Ты смс вообще читаешь или ручной работой занят, что не освободиться? раздраженно спросила она меня.
Читать смс устал и, да, занят ручной работой, ответил я, Проходи, пожалуйста, рад тебя видеть.
Юлия остановилась в дверях с вопросом на лице.
Как давно? спросила она.
Что? ответил я.
Я спрашиваю, как давно ты успел порукоблудить? Судя по полотенцу, только что в ванной? с резко нарастающим раздражением, уточняла Юлия, Может и вчера ты устал по той же причине? Давай сразу решим, чтобы я не тратила время на тебя. Тебе вообще от меня нужно что-нибудь, кроме совместного просмотра фильмов? стоя в прихожей, выявляла Юлия мои потребности.
Много чего, смеясь ответил я, Для начала, разреши твой плащ, и проходи в дом, что в прихожей-то стоять. Юлия, ты мой ответ вставила в свою структуру вопроса и получила неверное понимание, основанное на эмоциональных выводах. Я действительно был занят ручной работой, я собирал рюкзак, готовясь к командировке, не более того.
Хорошо, дам тебе еще шанс, но учти, я должна выйти из твоей квартиры настолько довольной, что при упоминании твоего имени в офисе, мой пульс ускорялся бы вдвое. Ты понял меня? улыбаясь, спросила Юлия.
Полагаю, что тогда тебе не стоит снимать плащ, а лучше попрощаемся, стоя в дверях, ответил я.
Ты прогоняешь меня?! практически кричала Юлия.
Нет, не прогоняю. Я удовлетворяю твои пожелания и могу с гарантией сказать, что, услыхав мое имя, твой пульс пустится в необходимое тебе ускорение, ответил я.
Она стояла в нерешительности, не понимая, что ей делать. Уйти и ненавидеть меня все оставшееся время совместной работы или остаться и, возможно, также ненавидеть меня чуть позже, но значительно сильнее. В ее лице не было варианта, где она, оставшись, почувствует себя хорошо. Она привыкла идти быстро и принимать решения, которые приведут ее к заветной цели. Это стремление напрочь лишило Юлию аромата тепла, исходящего от женщины, с которой хочется остановить время. Остановить время и чувствовать счастье, наполняясь с каждым вздохом частицей ее красоты.
Сон
Время остановилось, ноги не слушаются, голос исчез. Я хочу бежать, но и шага ступить не могу. Она совсем рядом и смотрит на меня. Смотрит мне в глаза, она подчинила мою волю и заставила смотреть ей в глаза. Все, что до сего момента было мной, превратилось в статуэтку, стоящую на полке старого серванта. Забылось все то, что связывало меня с миром, осталось только два чувства. Первое, это чувство страха перед Бабой-Ягой, второеэто обоняние. Смрад, исходящий от нее, поглотил весь воздух. Мне страшно и нечем дышать. Она не шевелится, она смотрит мне в глаза своими огромными черными глазами и источает смрадный запах. Сколько времени продолжается этот кошмар, я не знаю, но вот приходит понимание, что можно идти дальше. Очень медленно двигаюсь к лестнице и начинаю подниматься по ней. Она не идет за мной, мне нестерпимо хочется обернуться и убедиться, что ее рядом нет, но изо всех сил запрещаю себе это сделать. Стоит мне повернуться, и она окажется рядом со мной. Поднимаюсь очень медленно до своего этажа, только не оглядываться, повторяю себе. Звоню в звонок, сейчас мне откроют дверь, но что, если она за спиной, тогда она проникнет в дом. Нельзя пускать ее в мой дом, ни в коем случае не пускать ее в дом, она причинит зло. Надо быстро повернуться и можно заходить в квартиру. Оборачиваюсь, и сердце начинает наполняться тепломее нет. Лестничная площадка пустая, я тут один, из окошка светит солнце и слышны звуки улицы. Мне начинает казаться, что это очередная фантазия, придуманная мной. Становится стыдно, что испугался какой-то Бабы-Яги. Дверь так и не открыли, и я решаю, что дома никого нет. Достаю ключ и открываю дверь. Захожу в дом, оборачиваюсь и собираюсь закрыть входную дверь. На секунду замешкавшись, решаюсь подойти к лестничному проему и посмотреть вниз. Пережитый ужас забывается и появляется безрассудная смелость, хочется бросить вызов самому себе и своим страхам. Подхожу к лестнице и смотрю вниз. В ту же секунду чувствую запах Бабы-Яги и вижу ее глаза. Она стоит рядом со мной, на моей лестничной площадке, смотрит мне в глаза, и я, теряя себя, понимаю на последних секундах разума, что дверь в квартиру осталась открытой.
