья. До сих пор, даже спустя неделю, их наличие изумляло. Привыкнуть к новому телу оказалось непросто. Первые дни я училась соизмерять силу, не забывать об острых длинных когтями. Сколько раз просыпалась в разбуренной постели, вся в перьях из выпотрошенных подушек! Помню, как пыталась почесать лицо и оставила на щеке три кровавые борозды. Впрочем, к тому моменту, как я закончила орать от ужаса, раны успели затянуться.
Зато в услугах маникюрши я больше не нуждалась. Теперь мои ногти напоминали миниатюрные обсидиановые ножи.
Что мне с ним делать? шепотом спросила я ведьму и кивнула в сторону эльфа.
Пожалуй, я была смущена не меньше своего трофея. Хорошо хоть старая особенность краснеть при малейшей неловкости этому телу была не свойственна.
Делай, что хочешь, ответила Кхалэ. Можешь отвести его в гарем.
У меня есть гарем?
Вот эта новость! Я думала, отправляя меня за данью, Кхалэ шутила.
В груди словно стрекозы защекотали крылышками. Меня, как воздушный шарик, наполнил сладкий волнительный трепет. Любопытно-то как! Взглянуть бы одним глазком!
«Можешь даже двумя, Кхалэ бессовестно встряла в мой внутренний монолог. Только выбор там небогатый. Каждый раз, стоит тебе кем-нибудь увлечься, твой ревнивый муж находит способ с ним расправиться».
Мой муж. Мой неуловимый загадочный муж, которого я до сих пор ни разу не видела.
Я с тревогой посмотрела на эльфа. На миг наши взгляды встретились, и в лицо будто плеснуло жаром.
Не хочу, чтобы Сивер ему навредил.
«Пока можешь об этом не беспокоиться».
Почему? Что это значит?
Кхалэ тяжело вздохнула:
Пойдем, покажу тебе дорогу в гарем.
Она взмахнула рукой, очертила в воздухе огненный круг и исчезла в открывшемся портале.
В голове раздался удаляющийся голос: «Встретимся в главной галереи западного крыла».
Как будто я знала, какая из галерей западного крыла главная и вообще где именно это западное крыло находится!
Но Кхалэ уже скрылась, и надо было отправляться следом, пока моей растерянности не заметили.
Я повернулась к эльфу. Вечер виртуозно изображал каменного истукана. Каменного истукана с горящими ушами и дрожащими пальцами.
Нервничает? Боится меня?
Знал бы, в каких растрепанных чувствах я сама.
Самостоятельно эльфы летать не умелимне предстояло снова его обнять. Прикоснуться к гладкой, будто сияющей коже, ощутить крепость мускулов. Теперь, когда я была более или менее спокойна, мысль отозвалась внутри томлением.
Заметив, что я приближаюсь, Вечер опустил взгляд. Сжал кулаки. Я услышала, как еще отчаяннее зашлось эльфийское сердце. Интересно, о чем он думает? Страшится неизвестности? Горюет о своей участи? Ненавидит меня?
Я обошла его и прижалась к напряженной спине. Скользнула ладонями по дрогнувшему животу и накрыла твердые выпуклые грудные мышцы. Эльф дернулся, потом замер. Задышал часто, рвано.
От ужаса? От возбуждения?
И тут я совершенно по-драконьи втянула воздух. Эльф пах дождливым лесом, небом после грозы, древесной корой и невинностью. И откуда, интересно, я могла знать, как пахнет невинность? Но я знала! Совершенно точно могла отделить этот аромат от другихсвежий, сладкий, пленительный.
Пальцы смяли мягкий хлопок рубашки. Эльф под моими ладонями, казалось, дышать перестал совсем. Я же словно в бреду дышала его кожей, водила носом по гладкой шеене могла насытиться.
«Что всегда любили драконы? раздался в голове голос Кхалэ, вырвав меня из моего сумасшествия. Золото и девственниц. Или девственников».
«Он что никогда не?..»
«Что я говорила тебе о их расе? Эльфы хранят себя для единственной. Связь до бракапозор».
«Нельзя даже трогать, вспомнила я с ужасом и отшатнулась. А я трогала! Я его осквернила! Теперь он»
«Испорчен и никогда не сможет вернуться в Чарующий лес. Но разве ты собиралась его возвращать?»
Была ли у меня такая мысль, мелькала ли на задворках сознания, уже не важно. Я сожгла мосты.
«Ты сожгла их, как только его выбрала. Пусть это тебя успокоит, моя совестливая ряженая злодейка».
* * *
После волнительного путешествия в Чарующий лес обратный путь показался коротким и легким. Пролетая над городом, я в который раз поразилась его красоте: узкие мощеные дороги, дома не выше четырех этажейвсе из грубого белого камня. С высоты драконьего полета становилось ясно: Тимокстолица Харонанастоящий лабиринт. Ориентироваться можно было только по башенкам храмов и круглым зеленым островкам парковнастолько одинаковыми выглядели дома и улицы.
Во время первой экскурсии по Тимоку, устроенной ведьмой, я долго не могла понять, что именно меня настораживало во внешнем облике города. А потом словно обухом ударило по голове: на дорогах не было транспорта. Никакого. Ни повозок, запряженных лошадьми, ни современных машин, ни высокотехнологичных летающих капсул. Ничего. Позже я заметила каменные будки, замаскированные плющом и зарослями дикой селиив паутине листьев сверкали крохотные, как фонарики, красные цветки. Рядом с будками постоянно толпились люди. Сначала я решила, что это многочисленные общественные туалеты, удачно вписанные в архитектуру города, но, оказалось, нет.
Это сеть порталов, работающая на сюзерите, пояснила тогда Кхалэ. Дорогое удовольствие: у камней небольшой ресурс. Каждые пять лет станции приходится полностью переукомплектовывать. К счастью, пятая и двенадцатая колонии исправно поставляют Харону сюзерит. Ведьмы Цетрина желчью исходятне могут смириться с тем, что самые крупные месторождения принадлежат нам. Сюзерит ведь еще и топливо для космических кораблей, его порошоккомпонент многих колдовских зелий.
Я вспоминала этот разговор, глядя на пустынные улицы Тимока. Вскоре частокол крыш внизу сменился узкой полосой леса, тахолмами. А за ними возвышалась самая грандиозная скала, которую я когда-либо видела. Серая, сверкающая синей сюзеритовой крошкой. Она стояла обособленно, смотрелась чужеродно, ни цветом, ни формой не вписываясь в окружающий ландшафт. Словно могучий великан принес ее из другого места и поставил сюда. А на вершине этой скалы угнездился замок, венчающий ее будто наконечник стрелу.
Эльф в моих объятиях чуть слышно вздохнул. Лететь с живой ношей было неудобно ичто скрывать? неловко. Наверное, мне следовало перекинуться в дракона полностью, а не использовать частичную трансформацию, но такому трюку меня еще не учили.
Самое поразительноеусталости не ощущалось ни капли. Ни разу за последнюю неделю я не чувствовала себя утомленной. А ведь учитывая вес моего трофея, руки должны были отваливаться.