Ветер стих. На смену ему пришло тревожное безмолвие. Тишина звенела в ушах. Туман перед глазами Леси рассеялся и она, наконец, увидела замерших в томительном ожидании Дэйхена и Мейра. Чуть дальше у дерева Вайспута возилась с так и не пришедшим в себя Лейфом. Девочка вздрогнула, вспоминая, как сильно ветер ударил его об дерево. «Это все моя вина, но я не хотела причинять ему вред. Этот дурацкий голос, как же я хочу, чтоб он исчез, пропал навсегда». Растирая рукавами слезы по лицу, Леси побежала к бабке.
Он ведь не испуганно спросила она, разглядывая пятна крови на рубашке брата.
Нет, очухается через пару дней с шишкой на полголовы, успокоила ее Вайспута. Зато в следующий раз будет думать, прежде чем нападать на слабых.
Однако Лейф пролежал в постели до конца лета. Из него еще долго выходила загустевшая черная кровь. Кажется, во время удара ветер что-то повредил глубоко внутри него, до чего старуха-целительница добраться не смогла. Осталось лишь отпаивать зельями, да ждать. Но к осени он все же пошел на поправкувидно, не зря Сумеречные покровительствовали ему во время рожденияоказался на удивление крепок и везуч. Когда облетела листва, Лейф уже мог самостоятельно гулять во дворе и даже недолго ехать верхом.
Но от всех пережитых горестей здоровье малохольной Ольжаны сильно подорвалось. К осени она наоборот начала чахнуть, впадать в беспамятство, спать сутками напролет. Вайспута говорила, что ее час близок, но Леси все не верилось, что мама может уйти так же, как Рейк.
Дэйхен с близнецами отправился на небольшую охотудолжны были вернуться через пару недель. Он просто не мог оставаться дома и наблюдать, как медленно угасает его единственная, хоть и несчастливая, любовь. Лейфу, которого, несмотря на возражения, пришлось оставить дома, строго настрого наказали слушать бабку, а если что пойдет не такпригрозил отецшкуру живьем спущу. Мальчишка повиновался. После того случая с сестрой и без того неразговорчивый, он окончательно ушел в себя, понимая, что навсегда потерял расположение родителей. Он вдруг осознал, что бы он ни делал, как бы ни старался, каким бы внешне сильным ни выглядел, с Поющей ему никогда не справиться и даже не сравниться.
Леси все время крутилась возле брата, пока он болел, как бы стараясь заслужить его прощение, хотя никто, даже сам Лейф, ее ни в чем не винил. Это раздражало, но Леси была едва ли разговорчивей брата, поэтому им как-то удавалось обходиться без скандалов. Большую часть времени они просто молча смотрели друг на друга находясь где-то очень далеко от дома. Однажды, правда, Леси не выдержала и решила разговорить Лейфа:
Ты такой большой, издалека начала, наблюдая, как он вырезал из дерева ложки и миски. Лейф промычал что-то утвердительное в ответ и девочка продолжила:До твоего посвящения осталось меньше года. Что ты собираешься делать, когда тебя назовут взрослым?
Парень аж поперхнулся от неожиданности.
Ну я я всегда хотел присоединиться к Сумеречным. Если они меня примут, буду охотиться с ними, подумав, ответил Лейв.
А они могут не принять? проницательно посмотрела на него сестра.
Мне надо будет пройти испытание, чтобы стать одним из Сумеречных, и я не уверен, что справлюсь.
Почему? Ты ведь сильный, и охотишься уже десять лет.
Они берут только самых лучших, а мне до этого ой как далеко, особенно в таком состоянии.
Прости.
Перестань, он заметно повысил голос, начиная раздражаться. Леси потупилась.
А если не получится?
Тогда придется остаться дома и заводить семью, Лейф перевел хмурый взгляд на видневшееся вдали село. Не хочу брать в жену землепашку. Глядя на наших родителей, вообще не хочу жениться. Эта постоянно ругань, споры непонятно из-за чего Мне всегда бежать хочется, когда мы домой с охоты возвращаемся, а там в лесу хорошо. Даже твое пение не сравнится с топотом копыт, свистом натянутой тетивы, лязгом меча и рычанием дикого зверя. Нет, не хочу менять это на глупую смазливую мордашку коленопреклонной землепашки, путь даже она трижды благословлена богами.