Отражение звука в воде
Свобода наполняет мое сердце, свобода наполняет мой разум, я свободенпоёт мой голос. Командировка началась, и я отправился в доселе неизвестный мне город. Много возможных способов поездки я мог выбрать, но выбрал, как и в прошлый раз, дорогу. Не железную дорогу и не авиарейс, а дорогу за рулем своего автомобиля. Компании все равно, как ты потратишь командировочные деньги, главное, чтобы сумма не сильно превышала установленный лимит и еще не маловажное требование, сотрудник должен находиться в рабочее время в рабочем процессе. Я ничего не нарушал, времени у меня было предостаточно, а денег на топливо я потрачу намного меньше, чем на авиарейс. День, когда мне сообщили о командировке, был пятничным, а начиналась командировка с понедельника, но если сотрудник готов был потратить свои выходные на компанию, то руководство и бухгалтерия только приветствовали такое решение. Но только не завгар, он строго следил за тем, чтобы автомобили компании не покидали разрешенную территорию, а именно, сто пятьдесят километров за чертой города и не километром больше. Аргументировал это тем, что страховая компания покроет издержки эвакуации только в данных пределах, если возникнет в том необходимость. Все автомобили были оборудованы системой слежения, так что он всегда мог в режиме онлайн отследить передвижение того или иного сотрудника. Меня это вполне устраивало. Мой автомобиль был не хуже компанейского, а наоборот, лучше и ездить за рулем я всегда любил. Город, куда меня отправили, находился в южном направлении, кратчайший путь составлял девятьсот пятьдесят километров, но приятным тот путь не назовешь, много машин, состоящих по большей части из большегрузов: тягачей с полуприцепами, с рефрижераторами, с мешками или шторками, и всех остальных, тех, кого водители фур называют туристами. Я относился именно к последней категории. Водители-дальнобойщики, мягко говоря, не любят туристов на дороге. Дело в том, что дорогаэто их жизнь и отчасти их дом, и как в каждом доме, среди жильцов устанавливается ряд правил, которые помогают уживаться разным людям в одной среде. В своем большинстве дальнобойщики следуют ими же установленным правилам, чего не скажешь о туристах. Турист, он же чайник, не умеет чувствовать дорогу и не знает правил дорожного движения, не говоря уже о поправках в правила, которые придумали дальнобойщики, так считают дальнобойщики, они жепрофессионалы. Имея большой опыт общения среди людей в сфере грузоперевозок, мне были понятны такие рассуждения профессионалов, но я не считал их единственно верными. Рассуждения туристов я знал также хорошо. Все эти познания помогли мне выбрать комфортную дорогу до нужного мне города. Я мог себе позволить ехать на несколько часов дольше и больше потратить топлива, в отличие от водителей фур. Поэтому я выбрал дорогу длиной в тысячу двести пятьдесят километров и двигался, не спеша наслаждаясь красивыми пейзажами и малым количеством машин на пути.
Так уж получилось, что дорога стала мне другом с малых лет. Мой отец всю жизнь провел в дороге, хотя и не был дальнобойщиком, моя мать часто его сопровождала. Моего мнения никто не спрашивал и все что мне оставалось, только привыкнуть как можно быстрее к дороге. Самые ранние воспоминанияне радостные, меня сильно укачивало в пути. Позже организм адаптировался, и я стал подмечать положительные стороны дороги. Мои родители никогда не жили душа в душу, я не могу вспомнить и одного дня, когда бы они не ругались. Поводом для очередной ссоры могло послужить что угодно, от слова до взгляда. Но по какой-то необъяснимой для меня причине, они никогда не ругались в дороге. Отец сосредоточенно управлял автомобилем и следил за дорогой. Мать молча сидела на пассажирском месте и говорила только тогда, когда к ней обращался отец. В такие часы, проведенные в автомобиле, я чувствовал себя хорошо, мне нравилось слушать тишину, и эта тишина на фоне шумов дороги меня не пугала, а наоборот, успокаивала. Со временем я стал привыкать к дороге, как к тому месту, где мне спокойно, и ничто не может пойти не так. Достигнув возраста, позволяющего сдавать экзамен на права, я получил их без особых трудностей, о которых так навязчиво меня и других учащихся автошколы предупреждали инструкторы. При наличии прав, я довольно быстро накопил денег на старую отечественную машину и был счастлив возможности начать собственные путешествия. Позже радости поубавилось, когда дорога стала частью моей жизни, большей частью. Это произошло, когда я работал в логистической компании и отвечал перед руководством за парк большегрузов в двести пятьдесят единиц и личный состав водителей порядка двухсот человек. В мои должностные обязанности входило так много направлений, что не было того, чем бы я не занимался, в частности, я отвечал за безопасность груза во время следования в дороге. Сложностей, с которыми приходилось сталкиваться было столь много, что и перечислить, да и запомнить невозможно. По каждой возникшей трудности водитель был обязан звонить мне в любое время суток. Вот тогда моя любовь к дороге весьма поубавилась. По прошествии времени, когда я решил заняться иным видом деятельности, прежние симпатии стали возвращаться, и я вновь чувствовал себя безопасно в пути и радостно. Работа в поле, контроль подчиненных накручивали на спидометре моей корпоративной машины в среднем три с половиной тысячи километров в месяц, но это была не та дорога. Когда же мне представилась дальняя поездка, то упустить такую возможность я не мог. Выйдя засветло из дома, сев в машину, я улыбнулся, и спустя несколько часов поездки улыбка меня не покидала.