А мне бы хотелось задумчиво сказала Леси. Лейф недоуменно уставился на нее. Быть одной из них, ну землепашкой. Чтобы отец вытянул для меня жребий и на шестнадцатый день рождения отправил меня в Подземный город, как маму
Мама отверженная. Боги не приняли ее. Более жалкой участи и не придумаешь, резко оборвал ее Лейф. Он знал, как относились к Ольжане ее соплеменники, не раз замечал их осуждающие взгляды, будто даже ее дети были виноваты в том, что боги побрезговали ею давным-давно.
Зато она видела Подземный город и братьев-ветров.
Но она ничего об этом не помнит, как и все остальные, кто туда спускался.
А я бы запомнила.
Зачем тебе это? Не уж-то на кого-то из деревни запала? Маленькая ведь еще совсем. Рано тебе, так не шедшим ему назидательным тоном ответил Лейф, пожалуй, впервые пытаясь сыграть роль старшего брата, в обязанности которого входил присмотр за младшими детьми.
Леси нахмурилась.
Ну что за глупости, фу! поспешила отмахнуться она, но про себя задумалась о том, почему ей так хочется последовать за таинственным всадником.
Этот взгляд ну хоть еще один разочек снова ощутить это странное чувство, как будто тело обволакивает мягкой пуховой периной, а внутри становится так легко и радостно, и ни единой мысли в голове о том, что было, что будет что должно быть. Как будто существуют только эти глаза, а больше ничего значения не имеет. Может, это и называют любовью? Леси не знала, а у старших спрашивать не хотелось.
Так зачем? подозрительно разглядывая ее, поинтересовался Лейф. «А ведь и правда, взрослеет девка. Еще лет пять и будет первой красавицей в Ветревке, как мать когда-то. Вот тогда действительно глаз да глаз за ней нужен будет, чтобы не свели».
Просто, любопытно, пожала плечами девочка и поспешила обратно в дом, опасаясь дальнейших вопросов.
«Странная она», думал про себя Лейф, остервенело кромсая полено. «После того, что я с ней сделал, бояться меня должна и ненавидеть, а она вроде наоборот потеплела. Единственная со всей семьи разговаривает И от этого еще гаже. Ну почему она такая хорошая, почти совершенная? Ни один дайни не должен быть таким».
Леси попробовала отвар, остывавший на столе в большой глиняной кружке, и поднесла его к постели матери. Ольжана, с трудом преодолевая бессилие, повернулась на бок и приняла лекарство. Одеяло закасалось, и Леси заметила маленький коричневый мешочек на тонком кожаном ремешке у нее на шее. Как странно, ведь именно такие были у девушек во время праздника середины лета. Почему она раньше никогда его не замечала?
Мама, расскажи про Подземный город, как бы невзначай попросила девочка. Ольжана встревожено посмотрела на дочь.
Это подземный город вечной молодости, где живут боги. Вайспута знает эту историю лучше меня, да и рассказывала тебе не раз.
Я не о легенде, а о том, как ты ходила туда в день летнего солнцестояния, когда тебе было шестнадцать лет.
Я практически ничего не помню, как и все остальные.
Ну, хоть что-нибудь. Как шла через Заповедный лес в белом свадебном платье с такими же девушками из других деревень, как кружила хоровод на огромной поляне вокруг черной ямы, как прыгала туда
Стой, а откуда ты все это знаешь? подозрительно спросила мать. Это шаман из красной хаты рассказал?
Нет, я сама видела случайно, когда в лес бегала, простодушно призналась девочка. От больной матери скрывать что-то было неприятно и тяжело.
И что было дальше?
Я попыталась прыгнуть следом, мне стало любопытно, что там внизу, но яма меня не пустила, грустно ответила Леси. Дед Жаром сказал, что без жребия с руной мне туда не попасть. Поэтому я подумала, может, ты сможешь что-то вспомнить про Подземный город и братьев-ветров.
Опять братья-ветры, да? снисходительно улыбнулась Ольжана. Мне следовало догадаться. Ну что ж, садись, расскажу тебе, что знаю. Землепашцы живут совсем не так, как Охотники, веселее, спокойнее и уж куда как безопаснее, чем твой отец и братья. Земля досыта кормит их, одевает и греет. Но за это благоденствие в давние времена боги взяли с них клятвув день, когда в семье рождается девочка, отец должен отсидеть ночь в красной хате, вознося небесным благодарственные молитвы, а когда первые лучи солнца коснутся земливытянуть из ларца жребий для новорожденной. Маленький камушек, пустой или с руной, определяет судьбу девушки.